Зловещие маски Корсакова - Игорь Евдокимов

Франческа провела их к подвальному причалу, выходящему на один из мелких каналов. Бонавита уложили Владимира на дно лодки, накрыли предусмотрительно припасенным покрывалом и не давали выбраться до самого места назначения. Поэтому картины утреннего города Корсаков наблюдал сквозь узкий зазор между тканью и бортом, регулярно получая тычки от мстительного Галеаццо, когда тому казалось, что их беспокойный пассажир слишком уж высовывается.

Спустя час неторопливого плавания их лодка наконец-то причалила на мрачной и откровенно запущенной улочке, даже по венецианским меркам. Она была настолько узкой, что вряд ли сюда проникал свет даже в самый солнечный день. Дома, большей частью одно- и двухэтажные, поросли мхом, а штукатурка с них сползала струпьями. Корсаков, наконец-то получивший возможность выпрямиться в полный рост, мрачно огляделся по сторонам.

– Где это мы?

– В Каннареджо, недалеко от гетто, – назвал Галеаццо самый северный район Венеции. – Здесь тебя точно искать не станут.

– Да им и не придется, – фыркнул Владимир. – Достаточно заглянуть и спросить, не появлялся ли здесь чужак, – и все ткнут пальцем в мою сторону.

– Именно поэтому вы будете сидеть здесь, messere, – пропела Франческа. – Тише воды и ниже травы.

Так они оказались в самом высоком здании на улице, трехэтажной альберго[55], которая, скорее всего, помнила еще времена Гольдони[56]. А точнее – тогда же последний раз и ремонтировалась. На первом этаже, за трухлявой стойкой с неуместным позолоченным звонком, их ждал пузатый мужчина, которого Владимиру представили как синьора Клаудио. Помимо абсолютно необъятного живота, второй отличительной особенностью хозяина гостиницы были огромные пушистые усы-щетка, которыми он комично шевелил во время разговора. За толстяком водился должок, который Бонавита и решили взыскать, определив Корсакова в номер на чердаке. Единственное окно выходило не на улицу, а на глухой двор и море черепичных крыш, за которыми плескалось уже море настоящее. По скату ближайшего дома лениво прогуливался кот, недовольно поглядывая на не менее сумрачного Владимира.

– Итак, Корсаков, – обратилась к нему Франческа, усевшись на массивный старинный табурет. – Мы вас спасли не просто так. Что произошло с нашим отцом и как обернуть это вспять?

Галеаццо оперся спиной на стену, став неуловимо похожим на Петра, и молча кивнул, соглашаясь с сестрой.

– Ну, для начала давайте поймем, что нам известно, – сказал Корсаков. Он плюхнулся на кровать под балдахином, почти ожидая, что там просядет под его весом. Этого не случилось, однако клубы пыли вокруг него взлетели солидные.

– У нас есть пятеро участников Конклава, пораженных неизвестным проклятием. Их ничего не объединяет, кроме колец-печаток с буквами DM. На груди каждого из проклятых появились символы, которые не смогли расшифровать даже старейшины. Я ничего не упустил?

Бонавита синхронно покачали головами.

– Это оставляет нас с рядом вопросов, – продолжил Корсаков. – Кто мог это сделать? Что за проклятие он использовал? Что за символы проступили у подвергшихся проклятию? Какие последствия может иметь ритуал для жертв помимо летаргии? Почему выбрали именно этих пятерых и что означают DM? Какова итоговая цель нашего врага? И что мы можем сделать, чем противостоять ему?

– Можете отвечать на них в любом удобном вам порядке, – милостиво разрешила Франческа.

– Извольте, – согласился Корсаков. – Что касается вопроса «кто?», то ответ, думаю, очевиден. Общество, которое стояло за покушением на мою семью и последние десять лет занималось распространением оккультных практик в России и по всему миру. Почему выбрали именно де ла Серду, вашего отца и еще трех человек? Предположу, что они угрожали неким планам нашего врага. Что за кольца? Сомневаюсь, что они являются частью ритуала. Пострадавшие слишком опытны, чтобы самостоятельно нацепить проклятые предметы.

– Лоредан сказал, что он проверил кольца и они не несут в себе никакой силы, – добавил Галеаццо.

– Тогда логично предположить, что они служили для иной цели.

– Какой? – спросила Франческа.

– Например, служить отличительным знаком, чтобы их владельцы могли узнать друг друга при встрече, не будучи знакомыми в лицо, – предположил Корсаков.

– Хочешь сказать, что де ла Серда, наш отец и оставшиеся три жертвы состояли в каком-то еще более тайном обществе, чем другие члены Конклава? – удивился Галеаццо.

– Это бы объяснило, почему в качестве жертв выбрали именно их, но никакой очевидной связи установить не удалось, – задумчиво произнесла Франческа.

– Есть один нюанс, – заметил Корсаков. – Кто-то среди участников Конклава об их обществе все-таки знал. И смог навести на них проклятие.

– Предатель… – кивнула Франческа.

– Именно! В пользу этой версии говорит также засада, организованная Фаруком. Кто-то должен был знать, когда я буду на аудиенции у старейшин, и направить его по моему следу. А это значит, что у нас есть две линии расследования. Первая – найти предателя. Старейшины не поверили мне, поэтому вряд ли займутся его поисками. Это придется сделать нам. Мы либо выбьем из него правду, либо заставим вывести на тех, кто отдавал ему указания. Вторая ниточка – это найти все-таки упоминания о подобных проклятиях и попробовать найти способ обернуть их вспять. Я так понимаю, что ваш отец много времени проводил в Венеции. В палаццо же найдется библиотека? Или его личный кабинет? Кто-то должен осмотреть их.

– Брат этим займется, – безапелляционно заявила Франческа.

– Эй, почему я-то? – возмутился Галеаццо.

– Во-первых, потому что ты был ближе к отцу и лучше представляешь ход его мыслей, – спокойно пояснила девушка. – А во-вторых, потому что у синьора Корсакова есть какой-то план. За ним следует присматривать. И поручить это более ответственному человеку, чем ты.

– Эх… Справедливо, – на удивление легко согласился Галеаццо.

– Что же до вас… – Франческа повернулась к Корсакову. – Вы, верно, хотите найти следы предателя?

– Да, – кивнул Владимир. – В городе у него есть сообщник. Фарук-бей. Они должны как-то общаться. Нужно застать их с поличным.

– Но на Конклав приехали несколько сотен человек, – возразил Галеаццо, по-ученически подняв руку. – Это все равно что искать иголку в стоге сена.

– Возможно, – пожал плечами Корсаков. – Но я все еще уверен, что Отмар фон Гельдерн связан с заговором. И, раз у нас нет других кандидатур, начать следует с него. Причем не теряя времени.

– То есть ты хочешь следить за ним? На улицах? Когда любой участник Конклава, завидев тебя, забьет тревогу? – принялся загибать пальцы Галеаццо. – Это невозможно.

– Возможно, – довольно ухмыльнулся Корсаков. – Ты забываешь одну важную вещь, о которой сам мне говорил. В Венеции сейчас карнавал. Вряд ли кто-нибудь заподозрит еще одну маску.

* * *

Говоря про время, Владимир не кривил душой. Он исходил из того, что его побег уже был обнаружен обитателями палаццо Лоредан. Возможно, старейшине удастся сохранить эту новость в тайне, но