Слеза Иштар - Lark A. Bratenska
«Я могу создавать. Здесь. В моем мире. Без холста. Без кисти. Просто… волей».
Тим засмеялся. Запрыгал. Взмахнул руками – и в воздухе появились разноцветные птицы. Не настоящие. Геометрические. Но они летали, кружились, щебетали синтезированными голосами.
Художник почувствовал прилив силы. Вот оно. Вот для чего он сюда пришел. Свобода. Творчество без ограничений.
Он начал рисовать дом. Небольшой. Уютный. Как мамин. С окнами. С дверью. С трубой на крыше.
Дом материализовался. Идеальный. Красивый.
Тим шагнул к двери. Толкнул. Зашел внутрь.
Пусто.
Совершенно пусто. Стены без текстур. Пол – сетка полигонов. Никакой мебели. Никакого тепла.
«Оболочка. Я создал оболочку. Но внутри… ничего нет».
Тим вышел наружу. Посмотрел на дерево. Подошел ближе. Коснулся ствола. Холодный. Твердый. Мертвый.
Птицы в небе повторяли один и тот же цикл движений. Круг. Разворот. Круг. Разворот.
«Они не живые. Они… запрограммированы. Я создал симуляцию. Не мир. Симуляцию».
Тим сел на цифровой песок. Чувство восторга сменилось горечью.
– Я не могу создать жизнь. Только формы. Только… иллюзию.
Он вспомнил Часовщика. Его идеальные миры. Стерильные. Красивые. Но мертвые.
«Я делаю то же самое. Создаю красивые клетки. Без души. Без жизни. Это… это страшно».
Семилучный шрам на ладони вспыхнул болью. Грань Разрушения. Она требовала выхода.
Тим посмотрел на дом. На дерево. На птиц.
– Простите, – прошептал он.
И провел рукой в воздухе. Разрушающий жест.
Дом рассыпался на пиксели. Дерево растворилось. Птицы исчезли.
«Я не могу создавать жизнь. Но я могу уничтожать свои ошибки. Это… тоже ответственность».
Тим поднялся. Грань Хаоса в сумке пульсировала теплом. Желтый луч по-прежнему указывал направление.
– Грань Творения. Может, она научит меня создавать по-настоящему. Не симуляции. А что-то… живое.
Он побежал дальше.
***
Фиолетовый оттенок рассвета сменился кроваво-красным полуднем. Ноги двигались сами, будто кто-то перетаскивал курсор по экрану. В другой момент всё просто зависало, и Тим «дергался» засвеченными пикселями.
Проплывающий мимо додекаэдр спроецировал на лицо картинку, на которой Тим в смирительной рубашке пускал слюни.
– Сосредоточься на луче! – Приказал он себе. – Иди вперед! Шаг, ещё шаг, ещё…
Но пустыня «восстала» пиксельными барханами, создавая «зеркальный» лабиринт из воспоминаний:
Тим отказывается делать домашку. Лучший друг делает вид, что не узнает его. Похороны мамы…
– А что, если она сказала правду? – Пробормотал Тим.
Он сел, утопая в пиксельном «песке».
– Тогда мои воспоминания ложны? А как же отец?
Вокруг завихрились бурунчики, стремительно объединяясь в тайфун.
– Зачем ей врать? Вдруг она – тайный агент Часовщика… Нелогично.
Буря вокруг усиливалась. Никого вокруг не было видно.
– А если это альтернативный «мой мир»? Допустим. Что я должен сделать для этого? – Тим бился головой о колени. – Может, взять и вернуться прямо сейчас?
Он достал из сумки скетчбук и рашкуль, но не смог нарисовать даже линию.
«Не могу. Руки дрожат. Голова пуста. Я.. я боюсь. Что, если Орисс права? Что, если мама жива, а я бросил её? Сбежал в свои миры, вместо того чтобы…»
«Песок» вокруг стал оседать, буря стихла. Перед Тимом висела золотистая сфера, пульсирующая теплым светом.
Он коснулся её. Цифровая пустыня озарилась солнечным светом. Тим почувствовал себя внутри знаменитой заставки Windows. Прямо перед ним висела жёлтая папка с надписью: «Новый мир». Художник протянул руку, и невидимый курсор щёлкнул по папке дважды.
Золотистая сфера раскрылась. Внутри – Грань Творения. Сияющая. Живая. Полная потенциала.
Тим протянул руку. Коснулся камня.
И понял.
Творение – это не просто создание форм. Это вдыхание жизни. Души. Смысла. Это любовь, вложенная в каждую линию. Это боль и радость, смешанные в каждом мазке.
Часовщик создавал миры как машины. Холодные. Расчетливые.
Тим создавал их как художник. Импульсивно. Хаотично. Но без понимания последствий.
«Я должен научиться создавать с любовью. И с ответственностью. Как мама. Она создала меня. Любила. Несмотря на мои недостатки. Несмотря на хаос».
Тим взял Грань Творения. Она слилась с его ладонью, рядом с семилучным шрамом Разрушения.
Две силы. Разрушение и Творение. Вместе.
«Баланс».
***
В Клокхолле царил хаос.
– Не знаю, кто из вас больший ребёнок, ты, Теру, или наша дочь? – Иша насмешливо смотрела на Лорда Вульфа, который старательно избегал её взгляда. – Не смогли удержать мальчишку. А теперь что делать?
Она посмотрела в окно.
Город «плавился» и «стекал» как горящая свеча. Пока что это были центральные улицы, но вот-вот «хворь» могла добраться до Квартала Равноправок.
– Что ты предлагаешь… мама? – Орисс слегка запнулась и украдкой взглянула на отца.
Лорд Вульф принял облик глубокого старика и сидел лицом к камину, куря трубку.
– Без хаоситов нам не справиться. – Иша коснулась маски без лица.
– Приветствую, честной народ! – Аритмикс искрился разными образами и нарядами. – Чему обязан?
– Ничего не хочешь рассказать? – Иша смотрела устало. – Мои равноправки видели тебя с Тимом.
Аритмикс тотчас принял серьёзный вид, облачившись в тёмно-синий сюртук.
– Да. Я отдал ему Грань Хаоса в надежде, что он поможет мне. Но Тим исчез.
– В смысле? – в один голос спросили Иша и Орисс.
– Махнул рукой и… улетучился.
– Выкладывай! – Иша подошла вплотную к хаоситу и ткнула его чем-то в грудь.
Тот ойкнул и затараторил:
– Мы говорили о его миссии Ртути, о балансе, о новом Клокхолле, о часовой Башне. Тим сказал, что сам будет искать Баланс. Затем взял Грань Хаоса. Как-то весь изменился и нырнул… в пустоту.
– Соблазнитель из тебя, Аритмикс, такой себе, – усмехнулась Орисс.
– Я думаю, нужно отыскать оставшиеся Грани Слезы. – Как бы невзначай предложил Аритмикс.
– И с какой начнем? – Иша подошла к Лорду Вульфу и коснулась его плеча. – Что думаешь, Парурмези?
Волк преобразился в классического джентльмена, обвёл всех взглядом, откашлялся и пробасил:
– Нам нужен проводник, который сможет следовать за Тимом.
Послышался мелодичный звон стеклянных палочек.
***
Серебряноволосая босая девушка вошла в резиденцию Иши. Орисс нахмурилась и встала рядом с Лордом Вульфом.
– Здравствуйте. Прошу прощения за вторжение. – Эхо коснулась полированного столика и подошла к маске без лица.
– До меня дошли слухи, что наш создатель Тим покинул Клокхолл.
Окружающие выжидающе молчали.
– Мне кажется… Вернее, я чувствую Тима. – Эхо подошла к Орисс, та сняла очки и внимательно осмотрела «сестру».
– Каждый из нас чувствует с ним связь в той или иной степени. – Иша протянула гостье зеркальце.
Эхо благодарно улыбнулась.
– Проблема в другом, как нам проникнуть в его миры?
– Я могу провести вас, – пропела
