Игра тени и света - Валерия Яблонцева

Плавучий особняк был тих. Гости еще спали, а редкие слуги, попадавшиеся на пути, лишь коротко кланялись и отворачивались, спеша по своим делам, точно молчаливые белые призраки. Коридоры и парадные залы сверкали чистотой, на столах и полках благоухали экзотические цветы.

«Интересно, – подумалось вдруг, – какой смельчак ежедневно срезает их из оранжереи под немигающим взглядом бдительного Кая?»

В малой столовой две служанки перестилали скатерть. При виде меня девушки ойкнули и, бросив работу, поспешно выскочили вон, прежде чем я успела сказать, что они мне нисколько не помешают. Шелест юбок, хлопок двери – и мы с Ши остались вдвоем.

Нет, втроем. Разум почему-то отказывался считать ирейку просто картиной, не давая отвести от нее взгляда.

Смуглокожая девушка и правда обладала какой-то особой притягательностью. Художнику идеально удалось уловить ее экзотическую красоту, оттененную светлым эльским платьем. Точеное смуглое лицо, острый подбородок, полные губы, изогнутые в загадочной, манящей улыбке. И глаза – необыкновенно синие, точно ясное летнее небо, чем-то немного похожие на мои собственные. Незнакомка смотрела на зрителей с холста со странной смесью нежности и затаенной тоски, от которой сжималось сердце.

«Неужели настоящее искусство действительно обладает способностью столь сильно влиять на людей? Казалось бы, это всего лишь портрет, но почему рядом с ним я чувствую себя так странно, словно смотрю на кого-то очень важного и близкого, которого потеряла, даже не успев осознать, насколько сильно нуждалась в нем?»

Я отвела глаза от лица незнакомки, разрывая зрительный контакт. И вдруг заметила у самой границы холста под темной ладонью ирейки зеленоватые чешуйки. Девушка опиралась на чью-то спину – может, чучела, а может, настоящей рептилии.

Любопытство потянуло меня к холсту, но, прежде чем я успела коснуться нарисованной женской ладони, тишину столовой вспороло сердитое шипение Ши. Я обернулась туда же, куда смотрел кот, – и увидела на пороге комнаты мистера Уилларда.

– Та-ак.

Ши замер у моих ног, лишь хвост недовольно извивался, колотя по моим лодыжкам. Я и сама застыла, удивленная внезапным появлением мужчины и брошенным коротким словом, прозвучавшим до странности похоже на ирейское «ста-аг», остановившее крокодила.

Взгляд мистера Уилларда скользнул по мне, губы растянулись в любезной улыбке.

– Так-так, – повторил он уже отчетливее с мягкой усмешкой. – Не ожидал встретить вас так рано. Любуетесь искусством, мисс Фицджеральд?

– Да, – не придумав ничего лучше, ответила я. – Очень… необычная картина.

– А вы по-настоящему проницательны, – негромко заметил хозяин «Принцессы Сиппи», подходя ближе. – Никогда бы не подумал, что у вас настолько крепкая связь с изнанкой. Как вы догадались, что на картине изображена моя жена?

Мне показалось, будто пол ушел у меня из-под ног.

Что?

Кто?

Как? Как такое могло быть возможным?

Слов не было, мыслей тоже. Все, что я могла, – беспомощно переводить взгляд с портрета на мистера Уилларда и обратно, пока тот ждал, глядя на меня со снисходительной улыбкой.

– Я…

– Обычно никто из чистокровных эльцев не воспринимает ирейцев за людей, считая дикарями, не способными ни на что, кроме как жить на государственные пособия. Погрязшие в нищете, вынужденные оставлять детей на попечение государства, без родительского тепла, без перспектив…

Он оборвал себя на полуслове, бросив на меня многозначительный взгляд.

– Вы согласны?

– Если честно, нет.

– Ваша прямота делает вам честь, мисс Фицджеральд. Мэделин была такой же. Яркой, упрямой, бескомпромиссной. Местами даже жесткой в своей оценке действительности, да, но всякий раз я лишь убеждался в ее правоте и справедливости резких слов. О, она была удивительной женщиной. Одной на миллион. Я не встречал никого лучше вне зависимости от расы, пола или возраста. Ни до нее, ни после.

В голосе мистера Уилларда послышалось эхо давней тоски, такой сильной, что я едва подавила желание коснуться его руки в знак поддержки.

– Что с ней случилось?

– Трагедия, – изменившимся резким голосом, из которого ушли все приятные нотки, проговорил он. – Трагедия, мисс Фицджеральд, оборвала ее жизнь.

– А ваши дети?

– Можно сказать, я потерял их одновременно с кончиной жены. Мои маленькие славные крошки, мои чудесные девочки.

Он вдруг посмотрел на меня, и от этого взгляда мурашки пробежали по коже.

Я поспешила сменить тему.

– Что вы хотите услышать от Мэдел ин на сеансе?

– Какой интересный вопрос… – Мужчина многозначительно усмехнулся. – Нет, сначала удовлетворите мое любопытство, мисс Фицджеральд. Почему вы занимаетесь этим?

В вопросе явственно читался подтекст, как будто мистер Уиллард разгадал мою попытку выудить нужную для шоу информацию. Я постаралась изобразить невинную задумчивость.

– Чем именно?

– Я о духовидческих практиках, – пояснил хозяин «Принцессы Сипни». – Что заставляет вас вновь и вновь погружаться на изнанку, выполняя просьбы скучающих богачей? Деньги?

Не сдержавшись, я фыркнула. О да, деньги, возможно, могли бы стать весомой причиной, если бы я получила хоть далер за сеанс для Гарольда. А так у меня была лишь полученная сомнительным путем последняя зарплата, да и ту, наверное, забрали «Красные кулаки», когда обыскивали квартиру мистера Рафферти.

– Нет? – будто прочитав ответ по выражению моего лица, продолжил выспрашивать мистер Уиллард. – Тогда что? Желание помочь, утешить, избавить от груза потери? Дай человеку то, что он хочет услышать, и тяжесть, давящая на сердце, станет меньше. Это ли не благородная цель?

– Пожалуй, – согласилась осторожно.

Он усмехнулся.

– Не сомневался, что вы так скажете. Но что-то мне подсказывает, что это лишь часть правды. Я видел вас на сеансе младшего Фэрфакса, мисс Фицджеральд. Если бы вы хотели удовлетворить главного клиента, то позволили бы вашему помощнику закончить начатое. Но вы решили иначе. Вас волновала справедливость. Вы хотели, чтобы Гарольд получил то, что заслужил. И добились этого. Полагаю, вот она, ваша истинная цель. Я прав? Вы действительно благородная идеалистка, мисс?

Я замерла, не зная, что ответить. Слова мистера Уилларда совершенно сбили меня с толку. То мне казалось, будто хозяин «Принцессы Сиппи» осознавал, что кроется за изнанкой мистического шоу, то следующая же сказанная им фраза переворачивала все с ног на голову, убеждая в искренней вере нашего нанимателя в мои способности говорить с духами изнанки. Так же и с ролью Фей, которую я вынуждена была играть после побега артистки. Мне то казалось, что мистер Уиллард видит подмену, то – что считает меня настоящей духовидицей, той самой, которую так жаждал пригласить на сеанс. И как понять, что из этого правда? Ничего? Все сразу?

Ох…

– Дело не в моих желаниях, – не найдя иного выхода из разговора,