Ступени над Бездной. Том 1 - Баобэй Мэйжэнь

Вэй Хуаи непонимающе наклонил голову вбок, точно Чэнь Тай не видел очевидного.

– А вторая вещь? Что еще ты хотел рассказать? – произнес Чэнь Тай, потрясенный до глубины души, чтобы сменить тему разговора.

– Ах, я чуть не забыл, ведь я перво-наперво хотел рассказать тебе вторую вещь, но отвлекся, – быстро сказал Вэй Хуаи. – Слушай! В твоем ордене происходят кошмарные вещи! Как-то раз я ночью улизнул из комнаты твоей сестры и решил прогуляться. Меня подобрал какой-то старейшина с бородой. У него еще на пальце здоровый агатовый перстень был.

– Это был глава ордена, магистр Син, – ответил Чэнь Тай. Этот человек сохранился в его памяти как милосердный и праведный мудрец, подающий хороший пример всем мужчинам.

– Я знал, что он не последний человек, но не мог предположить, что сам глава ордена… – задумчиво произнес Вэй Хуаи. Его уши тревожно передернулись, а хвосты спутались. – В общем, он подобрал меня и какое-то время гладил в своем кабинете. Затем в кабинет пришел какой-то человек и передал ему стопку писем. Вроде ничего странного, правда? Но я мельком увидел печать Вороньего гнезда на верхнем письме. Ты знаешь, кто это? Это преступная группировка, похищающая людей, финансирующая банды разбойников и бордели, особенно те, где служат юноши. Откуда я это знаю, спросишь ты? Дело в том, что я служил их лидеру домашним питомцем несколько лет назад. Это было ужасно! Меня чуть не пустили на меховую накидку… Меня прошиб холодный пот, когда я вновь увидел этот герб на печати. Хорошо, что твой старейшина не заподозрил, что я не простая лиса, и мне удалось прочитать его письмо. Там говорилось о том, что лидер банды очень доволен сотрудничеством с орденом Тяньюань и поэтому прислал в подарок старейшине самые красивые цветы, какие ему удалось собрать. Также он жаловался на то, что новый префект нашего округа слишком строг и собирается жестко ловить всех правонарушителей и закрывать «особые цветочные дома». Он просил старейшину решить этот вопрос своим влиянием. Старейшина дочитал письмо, а затем спросил у вошедшего: «Где цветы?», а тот ответил: «Ожидают в зале для проповеди». Тогда старейшина кивнул и быстро написал такой ответ: «Понял, разберусь. Спасибо за цветы, еще не любовался, но доверяю вашему вкусу».

Чэнь Тай сидел белый как снег. Все внутри у него переворачивалось.

– Глава ордена… не мог покрывать преступников… тем более за какие-то цветы… – произнес он, с трудом выговаривая слова.

Лис положил руку на его плечо и сказал:

– Мой друг, это были не цветы… Слушай дальше. Старейшина отправил письмо и взял меня с собой в этот зал для проповеди. Там оказалась потайная дверь, и он вошел в нее как к себе домой. А внутри! Целый цветник! То есть множество красивых дев и юношей, ряженных в белые одежды, напудренных и накрашенных. Они были совсем юные и явно еще не вступили в лета. В комнате также уже сидели несколько старейшин и стояло много кувшинов с вином. Я сперва подумал, что они и правда будут читать проповедь или что-то в этом роде, но, к моему ужасу, старейшины стали распивать вино, а юноши и девы сидели у них на коленях и давали себя трогать и целовать. Все быстро напились, и на моих глазах развернулась настоящая оргия! Я хотел провалиться под землю, какой же стыд я испытал! Я не мог там долго находиться и хотел сбежать, но двери были наглухо заперты. Я не мог забиться мордой в угол и зажать себе уши, ведь тогда бы они поняли, что я разумен и праведен… Мне пришлось притвориться спящим, но я слышал каждое пошлое слово и каждый развратный стон…

Чэнь Тай сидел несколько минут в молчании, бледный как снег, закрыв лицо руками.

– Я не верю в это… Ты все это придумал. Мне все это снится.

– Хочешь – верь, хочешь – нет, но я говорю чистую правду, – сострадательно сказал Вэй Хуаи, пытаясь его поддержать. – Это и многие другие письма еще хранятся у старейшины в кабинете в ящике с двойным дном. Нужно быть настоящим дураком, чтобы хранить такие вещи, но я клянусь, он положил их туда. И комнату эту попробуй найти – сам все поймешь.

– Зачем… ты мне это рассказал? – убито произнес Чэнь Тай.

Вэй Хуаи потерялся, точно не знал, как выразиться.

– Ну… я… – Но когда он почти произнес слово, раздался хлопок, и на месте юноши оказалась дрыхнущая на постели лиса. Вэй Хуаи истратил все накопленные за двадцать лет силы и снова обрел первоначальную форму.

Чэнь Тай просидел на кровати не шевелясь до рассвета. Утром он исполнял свои обязанности как ходячий мертвец и в какой-то момент решил, что Вэй Хуаи и вовсе ему привиделся из-за недостатка сна.

Так наступил первый день осени.

Какое-то время Чэнь Тай пытался забыть странный сон, упрямо веруя в чистоту сердца своих учителей, и вернулся к прежней жизни.

Однажды Цин Фэн пришел к нему в библиотеку заниматься изучением древних писаний и принес письмо.

– Я нашел его у себя в комнате, – сказал он приветливо. – Не мог бы ты прочитать его мне?

– Мне неловко читать чужие письма, – ответил Чэнь Тай, вертя его в руках.

– У меня нет секретов от тебя. Мне интересно знать, что там написано, и только тебе я могу позволить прочесть его.

Чэнь Тай снисходительно вздохнул, радуясь близости с другом, и развернул письмо.

Словно весенний ветер, который ласкает лепестки цветов персика, ты вошел в мое сердце тихо и нежно. Ты мое тайное желание, моя мечта, которой наконец суждено сбыться. Моя душа поет в твоем присутствии, и я хочу быть рядом с тобой, как звезда, сияющая рядом с твоей. Пусть эти слова станут ветром, который донесет до тебя мои чувства. Ты – мой выбор, моя единственная любовь.

– Какое ужасное письмо, – мрачно прокомментировал Цин Фэн. – Еще никогда мне не признавались в любви так слащаво. Надеюсь, не ты его написал?

– Не я, – выдавил из себя Чэнь Тай, не зная куда себя девать. Подпись внизу письма встревожила его до нервной тряски. – Это письмо написала моя сестра.

Воспоминания жуткого откровения Вэй Хуаи нахлынули на него. Если любовная одержимость его сестры оказалась правдой, будет ли правдой и другое?

Цин Фэн тяжело вздохнул:

– Похоже, надо разобраться во всем, пока не поздно.

Эти