Танец времени - Эрик Флинт

-Это было очень хорошо сделано, - похвалил он своих засадников, видя, как дюжина из них появляется вокруг него. -Я бы никогда не подумал, что ящерица может прятаться в этих камнях.

Он снова похвалил их после того, как четверо из них схватили его и стащили с лошади, хотя и немного более резко. Парни взялись за дело с чрезмерным энтузиазмом.

-Во всем этом нет необходимости, уверяю вас!

У него есть кинжал, капитан!

-Вообще-то, три. Еще один у меня в правом ботинке и маленький заткнут между лопатками. Если вы позволите немного приподняться - нет? — тогда тебе придется перевернуть меня, чтобы достать это.

У него три кинжала, капитан! Один из них - метательный нож! Он убийца!

Последовал шквал резких вопросов.

-Ну, да, конечно, я убийца. Кто еще был бы настолько идиотом, чтобы ехать в одиночку и открыто по территории маратхов? Но вы можете быть уверены, что я направлялся не для того, чтобы покушаться на жизнь Рао. У меня есть письмо для него. Вообще-то, для императрицы.

Последовал шквал более резких обвинений.

-О, это чепуха. Если бы я хотел убить императрицу, я вряд ли использовал бы для этой цели клинок. Если бы ее охранял сам Рао? Нет, нет, главное - яд. Я изучил привычки Шакунталы из многих шпионских донесений, и ее большая слабость заключается в том, что она отказывается пользоваться услугами дегустатора.

Последовал шквал еще более жестких предложений. Они начали с сажания на кол и постепенно продвигались дальше.

К счастью, к тому времени, когда они добрались до перспективы освежевать убийцу заживо, капитан отделения маратхов наконец последовал совету Аджатасутры заглянуть в его левый ботинок.

-Видишь? Я сказал тебе, что нес письмо для императрицы.

* * *

И вот наступил единственный неловкий момент за весь день.

Никто из них не умел читать.

-И здесь я потратил время и усилия, чтобы обеспечить перевод на маратхи наряду с хинди, - вздохнул Аджатасутра. -Я идиот. Слишком много времени провел во дворцах. Ах... Я не думаю, что ты просто поверишь мне на слово?

Последовал очень долгий шквал очень резких насмешек. Но, в конце концов, маратхские горцы согласились, что примут письмо за хорошую монету - при условии, что Аджатасутра прочтет его им вслух, чтобы они могли быть уверены, что в нем сказано то, что он утверждал.

Пешавар

Столица Кушанского царства

Кунгас также обнаружил, что первая попытка убийства малва произошла позже, чем он ожидал.

Однако он не был застигнут врасплох. На самом деле, он вообще не был застигнут.

Кунгас, безусловно, не был одним из лучших убийц в Индии. Даже близко. Однако он был, скорее всего, лучшим убийцей-ловцом. В течение многих лет малва использовали его как специалиста по безопасности. После того, как он порвал с ними, чтобы присоединиться к восстанию Шакунталы, она сделала его командиром своей императорской охраны.

-Они в том здании, - пробормотал Куджуло, указывая подбородком в окно. Он был слишком далеко от окна, чтобы его можно было увидеть снаружи, но он также был слишком опытен, чтобы рисковать тем, что широкий жест, подобный указующему персту, может быть замечен. Человеческому глазу легче обнаружить движение, чем неподвижную фигуру.

-Один из двух, которые, как вы предсказывали, они будут использовать.

-Это было довольно очевидно, - сказал Кунгас.-Это единственные два здания, выходящие фасадом на площадь, у которых есть как хороший угол для выстрела, так и хороший задний выход для побега.

Рядом с ним, также осторожно отойдя от окна, чтобы его не заметили, тихо хихикнул Вима.

-Конечно, помогает то, что мы хорошо подготовили места. Как приманка для крыс.

Кунгас кивнул. Жест, подобный тому, как Куджуло указал на подбородок, был минимальным. Нечто, что невозможно было заметить даже на расстоянии пятидесяти футов, не говоря уже о том, чтобы пересечь всю городскую площадь.

Глава 9

Константинополь

- Ты был бы слабаком в руках своего отца, - усмехнулась Феодора.

- Котором из них? Велисарий или Юстиниан?

- Либо- никто, либо оба, поскольку они явно в сговоре друг с другом.

Темные глаза императрицы-регентши оторвались от Фотия и Тахмины и уставились на стражника, стоявшего неподалеку. Насколько мог определить Фотий, единственным проступком бедняги было то, что он случайно оказался в ее поле зрения.

Возможно, он также имел смутное сходство с Велисарием. По крайней мере, он был высоким, и у него были карие глаза.

Феодора сердито хлопнула ладонью по богато украшенному подлокотнику своего трона.

- Достаточно того, что он подвергает опасности моего мужа! Но он также отдает половину моей империи!

Она перевела взгляд обратно на Фотия.

- Извини меня. Вашей империи.

Исправление было, совершенно очевидно, формальностью. Извинение было даже не таковым, учитывая тон, которым она произнесла эти слова.

- Ты ненавидишь путешествовать, - резонно заметил Фотий.- И поскольку ты фактически управляешь моей империей, - тут он одарил херувимскую улыбку своей официальной приемной матери, - ты все равно не можешь позволить себе покинуть столицу.

- Я ненавижу эту улыбку, - прошипела Феодора.- Неискренняя, как у крокодила. Как ты успел стать таким хитрым? Тебе всего одиннадцать лет.

Фотия так и подмывало ответить: от изучения тебя, матушка. Он мудро воздержался.

На самом деле, будь она в лучшем настроении, Феодора восприняла бы это как комплимент. Но это было не так. Она была в самом отвратительном настроении, какое у нее когда-либо бывало, если не считать вызова палачей.

Фотий и его жена Тахмина однажды, посмеиваясь, разработали свой собственный метод определения характера Феодоры. Сначала они разделили его на четыре стадии:

-Безмятежный. Самый приятный сезон, хотя обычно и короткий.

-Кислый. Очень долгий сезон. Более или менее нормальный климат.

-Угрюмый. Не так долго, как кислый сезон. Не совсем.

-Отвратительный. К счастью, самый короткий сезон из всех. Хотя, пока он длился, это было очень захватывающе.

Затем они оценили каждый сезон по степени его интенсивности, от альфы до эпсилона.

Фотий оценил это как Угрюмый Эпсилон.

Ну.. Не совсем. Назовем это Угрюмой Дельтой.

Короче говоря, здесь требовалась осторожность. С другой стороны, все еще оставалось некоторое пространство для дальнейших подталкиваний. Сделано было осторожно.

- Я сам люблю путешествовать, - весело пропищал он.- Так что логично отправить меня в грандиозное турне, чтобы навестить наших союзников на войне. И это не значит,