Отродье мрака - Rotten Apple

— Велю подыскать вам покои, дорогие гости. Чувствуйте себя как дома.

ㅤ

Всё оказалось проще, чем Арли ожидал. Правда, «покои», которые согласился выделить барон, покоями можно было назвать лишь с натяжкой: это была сырая, промозглая берлога, с потолка которой капала вода. В Тартарии наступила оттепель, и воды в пещерах было куда больше, чем обычно. Стоит ли говорить, что Железные Норы, целиком состоящие из естественных пещер, страдали от этого как ни один другой город.

Осмотрев унылую ночлежку, Арли, Фелинн и Друзи отправились на базар купить чего-нибудь съестного. Хотя Арли невыносимо устал, он был даже рад возможности пройтись. Оставаться наедине с Нессой он боялся и не хотел, а еду планировали выменять за Пламя.

По пути им попался кабак, откуда звучала пьяный вой, так ненавистный Арли.

— Я зайду, — угрюмо бросил Друзи. — Догоню вас потом.

Фелинн кивнул; Арли промолчал. Друзи только что потерял брата и имел право утопить свою скорбь, но для Арли любой алкоголь был только напоминанием о его хальрумском позоре. Впрочем, адепту хватило совести не высказаться об этом вслух. Сложно было привыкнуть к тому, что провожатый теперь один. Даже со стороны Друзи выглядел осколком чего-то неделимого, разбитого — а уж что чувствовал он сам…

На базаре купили мешочек сушёных грибов. Торговцу с неприятно выступавшей челюстью и большой плешью пришлось опорожнить три сосуда водки, выплеснув их содержимое в небольшой бочонок. Эти сосуды Арли последовательно наполнил Пламенем — не слишком стабильным, но мощным и сохранным. Делец расставался с товаром неохотно, ведь даже три бутыли Пламени были не слишком высокой платой за пищу в условиях повсеместного голода. Во время торга он не раз обращал внимание покупателей на своё безмерное великодушие.

— Долго это будет продолжаться? — спросил Фелинн, когда они шли извилистыми тоннелями назад в ночлежку.

— О чём ты? — не понял его Арли.

— Ты словно никогда не видел девушек. Могу предположить, у вас в Цитадели их было немного, но эти ваши переглядывания с той, черноволосой… Смотрю на это — и каждый раз смеяться хочется.

У Арли вдруг возникло острое желание его ударить. Не сжечь — просто врезать ему, чтоб он никогда больше не затрагивал эту тему.

— Тебя это не касается, — огрызнулся он. — Что ты вообще можешь понимать!

— Например, то, что у девчонки нет других причин тащиться с нами. И ещё, в отличие от некоторых, меня влюблённость не пугает. Я бы не делал из неё такой спектакль, будь я на твоём месте.

Фелинн явно получал удовольствие от копания в исподнем Арли, равно как от своего превосходства в познании женского пола. Закипая всё больше при виде его нахальной физиономии, Арли решил не оставаться в долгу.

— Значит, ты у нас знаток по части женских сердец, да? Бьюсь об заклад, на девушек ты впечатление производить горазд — но что с твоим отцом? Его впечатлить сложнее, верно? А то ведь у княжеского сынка нет других причин тащиться в поход с какими-то там Служителями! Сидел бы себе в Гроттхуле да наслаждался обществом наивных девиц, строя благородные мины!

Выпад оказался весьма удачен. Улыбка сошла с губ Фелинна, он насупился и сложил руки на груди, отводя взгляд к толпе.

— Что ты можешь знать, — ледяным тоном сказал он. — Хочешь ты или нет, сейчас вы останетесь вдвоём. Я пойду в кабак, прослежу, чтобы наш охотник не упился до смерти. Слыхал, тебе такие заведения посещать не следует…

Прежде чем он исчез, Арли снова заметил его наглую высокородную улыбку, а потом Фелинн скрылся за спинами прохожих. Арли огляделся — и понял, что опять остался один среди бурного потока людских тел, плывущих куда-то без ведомой цели и смысла. Точно так же он чувствовал себя, когда стоял посреди хальрумской площади с фонтаном, внутри которого лежали мышиные кости. Фелинн оказался прав — Арли не мог бродить по городу в одиночку.

ㅤ

Ночлежку тускло освещал единственный сальный огарок. Несса сидела на тюфяке и вертела в руках пуговицу, отвалившуюся от её кожаной рубахи. Войдя, Арли положил перед девушкой мешочек с грибами, а сам уселся на другом тюфяке, избегая смотреть на неё.

— Поешь, — сказал адепт. — Только немного, нам ещё на дорогу нужно оставить.

Несса поначалу гордо отказалась, но затем всё же вытащила несколько грибов и стала с жадностью уплетать их. Она была страшно голодна. Арли её поведение показалось забавным.

Когда она насытилась, долго молчали. Капли воды ритмично разбивались о пол пещеры. Где-то неподалёку попискивали крысы.

— Я не хотела тебя шантажировать, — виновато сказала Несса. — Просто боялась, что ты откажешься взять меня с собой.

— Ты верно заметила, я не способен тебя убить, — нарочито равнодушным тоном ответил Арли.

— Но ты убил Махо, когда он пытался… пытался…

— Я бы сжёг этого ублюдка ещё послушником, если бы мог, — голос Арли налился яростью. — Он заслуживал подохнуть, но я… я не думал, что это будет так… Наставник Грегори, мост, тень… Всё это навалилось на меня так не вовремя!

Несса пристально вглядывалась в его лицо — растерянное, искажённое гневом. «Он больше злится на себя, — думала девушка. — Ему пугает не то, что происходит, но то, как сам он принимает это».

— Ты другой, — осторожно проговорила Несса. — Я тоже теперь другая. Шествие нас изменило, мы уже не можем быть теми, кем были раньше… не можем ненавидеть друг друга, как раньше. И, верь мне, я напугана этим не меньше твоего. — Она немого помолчала, собираясь с мыслями и тщательно подбирая каждое слово. — Я только… только хочу, чтобы мы преодолевали это вместе. Ты видишь, как тяжко быть одному здесь, за стенами Цитадели. Теперь уже не отвертишься — мы оба переживаем одно… Нам не следует это отрицать, иначе…

Впервые за весь разговор Арли заглянул ей в глаза. Мысль, выраженная столь туманно, всё же возымела действие, ибо была искренней и отозвалась тёмплым огоньком где-то внутри него. Арли кивнул — и сложно выразить, сколько счастья, сколько нежной умиротворённости принёс Нессе этот короткий кивок.

Вновь пришла пора молчаливого уединения, как в той пещере под чарами штрата. На сей раз, однако, всё длилось недолго: изнурённая долгим переходом, Несса вскоре улеглась на тюфяк и крепко заснула.

Арли слушал ровное дыхание девушки, чувствовал её влекущий запах и вспоминал, как раньше бродил по галереям Цитадели, вслушиваясь в низкий, глубокий рокот Жерла. Этот рокот наполнял его тело вибрациями, почти столь же приятными, как те, что он