Сдвинутый мир: Откуда взялись квадроберы - Галина Дубовицкая

Девушка отрывала руками небольшие куски и долго жевала их, неотрывно глядя на огонь. Её взгляд заметили и кошки.

— Что ты там видишь? — спросила её Кошара.

— Ничего, — Марго тряхнула головой и подняла слегка затуманенные глаза.

— Мяма чувствует, если говорить неправду, — жуя мясо, прочавкал Пушок.

Марго перевела взгляд на кошку. Ей показалось, что огромные жёлтые глаза смотрят ей прямо в душу и видят даже больше, чем знает она сама.

Глава 5. Зыбучие пески

— Я вижу другое место... В огне. Как тогда в трактире увидела в зеркале ваш дом. Там тоже темно. И много камней. И ещё что–то, но я не знаю, что это. Кажется, что я могу достать до туда.

Она потянулась рукой к пламени, но Окс резко шлёпнул её по тыльной стороне ладони.

— Не надо. – Покачал он головой. – Ты один раз уже ткнула рукой, куда не стоило. Да и в огонь их пихать не дело.

После ужина Кошара уложила пескоходов на ночь рядом друг с другом. А сами путники устроились сверху на них, укрывшись шерстяным пологом. Спать на песке было бы слишком холодно, объяснила кошка.

Весь следующий день прошёл в пути, и к вечеру они добрались до оазиса, окружённого большими камнями. Несколько высоких, но кривых деревьев возвышались над землёй, а среди них стоял маленький домик, напоминающий жилище Кошары.

— Здесь нет пескоходов, — тихо заметил Пушок.

И действительно, в оазисе не было ни души. Кошка с котёнком подошли к дому.

– Пятнашка! – позвала Кошара и постучала в дверь. Ей никто не ответил.

Кошка выждала минуту, и сама заглянула в дом. Там ничего не было. Не просто пусто, а совсем пусто.

— Похоже, они собрали всё своё имущество и уехали. Ничего не оставили. – Кошара пояснила для людей: - Они жили втроём: кот, кошка и их старший сын, который недавно стал достаточно взрослым для самостоятельной жизни. У Пятнашки вот-вот должен был появиться ещё один малыш. Странно отправляться в дорогу с таким маленьким котёнком — он ведь даже не сможет сам держаться на спине у матери.

На песке вокруг дома ещё были видны следы, из чего кошка сделал предположение, что семья покинула оазис совсем недавно.

Путники обновили запасы воды и приготовили нехитрый ужин, снова зажарив мелких зверьков. Кошара сказала, что за следующий день они смогут добраться до города. Марго же не покидало смутное беспокойство.

Она смотрела на пламя костра и сегодня не видела в нём ничего необычного. Но чем дольше они сидели на месте, тем сильнее нарастала внутри неё тревога: сердце начало учащенно биться, будто она пробежала стометровку, в груди давило – ей хотелось сделать глубокий вдох, как после долгого погружения в воду, пальцы сами собой начали растирать ладони. Марго поняла, что хочет отправиться в путь сейчас. Нет, "хочет" было неправильным словом. Она просто была уверена, что им нужно ехать. Прямо сейчас.

– Нам нужно ехать. Сейчас, – произнёс Окс. – Я... не знаю почему. Но нужно ехать.

Марго бросила на него удивлённый взгляд – как он смог влезть в её мысли?! Но тут же заметила, что парень нервничает и даже не смотрит на неё. Он крутил в руке, подобранный на песке камушек, будто пытаясь успокоить себя однообразными движениями. Как ребёнок, выросший в большом детском коллективе, она неплохо умела видеть других людей. В детдоме дети, как маленькие зверьки, учились считывать настроение взрослых и старших ребят по их голосу, мимике и движениям тела. Это помогало не попадаться под горячую руку тем, кто был не в духе. Ведь когда родителей нет, всем глубоко плевать на твоё психическое здоровье. А выместить раздражение и злость на младших детях, было самым обычным делом.

Позже, учась в колледже и устроившись на работу, Марго нередко также удавалось избежать неприятностей, просто понимая, сто́ит подходить к человеку или момент неудачный. Будь Окс её начальником, она сейчас не стала с ним спорить или просить о чём-то, а просто сделала, как он говорит, каким бы странным указание ни казалось.

– Я тоже не против поехать сейчас, – поддержала она парня.

Кошара внимательно посмотрела на них. Видимо, она что-то увидела взглядом своих, проникающих в самую душу, жёлтых глаз. Либо просто доверилась чутью. Но лагерь они свернули. Остатки мяса, которое предполагалось доесть утром, убрали в сумки. Долили меха водой и тронулись в путь.

Оказалось, что пескоходы вполне могут идти ночью, направляемые, хорошо видящими в темноте кошками. Отдых им, конечно, тоже был нужен, но не так долго были они ещё в дороге, чтобы эти выносливые животные не смогли продолжить путь.

Пушок почти сразу свернулся в клубок и уснул. А Окс и Марго, несмотря на то что за день довольно сильно устали, сидели оба как на иголках. Ехать ночью оказалось страшно.

Если днём было хорошо видно, что пустыня пустынна – она просматривалась во все стороны до самого горизонта – и ничто не могло угрожать путникам. То ночью, даже в свете выглянувшей из-за облаков луны, люди видели плохо. Каждый бархан бросал глубокую угольно-чёрную тень в и без того совсем не светлом пейзаже. Ночные жители пустыни наполнили её непривычными людям звуками, зловеще шурша по песку и перекликаясь вдали.

Говорить в этой напряжённой атмосфере тоже было страшно. Казалось, что если начнёшь разговаривать, то сразу расслабишься, пропустишь сигнал об опасности. И Оксу с Марго оставалось только напряжённо вслушиваться в тишину. Даже лиц друг друга они не могли разглядеть как следует, чтобы почерпнуть хоть немного уверенности. Впрочем, никакой уверенности на их лицах и не было.

***

Окс резко проснулся, почувствовав, как пескоход остановился. Беспросветная ночь, усталость и мерный шаг животного все же усыпили их с Марго. Хорошо, что они послушали Кошару и закрепили себя кожаными ремнями — иначе давно бы свалились на тёмный песок.

На соседнем пескоходе, призрачно поблескивающем в лунном свете, никого не было. Окс прищурился, вглядываясь вдаль, пока не различил силуэты кошек. Разбудив Марго, он спрыгнул вниз, ноги по щиколотку ушли в холодный песок.

Кошара с Пушком на спине