Танец времени - Эрик Флинт
Большая часть этих нескольких минут была потрачена на то, чтобы довольно подробно объяснить, что именно ей нужно. В основном это касалось определения инструментов и артефактов-больше лопат, чтобы выкопать больше отхожих мест; котелки для кипячения воды; больше ткани для изготовления большего количества палаток, потому что те, что у них были, были слишком переполнены. И так далее.
В конце она потратила немного времени, уточняя суммы денег, которые ей понадобятся.
- Двадцать солидов в день.
Она кивнула на пожилого раненого солдата, которого привела с собой вместе с Илласом.
- Это Зенон. Он грамотный. Он бухгалтер Службы в Чабахари. Вы можете обо всем договориться через него.
Затем комендант гарнизона потратил минуту, объясняя Анне, также со значительными подробностями - в основном анатомическими, - что она может сделать с необходимыми инструментами, артефактами и деньгами.
К концу лицо Илласа было очень напряженным. Наполовину от ярости, наполовину от опасения - этот человек не был старшиной, которого можно колотить кулаками. Но сама Анна довольно спокойно выслушала тираду командира гарнизона. Когда он закончил, ей понадобилось не более нескольких секунд, чтобы урезонить его и заставить увидеть ошибочность его позиции.
- Моего мужа зовут Калоподий Слепой. Я передам ему то, что ты сказал мне, и он поместит эти слова в свое следующее послание. Ты будешь счастливым человеком, если все, что с тобой случится, это то, что генерал Велисарий прикажет тебя казнить.
Она вышла из палатки, не дожидаясь его ответа. К тому времени, как она добралась до входа в палатку, лицо командира гарнизона было намного белее ткани палатки, и он задыхался.
На следующее утро сундук с сотней солидов был доставлен в больницу и передан на попечение Зенона. На следующий день начали прибывать первые инструменты и артефакты.
Четыре недели спустя, когда наконец прибыла записка Калоподия, уровень смертности в больнице был меньше половины того, что было, когда приехала Анна. Ей было почти жаль уезжать.
По правде говоря, она могла бы вообще не уезжать, если бы к тому времени не была уверена, что Зенон вполне способен управлять всей службой, а также ее финансами.
- Ничего не кради, - предупредила она его, собираясь покинуть госпиталь.
Лицо Зенона исказила печальная улыбка.
- Я бы не рискнул навлечь на себя гнев жены.
Тогда она рассмеялась; и поймала себя на том, что все дни их медленного путешествия на веслах в Барбарикум удивлялась, почему эти слова совсем не вызвали у нее гнева.
И каждый вечер она доставала письмо Калоподия и тоже удивлялась ему. Анна так долго жила с гневом и горечью - так долго, по крайней мере, для девятнадцатилетней девушки, - что ее смущало их отсутствие. Она была еще больше смущена тем небольшим проблеском тепла, который дарили ей последние слова в письме каждый раз, когда она их читала.
- Ты странная женщина, - сказал ей Иллас, когда на горизонте замаячили огромные зубчатые стены и пушки Барбарикума.
Не было никакого способа объяснить.
- Да, - было все, что она сказала.
* * *
Первое, что она сделала по прибытии в Барбарикум, это зашла на телеграф. Если командующие офицеры и думали, что было что-то необычное в молодой греческой аристократке, одетой в самую красивую и грязную одежду, которую они когда-либо видели, они держали это при себе.
Возможно, слухи о «Жене» - предшествовали ей.
- Немедленно отправь телеграмму, - приказала она.- Моему мужу, Калоподию Слепому.
Они поспешили подчиниться. Сообщение было кратким:
Необходимо проверить медицинское обслуживание и санитарию при следующей отправке Точка. Необходимо усилить контроль за санитарией. Точка.
Железный Треугольник
Когда Калоподий получил телеграмму, а он получил ее немедленно, потому что его пост находился в командно-коммуникационном центре «Железного треугольника», - первыми словами, которые он произнес, как только телеграфист закончил ее ему зачитывать, были:
- Боже, я идиот!
Велисарий тоже слышал телеграмму. Фактически, все офицеры в командном центре слышали, потому что они ждали, насторожив уши. К настоящему времени необычное путешествие жены Калоподия стало источником лихорадочных сплетен в рядах всей армии, отбивающей осаду малва в Пенджабе. Что, черт возьми, вообще делает эта девчонка? это всего лишь самое вежливое из предположений.
Генерал вздохнул и закатил глаза. Затем закрыл их. Всем было очевидно, что он прокручивал в уме все ставшие знаменитыми Депеши Калоподия.
- Мы оба идиоты, - пробормотал он.- Мы, здесь, соблюдаем надлежащие медицинские процедуры и санитарию, конечно же. Но …
Его слова затихли. Его заместитель, Морис, дополнил остальное.
- Должно быть, по пути она прошла через половину перевалочных пунктов вторжения. Войска гарнизона, офицеры гарнизона - с местными мясниками в качестве так называемых «хирургов». Боже, помоги нам, я даже думать не хочу...
- Я напишу это немедленно, - сказал Калоподий.
Велисарий кивнул.
- Сделай это. И я дам тебе несколько подходящих слов для включения.
Он склонил голову к плечу с Морисом, криво улыбаясь.
- Что ты думаешь? Должны ли мы воскресить распятие в качестве наказания?
Морис покачал головой.
- Не будь таким чертовски напыщенным. Приведи наказание в соответствие с преступлением. Хирурги, которые не прокипятят свои инструменты, будут сварены заживо. Офицеры, которые не следят за тем, чтобы содержались надлежащие уборные, будут похоронены в них заживо. Что-то в этом роде.
Калоподий уже сидел за столом, где диктовал свои Депеши и главы Истории. Как и его писец с пером в руке.
- Я добавлю несколько милых закорючек, - уверенно произнес его молодой голос.- Мне кажется, это подходящее место для изучения грамматики и риторики.
Глава 12
Пустыня Тар
Рядом с Железным Треугольником
Три дня спустя, на рассвете, Велисарий с небольшим эскортом въехал в пустыню Тар.
Великая индийская пустыня, как ее также иногда называли.
Они не ушли далеко. Не дальше, чем им удалось пройти за три дня, прошедшие с тех пор, как они покинули Треугольник. Отчасти это было потому, что телохранители Велисария теперь почти постоянно приставали к нему по поводу его безопасности. Они совсем не обрадовались, когда он сообщил им, что планирует покинуть Треугольник в собственной недельной разведывательной экспедиции. У телохранителей было вполне обоснованное мнение, что разведывательные экспедиции должны проводиться разведчиками,
