Башни Латераны 2 - Виталий Хонихоев

Он попытался сглотнуть — горло пересохло, язык прилип к нёбу. Хотелось пить. Когда он последний раз пил? Утром? Или это было вчера? Время размазалось, потеряло смысл.

Ветер усилился, задул в провал крыши, закружил пепел. Несколько серых хлопьев опустились на его колени, на руки. Как снег. Грязный, мёртвый снег.

Он вдруг вспомнил.

Толпа сразу поглотила его — крестьяне с пустыми телегами, торговцы с тюками на плечах, женщины с корзинами, кто-то тащил козу на верёвке, кто-то нёс ребёнка на руках. Все спешили, толкались, ругались вполголоса. Пахло потом, навозом, дешёвым пивом и чем-то кислым. Лео шёл, стараясь держаться ближе к другим, не выделяться из общей массы, раствориться в толпе.

Ворота приближались с каждым шагом. Массивная каменная арка казалась огромной, тёмной, словно пасть какого-то чудовища. За ней виднелся свет заходящего солнца, окрашивающий поля в тускло-золотистый цвет. Так близко. Всего ничего — пройти под аркой, миновать стражников, и он окажется снаружи.

Но между ним и свободой стояли они.

Стражник с седой бородой всё ещё копался в телеге какого-то крестьянина, нехотя тыкал алебардой в мешки, заглядывал под брезент. Крестьянин что-то бубнил оправдываясь, но стражник не слушал, лицо его оставалось угрюмым и недовольным. Лео старался не смотреть в ту сторону, но краем глаза всё равно видел — как стражник поднял голову, как его взгляд скользнул по толпе, задержался на мгновение.

Лео опустил голову ниже, сделал вид, что смотрит под ноги, изучает камни мостовой.

Худой стражник с длинным носом стоял у самого края арки, опираясь на древко алебарды. Он зевал, но глаза его не закрывались — они двигались, скользили по лицам проходящих мимо людей. Быстро, цепко, словно высматривал кого-то конкретного. Лео почувствовал, как этот взгляд задержался на нём — всего на секунду, не больше, но этой секунды хватило, чтобы сердце ухнуло вниз, а в горле пересохло.

Он не остановился. Продолжал идти, шаг за шагом, стараясь дышать ровно, не показывать страха. Рядом с ним брёл старик в грязном плаще, бормотал себе под нос какую-то молитву. Слева толкалась женщина с корзиной, ругалась на кого-то за спиной. Обычные люди. Обычный вечер. Он такой же, как они. Просто один из многих.

Но молодой стражник в начищенной кольчуге — тот, что стоял чуть в стороне от потока людей — смотрел внимательнее остальных. На его груди висел свиток, свёрнутый, но Лео знал, что там. Описание. Его описание, может быть. Или чьё-то ещё, неважно. Стражник изучал каждого проходящего, словно сверял лица с тем, что было написано на бумаге.

Лео шёл, не поднимая головы. Капюшон закрывал бо́льшую часть лица, виден был только подбородок, губы. Этого должно хватить. Должно. Он старался идти ровно, не слишком быстро, не слишком медленно. Как все. Ничем не примечательный человек, спешащий из города до того, как ворота закроют.

Толпа притормозила — впереди какой-то крестьянин заспорил со стражником о налоге на козу. Голоса поднялись, стали громче, резче. Лео остановился вместе со всеми, оказавшись почти посередине потока, на виду. Он чувствовал, как сердце колотится под рёбрами, как ладони в карманах становятся влажными от пота. Стоять здесь, неподвижно, под взглядами стражников — это было хуже, чем идти. Гораздо хуже.

Молодой стражник обернулся на шум спора, затем снова посмотрел на толпу. Его глаза прошлись по лицам — по старику рядом с Лео, по женщине с корзиной, скользнули дальше… и вернулись. К нему.

Лео не шевелился. Даже дышать перестал. Смотрел в землю, в грязные камни мостовой, в ботинки впереди стоящего человека — куда угодно, только не на стражника.

Молодой стражник сделал шаг вперёд, приблизился к краю толпы. Рука его легла на рукоять меча — не угрожающе, просто так, привычным жестом. Но Лео видел это боковым зрением, и сердце его билось всё быстрее, громче, казалось, его слышно снаружи.

— Эй, — позвал стражник.

Лео замер. Это ему? Или кому-то другому? Он сжал рукоять кинжала под плащом.

— Эй, ты с телегой! Подожди!

Не ему. Кому-то сзади. Кому-то с телегой.

Лео выдохнул — тихо, медленно, стараясь не показать облегчения. Спор впереди закончился, крестьянин с козой прошёл, бурча себе под нос проклятия. Толпа снова двинулась. Лео двинулся вместе с ней.

Арка была уже близко — всего несколько шагов. Он видел её края, каменную кладку, потемневшую от времени и копоти. Тень внутри арки была густой, холодной, но за ней маячил свет — тусклый, закатный, но свет. Поля. Дорога. Свобода.

Стражник с седой бородой отошёл от телеги и встал у самого края арки, скрестив руки на груди. Он смотрел на проходящих — не придирчиво, как молодой, а просто так, по привычке, с усталостью человека, отработавшего целый день и мечтающего о кружке эля. Но всё равно смотрел. Лео чувствовал этот взгляд, тяжёлый, скользящий по его фигуре, по капюшону, по рукам в карманах.

Он прошёл мимо. Ещё шаг. Ещё один.

Арка накрыла его тенью — холодной, плотной, пахнущей сыростью и камнем. Шаги гулко отдавались под сводом. Лео не оглядывался, не смотрел по сторонам. Просто шёл вперёд, к свету, к выходу.

Ещё шаг. Ещё.

Свет ударил в глаза — яркий, ослепительный после тени арки. Лео прищурился, но не остановился. Прошёл под аркой, переступил невидимую границу между городом и тем, что за стенами.

Он вышел. Оказался снаружи.

Дорога тянулась перед ним — пыльная, разбитая колеями от телег, уходящая вдаль между полями. Небо над головой темнело, окрашиваясь в серо-синий цвет сумерек. Где-то вдали каркнула ворона.

Лео не оглядывался. Просто пошёл дальше, прочь от ворот, быстрым шагом — не бегом, бежать нельзя, это привлечёт внимание, но быстро, как человек, спешащий домой до наступления темноты.

За спиной послышался крик:

— Эй! Эй, ты!

Мышцы напряглись. Лео замедлился — совсем чуть-чуть, почти незаметно. Обернуться? Остановиться? Бежать?

— Ты! С капюшоном! Стой там!

Это ему. Он знал, что это ему.

Ноги сами понесли вперёд — быстрее, ещё быстрее. Шаг превратился в почти бег. Дорога петляла, уходила за холм. Если добраться туда, скрыться за поворотом —

— Да ладно тебе, отпусти его! — донёсся раздражённый голос второго стражника. — Бродяга какой-то, видишь же! Закрывать пора, давай помогай тут!

— Но он прятал лицо, я видел…

— Холодно, вот и прятал! Ворота закрывай, я сказал, солнце уже село!

Голоса стали тише, затихли за спиной. Лео не останавливался, продолжал идти — быстро, почти