Потерявший солнце. Том 2 - FebruaryKr

согретых постелях, а в друге или брате. Верном человеке, готовом выслушать. Нам нужен юноша сильный и физически крепкий, но, ко всему этому, не рабской масти. Дерзкий — такой, чтобы действительно отличался и смог заставить забыть, что он есть на самом деле.

— А у нас таких нет, — с нотками разочарования добавила Вара. — Мальчишек уже давно нету. Последним тот ушастый был.

— Был, — эхом отозвалась госпожа Уна. — Только толку от него? Он не обучен совершенно и ничего передавать не станет, да и влиять на своего господина вряд ли сможет. Хотя в нем и правда раба почуять сложно… Да и подарок был бы поистине императорским — таких созданий во дворце наверняка не сыскать.

— К тому же вы его и продали уже. — Вара невольно вспомнила диковатого мальчишку в клетке и купившего его господина. Интересно, повезло ли хвостатому?

— Как продала, так и назад заберу, — нетерпеливо отозвалась Уна, и низкий голос ее слегка дрогнул. На мгновение прикрыв глаза, она обмякла в кресле. — Этот ненормальный колдун все еще внизу?

Вара фыркнула в полный голос:

— Исправно заливает свое горе вином и строит коварные планы один глупее другого, слушать смешно. Вот же странные мужчины: стоит им упустить добычу — и мир кажется пустым.

— Никак не уймется. — Уна в задумчивости расправила слишком свободный кожаный жилет. Двумя руками прижав его на талии, она постаралась прикинуть, насколько нужно ушить большую часть нарядов. — Люди из Лойцзы, они совсем другие. В глазах у них тьма и бархат, и речи нежнее шелка. Кажутся они слабыми и беспомощными, однако внутри сплошной металл: стоит задеть всю эту шелуху — и наружу лезут оголенные клинки. Хальд еще не понял, но чует, и опасность эта будоражит его. Какая-то история у него с Лойцзы связана, видно, крепко однажды на хвост ему наступили. Только вот Хальд прямолинеен и видит то, что ему показывают. Чутьем подмечает чужую силу, а глаза видят только хрупкое тело да тонкую кожу, и разум никак не может свести все это в образ одного человека. Он накрепко застрял в этой головоломке. Ему все кажется, что сможет отомстить и станет легче…

Голос Уны становился все более задумчивым, и последние слова она проговорила уже безучастно, глядя куда-то перед собой. В сосредоточенных небесной синевы глазах отражалось пламя круглой масляной лампы.

— Позови-ка его сюда. — Женщина перевела взгляд на помощницу.

Вара едва заметно нахмурилась:

— Он наверняка уже нетрезв, не лучше ли пригласить его завтра?

— Так даже лучше: пьяные куда решительнее. — Уна закусила губу, невольно выдавая волнение.

— И что вы собираетесь делать? — Вара поднялась, оправляя тяжелую юбку.

— Мальчишка хоть и не обучен, но может согласиться служить, если успел привязаться к своему хозяину. Попробую надавить. Если не выйдет — буду искать другой выход, однако нужно попробовать заставить его. Он хорошо сложен, вынослив, а уж что может быть оригинальнее юноши с хвостом?

Девушка замерла.

— Но тот господин, что выкупил хвостатого… Он ведь друг Мастера. Не будет ли Мастер зол на вас?

— Зол? — Уна усмехнулась. — Я знаю Мастера много, много лет; единственные его друзья — власть и деньги. Ради них он пожертвует кем угодно. Наши судьбы с ним связаны слишком долго. Почти тридцать пять лет назад его мать, уже будучи глубоко нездоровой, остановилась у нашего дома, держа на руках ребенка с окровавленной головой, перевязанной грязными тряпками; двадцать лет спустя Мастер, уже будучи взрослым, снова оказался на моем пороге. Никто не знает его лучше, чем я.

Глаза Вары возбужденно сощурились. Она ждала момента, когда слишком уж убежденная в своей правоте и высокомерная госпожа оступится, чтобы потерять покровительство Мастера, и судьба наконец подарила ей возможность нанести удар.

— Но если Мастер вдруг будет недоволен, то вы вовсе не при делах, правда? — невинно заметила она. — Следовали обычным инструкциям, а если сошедший с ума Хальд как-то навредит господину…

— Какое отношение я могу иметь к Хальду? — пожала плечами Уна. — А хвостатого дикаря я просто пристрою к работе. Даже не дам умереть ему с голоду в одиночестве — разве меня можно в чем-то винить?

Вара покосилась на госпожу с едва заметной брезгливостью. Бредовый план радовал помощницу только тем, что разваливался на куски без особых усилий.

Отправляясь вниз на поиски Хальда, девушка уже мысленно составляла трогательное письмо Мастеру Ло.

Госпожа Уна, не задумавшись ни на секунду, отдала вашего дорогого друга на растерзание грубому и отвратительному варвару, прикрываясь заботой о благе вашего общего дела; поспешите, иначе все может обернуться трагедией.

Глаза Вары возбужденно блестели. Несмотря на юный возраст, она прекрасно могла отличить истинные чувства, какими бы они ни были, и госпожу ожидал самый неприятный сюрприз за всю ее жизнь.

Глава 22

Там, где царят деньги и удовольствия, нет места беспокойству и солнечному свету. Ни в борделях, ни в кабаках никогда не делали окон, чтобы не расстроить посетителей яркими лучами. Вечная томительная ночь в блеске свечей или полумрак, наполненный шепотом, — время останавливали, словно реку плотиной, заставляли замкнуться в кольцо. От рассвета до заката, от заката до рассвета дни сливались в одну бесконечную ленту, не имеющую ни начала, ни конца.

В «Источнике» время замерло на тонкой грани между закатом и сумерками. Там, где солнце уже опустилось за горизонт, оставляя после себя багровые небеса, но тьма еще не вступила в свои права. За толстыми каменными стенами вовсю светило солнце — день едва перевалил за середину, но внутри крошечные лампы освещали столы тревожным рыжевато-розовым светом.

Вчерашний вечер, утопленный в вине, продолжал стучать в висках. Еще немного — и он вырвется наружу, разломав черепную кость. Хальд с раздражением сжал пальцами виски, ощущая внутри отчетливое биение пульса. Он напряженно следил за входом, безучастно отмечая каждого нового посетителя.

Чем Уна заманит его сюда? Наверняка что-то уже давно заполучила, какую-то важную весть или вещь, чтобы в нужный момент выдернуть из рукава и поманить за собой, как крысолов влечет стаю серых зверьков на верную гибель. Неважно, что она сделает, важно только то, как этим шансом выйдет распорядиться.

Эту женщину он ненавидел сильнее, чем любого врага, а за долгую свою жизнь врагов он накопил достаточно. Уна была сильна не телом, а своей необходимостью, властью и деньгами. Тут ее было не победить, а нанести физический вред не давало глубоко внутри засевшее чувство стыда. Ударить того, кого не смог победить иначе, да еще