Родная земля - Виктор Ступников

— Вы не замёрзли? — наконец не выдержала она.

— Замёрзла, милая Маша, до самых костей, — отозвалась Анна, и её голос звенел ясно, без намёка на дрожь. — Но это прекрасное чувство. Оно напоминает, что ты жив. В моём мире иногда забываешь об этом.

Она бросила взгляд на меня.

— Ваш метод, Михаил, безумен. Но… эффективен.

Мы вышли к деревне.

— Вам нужно сухое платье, — констатировал я, останавливаясь у порога. — У Маши найдётся что-то подходящее. Пусть и не из парижских ателье.

— После ледяного озера любая сухая одежда покажется шёлком, — отмахнулась Анна. — Но сначала… вы обещали похлёбку. И разговоры о Ключах. Я намерена получить и то, и другое.

Через полчаса мы сидели в столовой. Анна приоделась в простое синее платье Маши, но, кажется, ей оно шло даже больше.

К нашей импровизированной команде присоединилась матушка, которую я, кажется, давненько не видел из-за всех последних перипетий.

Вскоре нам принесли простую крестьянскую похлебку с парой картошек и маленьким куском мяса. Для шикарных пиров у нас сейчас не было поводов. Да и я приказал экономно использовать продукты, поскольку слухи о войне на южной границе империи все настойчивее долетали до нашей деревни. Однако меня больше удивляло, почему император игнорировал такую брешь в обороне, где находилась наша деревня. Неужели во дворце сидят идиоты? Или просто предатели? Разве можно игнорировать все, что здесь творилось?

Я взглянул на Анну, отвлекаясь от собственных мыслей. Она выглядела удивительно естественно в этой обстановке — как будто сбросила не только мокрое платье, но и часть той маски, за которой скрывалась все это время.

— Итак, — она отложила ложку и посмотрела на меня. — Вы сказали, что нашли Ключ. Знание. Но это слишком абстрактно, Прохоров. Что именно вы имели в виду?

Я откинулся на спинку стула.

— Сегодняшний узел. Его чертежи были утеряны. Мы не чинили его, мы его заново поняли. Мы не просто восстановили функцию — мы осознали принцип. Это знание теперь никуда не денется. Его нельзя сжечь, потерять или украсть. Оно здесь, — я ткнул пальцем себе в висок, — и здесь, — показал на Анну и на Машу, которая внимательно слушала, раскрыв рот. — Это и есть Ключ. Не артефакт, не бездушный механизм, а живое понимание. То, что позволяет не просто выживать, а создавать. Возрождать.

Я решил, что пока не стоит распространятся относительно другого ключа, который мы еще не понимали. К тому же матушку могли напугать подобные разговоры об освободившихся из клетки тёмных тварях.

Анна внимательно смотрела на меня, её умные глаза анализировали каждое слово.

— Вы говорите о преемственности. О том, чтобы не быть могильщиками старого мира, а стать… его новыми инженерами.

— Именно. И сегодня я увидел, что вы — не просто хранительница архива. Вы — инженер. Может быть, один из лучших, кого я встречал.

Она опустила взгляд, неожиданно смущённая этой прямой похвалой.

— Мой отец считает иначе. Он говорит, что женщине пристало лишь украшать собой мир, а не ковыряться в его механизмах.

— Ваш отец, с позволения сказать, умный, но ограниченный человек, — отрезал я. — Мир, который он знал, рушится и трещит на наших глазах. Пришло время новых правил. И в этих правилах ваш ум — не причуда, а оружие. Может быть, самое ценное, что у нас есть.

В столовой повисла тишина, нарушаемая лишь потрескиванием углей в печке. Маша тихо сидела, боясь пошевелиться, понимая, что присутствует при чём-то важном. Матушка никак не реагировала на наши разговоры, видимо, думая о чем-то своём.

— Знаете, Михаил, — тихо начала Анна, — когда я сегодня видела, как вы ведёте карандашом по бумаге… это было похоже не на расчёт, а на искусство. Как будто вы слышали металл.

— А вы слышите его, — парировал я. — Ваши комментарии были безошибочны. Это и есть тот Ключ, о котором я говорю. Не я один. Мы.

Она медленно кивнула, и в её взгляде загорелся новый, решительный огонёк.

— Хорошо. Допустим. Что дальше? Одним восстановленным узлом сыт не будешь и войну не выиграешь.

— Дальше — систематизация, — сказал я. — Ваши связи и мой опыт. Мы должны создать не просто склад знаний, а… инженерную школу. Передавать эти Ключи другим. Маше, Ивану, всем, кто способен понять. Чтобы больше не зависеть от одной случайно найденной схемы или от одного талантливого человека. В конце концов, мы не вечны, а угроза со стороны тварей также не бесконечна. Однажды мы всех истребим и с чем останемся тогда? Кто останется после нас? Сейчас у нас есть всего лишь кучка напуганных, но готовых драться за свой дом, людей, но они пахари в большей степени. И это здорово. Хлеб всегда будет нужен, однако нам нужно что-то большее. Не просто крепость, где всегда будет хлеб, вода и добрый десяток штыков. Нужны умы, способные возвести не только стены. Они должны хотя бы восстановить тот же станок, когда я отъеду по делам из деревни. Это, безусловно, будет только начало, малая доля, но разве великое не начинается с малого?

Анна улыбнулась. На этот раз её улыбка была лишена привычной язвительности, в ней была твёрдая уверенность.

— «Академия Прохорова и де Нотель»? Звучит несколько… высокопарно.

— Звучит как начало, — поправил я. — Начало чего-то большего, чем просто выживание.

Она протянула руку через стол, и я, после секундной паузы, пожал её. Её пальцы были уже тёплыми, сильными.

— На партнёрство, Михаил Арсеньевич.

— На партнёрство, Анна де Нотель.

Маша, не выдержав, радостно хлопнула в ладоши. За окном, в кромешной тьме ночи, горели огни, которые больше не казались последним оплотом отчаянного сопротивления.

* * *

— Систематизация, — повторила Анна, её пальцы бессознательно выводили на деревянной столешнице какой-то сложный чертёж. — У нас есть инженерные журналы отца, мои заметки по архиву, ваши схемы. Но этого недостаточно для школы. Нужна база. Метод.

— С чего начинали мы с тобой? — спросил я, обращаясь больше к Маше, взывая к её сегодняшнему опыту. Девушка встрепенулась, поймав свой шанс. — Не с формул, а с понимания. Почему эта балка выдерживает вес? Почему шестерёнка именно такой формы?

Да, я понимал, что вопросы не касались того, что нам пришлось делать, но все это были звенья одной цепи.

— П-потому что она распределяет усилие? — робко предположила Маша.

— Именно! — Анна подхватила с новым, педагогическим азартом. — Не зазубрить, а понять принцип. Ключ — в логике материала, в физике процесса. Мы можем начать с простого. Создать «азбуку» инженера: основные механизмы, принципы передачи движения, свойства металлов.

— И первый