Бюро «Канун», или Ужасы Ивота - Николай Ободников

— А это Бусин ими пугает! А потом всякое страшное-престрашное по Ивоту происходит, — невинно призналась Челепака.

— Вот как!.. — протянул Лунослав.

— Эх ты, Челепака! — укорил Бусин девочку. — К нашему забору иногда приходит странный мальчик — в дурацкой красной бейсболке. Вот он и рассказывает всякие ужастики. А в прошлый раз вообще спросил, не хочу ли я сам какую страшилку придумать. Ненормальный! Ну я и выдумал — про мачеху. Здорово получилось, да?

— Страшилка — огонь: рвет пасти и другие места, — оценил Булат и украдкой спросил у Лунослава: — А разве правильно не «мамчеха»?

— Не «мамчеха», неуч! Словарик тебе подарю! А где найти того… мальчика?

— А чего его искать? Он же школьник Старого Ивота. А школ там: пук — и две!

— Понял, шаман-брат? Пук — и две! И пофиг, что каникулы! — рассмеялся Булат. — Ладно, детвора, пора нам кое-кому ремня всыпать!

Оставив довольных ребят, сотрудники бюро покинули детдом. Впереди их ожидала охота на высокоморальное зло, вступившееся за детей.

Сгущались сумерки и краски. Дьявольский гул стихал. Близилось время отбоя и боя подушками.

Получив от Питонина матерное благословение и дубликаты ключей от детдома, Лунослав и Булат тайно расположились в сарайчике учреждения. С собой они захватили чайно-бутербродный набор для засад и весь свой арсенал. Да, выглядело это жутко и несуразно. Особенно попытки Булата нарезать колбасу при помощи Костяной. Ручка косы то и дело что-нибудь задевала.

— Булат, вот на кой хрен тебе здесь коса? — спросил Лунослав, которого так и подмывало рубануть по колбасе колуном. — И детей распугаешь, и колбасным духом их расстроишь!

— Сегодня — расстрою, а завтра — хоть тридцать палок сырокопченой привезу, — отмахнулся Булат. — Зато у тебя топор и книжка — прям олицетворение уверенности — в трех слоях туалетной бумаги! А если ты еще и зубами клацнешь…

— Их-то стоматолог поправит! А вот твои желтые глаза только под морковными жопками прятать!

— Че ляпнул, дрищ?!

— Что слышал, чубастый! О!.. Смотри!

— Ты… Хрена себе!

Они приникли к окошку, из которого просматривались все помещения со взрослыми, и увидели, как в кабинет директора вошли Алиса Патрикеевна и Жуйвода. В руках у них были коробки, привезенные днем сотрудниками бюро для детей.

Достав бутылочку коньяка, директор и завхоз выпили и брезгливо полезли в гостинцы. Через миг Алиса Патрикеевна оголила дутую грудь, и Жуйвода глумливо оставил на ней автограф фломастером. Затем они снова выпили и, словно салфетками, вытерлись раскрасками. После этого в ход пошел крупный банан, который они со смехом примерили к неприличным местам друг друга.

Булат принялся снимать происходящее непотребство на телефон. И вовремя! Потому что Алиса Патрикеевна и Жуйвода занялись отвисшим сексом прямо на гостинцах, давя задницами апельсины и волосатые киви.

— Аморальные бабуины! — вскипел Лунослав. — Сейчас ворвусь к ним и… и…

— …и свечку подержишь, да? — рассмеялся Булат. — Ядрен батон! Ты зацени, кто к ним явился!

Над усиленно пыхтевшими директором и завхозом возникла зловещая фарфоровая женщина.

— Как же я голодна!.. — страдальчески произнесла она.

— Ну-ка, живо разлепились, пельмени! — рявкнул ее жуткий рот на затылке.

— Ой, мамочки! — истошно проорала Алиса Патрикеевна и звонкой оплеухой скинула с себя завхоза.

— Совсем, что ли, с катушек слетела, корова?! — возмутился Жуйвода.

И тут он увидел жуткого призрака. После этого завхоз поник — и головой, и другим местом. С его голой задницы обреченно упал раздавленный апельсин.

— Да, губа коровья, вконец ополоумела? — глумливо уточнил рот. — Стыдно так жирно и неаппетитно трястись!

— Накормите меня, пожалуйста!.. — взмолилась фарфоровая женщина.

— И побыстрее, сраные мешки с костями!

— Не проверка! Не проверка! Слава богу!.. — с облегчением пробормотала Алиса Патрикеевна.

Она дернула застывшего завхоза, и они, потряхивая срамными местами, принялись передавать призраку всё, что можно было съесть или что вкусно пахло. Отдали даже клубничный презерватив. Фарфоровая женщина с рычанием набросилась на выклянченное угощение — и ее пугающие волосы вновь стали воровать у нее еду.

Лунослав и Булат выскочили из сарая и, к собственному удивлению, о-о-очень медленно пошли ко входу в здание.

— Булат! — нервно позвал Лунослав.

— Ну?

— Надо поспешить, нет? Люди в опасности!

— Эти толстожопые трахолюбы объедали детей! Детей! Тут уж, брат шаман, извини — лень напала!

— У их жизней тоже есть какая-то ценность!..

— Ага, как у жира после липосакции! Хрен с тобой, погнали.

Они неохотно ворвались в кабинет директора. Представшая перед ними картина была вишенкой на торте их гнева. Фарфоровая женщина ртом-грубияном вытягивала жирное мясо из щеки вопившего завхоза. Алиса Патрикеевна истерично мотала головой и отмахивалась собственными трусиками. По всему кабинету пугающе колосились волосы голодного призрака, напоминая зловещую пшеничную паутину.

— Бюро «Канун», детка! — И Булат ткнул рукояткой косы призраку прямо в печальный глаз.

Фарфоровая женщина по-детски заскулила от боли, и ее локоны выронили завхоза.

— Ну что, прелюбодеи? Прелюбодействуете на детских харчах, а?! — затем упрекнул Булат работников детдома.

— Эти падлы детскими вкусняшками — гланды чесали и задницы сластили! — незамедлительно наябедничал чудовищный рот.

— А это еще кто?! — вытаращился Лунослав.

— Там вторая пасть, идиоты! — крикнул Жуйвода.

— Так и вы в две пасти жрали! — сурово заметил Булат.

— А вы… вы нас спасите!.. А мы вас потом отблагодарим!.. По-всякому!.. — страстно прошептала Алиса Патрикеевна и лизнула Лунославу руку.

— Блин, меня сейчас стошнит!.. — честно признался тот.

Булат тем временем широким взмахом Костяной отсек безобразничавшие волосы фарфоровой женщины. Обрезки ее локонов тотчас вспыхнули и сгорели.

— Я ведь голодна! — обиженно вскричала фарфоровая женщина.

— Да, крестьяшка с косой, к тебе претензий нет! — поддержал ее рот.

— Еще б! — фыркнул Булат и саданул призрака во второй глаз.

— Вот же падла! Иди и подерись со мной рот в рот, как спасатель на пляже! — донеслось с затылка призрака.

— Граждане попиратели детских прав! Вы — уволитесь! — быстро сказал Лунослав директору и завхозу. — И заберете свою жировую банду с собой! Детям напоследок организуете стол с яствами и подарки!

— С чем? — не поняла Алиса Патрикеевна.

— Со жрачкой, овца! — подсказал рот.

— Устроим-устроим!

— Тогда и я всё устрою, — проворчал Булат.

И он стал непринужденно гонять призрака по кабинету. Только доставалось почему-то голым директору и завхозу — в основном по сраму. Орали люди, возмущался рот-грубиян, канючил призрак, улыбался Лунослав. Всё было естественно, гармонично и поучительно.

Но вот Алиса Патрикеевна и Жуйвода собрали достаточно тумаков на свои кефирообразные телеса, и Булат рассек призрака Костяной. Фарфоровая женщина театрально вскрикнула и осела белыми хлопьями, похожими на потустороннюю перхоть. Дольше всего держался ее рот на затылке, пытавшийся из последних сил дотянуться языком до вкусного завхоза.

За всем этим наблюдал Черномикон, коварно затаившись в наплечной