Игра тени и света - Валерия Яблонцева

это было приглашением на свидание. Явился туда в лучшем пиджаке с самым огромным букетом, какой только смог достать за один вечер. А она посмеялась надо мной и действительно повела в секцию научной литературы. Ей нужна была помощь в поисках материалов для исследования фауны дельты Сиппи. Кто-то, кто мог бы доставать до верхних полок и держать стопку книг, пока она ищет нужные трактаты. Как я мог отказаться, мисс Фицджеральд? Я был готов на все, лишь бы добиться следующей встречи. Если бы она предложила сопровождать ее в экспедиции по болотам Манчи, чтобы собирать образцы дурманного мха, я последовал бы за ней не задумываясь.

– А она предложила?

Он улыбнулся.

– Только после того, как наконец согласилась сходить со мной на настоящее свидание. – Мистер Уиллард на секунду замолк, погрузившись в приятные воспоминания. А затем повернулся ко мне. – Хотите, я угощу вас ее любимым десертом? Уж простите мою самоуверенность, но я почему-то совершенно убежден, что вам понравится. – Он подставил мне локоть, предлагая двинуться к машине. – Вы позволите?

* * *

Кофейня, куда много лет назад мистер Уиллард водил свою будущую жену на свидания, все еще работала. И десерт – тот самый алый бархат, поданный с веточкой мяты и ягодным муссом, – оказался выше всех похвал. Я не заметила, как съела целый кусок, и тут же передо мной возник второй, за который я взялась уже спокойнее, смакуя каждую ложечку. Сам же хозяин «Принцессы Сиппи» ограничился чашкой крепкого кофе, поглядывая на меня с довольной снисходительной улыбкой.

– Отрадно видеть девушку со столь хорошим аппетитом. Этим вы немного напоминаете мне Мэделин. Она тоже не стеснялась быть естественной, в противовес манерным светским девицам. Ела, сколько хотела, вступала в спор с мужчинами, смеялась над хорошими шутками. Я смотрю на вас и иногда представляю, будто это ее лицо прячется под серебряной маской.

Смутившись, я инстинктивно потянулась к завязкам, чтобы подтянуть узел.

«Уж не пытается ли он ухаживать за мной?» – мелькнула в голове тревожная мысль.

Нет, кажется, нет. В словах и взглядах мужчины не чувствовалось желания затащить меня в постель. Но я не могла не ощущать исходящий от мистера Уилларда странный интерес, причина которого оставалась для меня загадкой. Было ли это связано исключительно с даром духовидицы? Или там крылось что-то еще?

От размышлений меня отвлекли доносившиеся из открытого окна голоса. Пока я наслаждалась десертами и размышляла о мужских взглядах, на площади перед кофейней собралась немаленькая толпа – в основном из рабочих и мелких служащих, большую часть которых составляли полукровки и смуглокожие ирейцы. Только сейчас я обратила внимание на установленный в центре помост, украшенный лентами в цветах флага Эльской республики. Сам флаг висел в центре, рядом с геральдическими символами Биг-Ружа – цветком магнолии, ратушей и текущей Сиппи. А под ними…

– Голосуйте за выдвижение сенатора Гастингса! – услышала я зычный голос оратора, моложавого мужчины в сером твидовом костюме-тройке, слишком жарком для местного климата. – Будучи родом из этих мест, он хорошо понимает проблемы южных регионов и многого добился на посту помощника губернатора, а затем и представителя провинции в сенате. И сейчас от нашей поддержки зависит, сможет ли он претендовать на пост президента Эльской республики. Нам решать, хотим ли мы видеть у руля того, кого волнуют лишь интересы крупных промышленников севера, или нашего земляка, который готов смотреть шире и добиваться равенства для всех граждан.

– И что именно он предлагает? – послышалось из толпы.

Оратор точно этого и ждал.

– Отличный вопрос. С нами сегодня советник Андерс, сопровождающий сенатора Гастингса в предвыборном турне. Он будет рад осветить некоторые пункты политической программы.

Толпа зашевелилась, расталкиваемая локтями охранников, и на помост поднялся мистер Андерс.

– Дорогие сограждане, – ослепительно улыбаясь, проговорил он. – Как уполномоченный представитель сенатора хочу заявить, что в случае своего избрания кандидат Гастингс обещает в первую же очередь заняться проблемами беднейших слоев населения и национальных меньшинств. Ему, как никому другому, известно, насколько остро на юге стоит проблема социального неравенства. И потому одним из важнейших разделов своей предвыборной программы он считает увеличение размеров пособий, создание школ и больниц, финансируемых за государственный счет, и, что немаловажно… – Он наставительно поднял палец, заставляя толпу прислушаться. – Проведение полномасштабной интеграции меньшинств. В современном мире неприемлемо урезать зарплату и ограничивать людям доступ к общественным благам на основании происхождения или цвета кожи. Ирейцы, гаэлы, каанцы и ромелы – такие же полноправные граждане, как и любые другие. И чем быстрее общество осознает это, тем меньше станет нелегальных банд, нищих попрошаек и криминальных общин, где боится появляться даже полиция. Вот первоочередная задача, которую ставит перед собой кандидат Гастингс, и вот за что я призываю проголосовать вас.

Толпа загудела, громко и одобрительно вскидывая вверх кулаки. То там, то тут слышались выкрики – люди повторяли фамилию кандидата. Часто к ней добавлялось слово «наш» и упоминалось происхождение Гастингса. Одни называли улицу, где жила его семья, другие рассказывали о благотворительных проектах, которые курировал его отец в бытность на посту губернатора.

Я повернулась к мистеру Уилларду, чтобы спросить, участвовала ли его супруга в инициативах Гастингса-старшего, но вопрос застрял на языке. Никогда прежде я не видела у хозяина «Принцессы Сиппи» такого взгляда, полного холодной ненависти. Он весь напрягся, костяшки рук побелели, губы сжались.

Не понимая, что произошло с, казалось бы, еще недавно таким веселым и доброжелательным мистером Уиллардом, я неловко улыбнулась, попытавшись хоть как-то разрядить обстановку.

– Ну вот. А вы говорили, что власть имущим плевать на проблемы коренных народов юга. Как видите, кандидат Гастингс готов защищать права всех граждан Эльской республики. Для него ирейцы – такие же люди, как и остальные…

Мистер Уиллард усмехнулся – отрывисто, резко и зло.

– Иногда я забываю, насколько вы молоды, мисс Фицджеральд. Молоды, наивны и идеалистичны. Вы принимаете громкие предвыборные речи за чистую монету и аплодируете достойному, как вам кажется, человеку Увы, мне искренне жаль разочаровывать вас, но мистер Хардин Гастингс далеко не тот, за кого себя выдает.

В его голосе было столько льда, что я невольно поежилась.

– Откуда… Откуда вы знаете?

Он посмотрел на меня так пристально, словно мог проникнуть в разум одним лишь взглядом.

– Хотите увидеть кое-что на самом деле важное для меня и моей жены?

Прикусив губу, я кивнула. Что-то крылось в его вопросе – какое-то жуткое, зловещее двойное дно, – и я чувствовала, что не могу отказаться.

Не должна. Не имею права. Если я и могла отступить, то раньше, не сейчас.

– Что ж, если