Родная земля - Виктор Ступников

Я щелкнул пальцами, и коробка распалась на части. От неожиданности Чебек вскрикнул, а после замер в ужасе.

У него в руках вместо коробки остался чёрный шар смерти, его собственное порождение тьмы.

— Что… что это? — прошептал он, застыв с шаром в руках. Его пальцы побелели от судорожной хватки.

— Ты сам дал ему форму, Чебек. Своими страхами, своей жаждой контроля, своим желанием играть в Бога. Это — сгусток той самой пустоты, которую ты пытался приручить. Только приручить её нельзя. Можно лишь направить. Или… стать для неё пищей.

Шар начал пульсировать, излучая неестественный, поглощающий свет холод. Тени в кабинете зашевелились, поползли по стенам, вытягиваясь в сторону Чебека.

— Нет! — его крик был полон настоящего, неконтролируемого ужаса. — Я… я всё отдал! Координаты, деньги… я покаялся!

— Покаяние не воскрешает миры, — холодно ответил я, наблюдая, как тьма начинает обвивать его ноги, словно живая. — Оно лишь облегчает душу перед расплатой. А расплата, Чебек, неизбежна.

Он попытался отшвырнуть шар, но тот будто прирос к его ладоням. Тёмные прожилки поползли по его рукам, впитываясь под кожу. Он закричал — нечеловечески, высоко и пронзительно. Его «высокоточный станок» сознания, должно быть, фиксировал каждый микрон распада, каждую квантовую частицу небытия, разъедающую его существо.

— Он… он не просто пожирает! — успел выкрикнуть Чебек, и в его глазах, помимо ужаса, вспыхнуло последнее озарение, последний крошечный триумф учёного, увидевшего истинную природу явления. — Он… ассимилирует! Он делает всё частью себя! Частью ничто!

Его тело начало терять чёткость контуров. Не таять и не испаряться, а будто стираться ластиком с рисунка реальности. Его крик оборвался, не долетев до конца. Рот, широко открытый в беззвучном вопле, расплылся, слился с бледнеющей кожей лица. Глаза, полные осознания кошмара, погасли, растворились в наступающей пустоте.

Через несколько секунд он исчез. Не осталось ни пепла, ни запаха гари. Только абсолютная тишина и ощущение ледяной пустоты в центре комнаты. А шар я вновь заключил в коробку, внутри которой был скрыт бесконечный лабиринт. И, хотя я мог его уничтожить прямо сейчас, я решил его придержать для ещё одного человека, посмевшего перейти мне дорогу.

Глава 21

Я взял со стола листок с координатами. Чёткий, каллиграфический почерк. Последнее наследие человека, который считал себя архитектором реальности, а стал лишь мелкой трещиной в её фундаменте.

Достал телефон, набрал номер дочери его Величества, с которой мы в последние дни проводили всё больше времени. Я лично помогал ей остановить распространившийся компьютерный вирус, используя наработки отца Михаила и те знания о структуре существа, которые я забрал с собой из своего мира.

Достал телефон, набрал номер. — Анна, — сказал я, едва она ответила. В нашем общении давно исчезли церемонии. — Мне нужен вертолёт. Быстро и без лишних вопросов. — Проблемы? — её голос был собранным и мгновенно лишённым всякой игривости. — Ликвидировал одну. Но появилась другая, куда серьёзнее. Координаты вышлю. Место — старая шахта на Урале. — Будет сделано. Жду данные.

Я положил трубку, отправил координаты и взглянул на коробку, лежавшую на столе Чебека. Шар внутри был спокоен, усыплённый сложностью моего лабиринта. Но это был лишь временный сон. Голод, даже заключённый, никуда не девался.

Через сорок минут тяжёлый транспортный вертолёт с опознавательными знаками императорской службы приземлился на заснеженном плацу рядом с особняком Чебека. Я вышел из кабинета, оставив за спиной пустоту, которая когда-то была человеком. Мои люди, приведённые Немировым, уже контролировали ситуацию, незаметно выводя охрану Чебека из строя и внедряя на ключевые посты своих агентов. Смерть хозяина пройдёт как несчастный случай — разрыв сердца. А его состояние уже начало тихо и необратимо перетекать на мои счета.

Анна ждала меня у трапа, закутанная в тёплую офицерскую шинель. Рядом стоял Немиров, его лицо всё ещё хранило отпечаток ужаса, увиденного в карьере. — Ваше сиятельство, — кивнул он. — Отряд готов к отправке. Лучшие из оставшихся. — Не нужно отряда, Немиров, — остановил я его. — Это не та война, где решают численность и мушкеты. — Но вы не можете лететь один! — в голосе Анны прозвучала тревога. — Я и не один, — я похлопал по карману, где лежала коробка. — Со мной мой старый друг. А вам двоим нужен другой фронт.

Я повернулся к Немирову. — Возьми людей, которых ты абсолютно доверяешь. Самых надёжных. И найди Владимира Велеславского. Он либо уже мёртв, либо стал чем-то… большим. Если мёртв — подтверди это. Если нет… действуй по обстановке, но не вступай в открытый бой. Твоя задача — разведка и наблюдение. — Слушаюсь, — Немиров чётко кивнул, привыкший доверять моим приказам, даже если они казались безумными.

Затем я обернулся к Анне. — А тебе, Анна, нужна власть. Она подняла бровь. — Я и так имею некоторое влияние. — Нужно больше. Вице-канцлер Воронцов внезапно освободил кресло. Точнее, его освободили. Твой отец ищет лояльную кандидатуру. Убеди его, что это должна быть ты. Она смотрела на меня, оценивая. В её глазах читался не вопрос «как?», а «почему?». — Чтобы когда я вернусь, у меня за спиной была не просто богатая невеста, а женщина, контролирующая комитет по стратегическим ресурсам. Нам предстоит большая чистка, Анна. И начинать её нужно с верхов. На её губах промелькнула та самая, знакомое мне, хищная улыбка. — Считай, что уже сделано. Будьте осторожны, Михаил. — Осторожность — это не про меня, — я развернулся и поднялся по трапу в зев вертолёта.

Дверь захлопнулась, отсекая внешний мир. В салоне, кроме пилотов, никого не было. Я пристегнулся, глядя в иллюминатор на удаляющиеся огни усадьбы. Вертолёт содрогнулся, оторвался от земли и, набирая высоту, лёг курсом на восток.

Полет занял несколько часов. Я не спал, перебирая в голове обрывки знаний о «Громовержце», о природе пустоты, о том, что мне удалось сделать в моём мире. Я не просто уничтожил его тогда. Я… перезаписал. Использовал его же поглощающую природу, чтобы создать петлю, которая замкнулась сама на себя. Но для этого мне понадобилась энергия целого разлома между мирами. Здесь же у меня был лишь один, нестабильный источник.

Мы приземлились на заснеженной поляне в предгорьях, в десятке километров от указанных координат. Пилоты, люди Анны, молча указали направление. — Ожидаете вас, ваше сиятельство? — спросил командир экипажа. — Нет. Возвращайтесь. Если я не выйду на связь через 24 часа, считайте задание проваленным. Они не стали спорить. Вертолёт взлетел, его гул быстро затих в морозном воздухе, оставив меня в гробовой тишине горной тайги.

Я двинулся в путь. Снег по колено, хвойные