Эхо Безмолвия - Никита Минаков

— Нет! — с хрипом выкрикнул Рикард, но в этот момент туман, казалось, окончательно растворился. Всё стало тихо.

Рикард очнулся от странной дремоты, его сознание рвалось наружу, как если бы он только что просыпался от долгого, тяжёлого сна. Глаза открылись, и он увидел, как Лили, неуклюже приподнимаясь, медленно вставала с холодного, металлического пола. Она медлила, но ее глаза уже ясно отражали осознание происходящего. Мир, который они видели, уже исчез, а перед ними была база — настоящая база, с тусклым светом и реальной угрозой.

Рикард быстро поднялся, его голова кружилась, но он успел дотянуться до кобуры, где лежало его ружье, а потом взглянул на протез. Он едва мог поверить, что именно этот протез активировал антидот, который вывел их из иллюзии. Рикард скинул глаза на свой пистолет и быстро достал его.

— Нужно уходить! — сказал он Лили, ещё не понимая, как его тело оказалось в реальности. Лицо было бледным, но в его глазах светилась решимость. — Скорее!

Он посмотрел на мониторы, где ещё недавно мелькали изображения, созданные Риггиком. Теперь всё на экране было статично. Лотаки-террористы уже ушли, оставив за собой лишь пустоту и тревогу.

— Лили! Время на исходе, нам нужно найти их и остановить! — прокричал Рикард, шагая к двери.

Лили, её лицо было выжжено усталостью и решимостью, кивнула и поднялась на ноги, готовая к действию.

Слишком много времени прошло, пока они были в иллюзии. Враг использовал их слабость, но теперь они снова вернулись в реальность. И это значило, что они должны действовать быстро.

Рикард вздрогнул, его дыхание стало ровным и глубоким, а в груди ощущалась тяжесть: реальность снова встретила их своей жестокой правдой.

— Мы остановим их, Лили, — прошептал он, смотря на свою руку, как будто она была частью всего этого кошмара. — Мы не дадим им уничтожить планету.

Рикард направил свой протез на дверь центра управления. Одним мощным импульсом металлические ворота со скрипом отлетели в коридор, сбив с ног приближающихся лотаков. Рикард и Лили направились к выходу.

Глава 6. Корень проблемных деяний

Корешок торопливо пробирался через густой лотакский лес, постоянно оглядываясь через плечо. Его маленькая, юркая фигура была почти незаметна среди причудливо изогнутых деревьев, чьи ветви образовывали естественные арки над его головой. Ветер шептал среди листвы, а далекие крики ночных существ заставляли его сердце биться быстрее.

— Они уехали… Уехали в долину, — пробормотал он, осматриваясь. — Но это ещё не значит, что я в безопасности.

Его взгляд метался от одного куста к другому, словно он ожидал, что из густой тени появится враг. Лесные тропинки, извивающиеся, как змеи, казались ему коридорами ловушки, но он продолжал двигаться вперёд. Наконец, он добрался до огромного дерева, чей ствол был таким толстым, что его не могли бы обхватить и пять лотаков. Это был дуб, один из древнейших на Инглизе, и, как знали только немногие, он скрывал в себе тайну.

Корешок наклонился, его руки с ловкостью давно отработанного жеста начали разгребать траву и мох у подножия дерева. Его маленькие пальцы нащупали гладкую панель, скрытую под слоем листвы.

— Никто не знает, где я. Никто… — шептал он, пытаясь успокоить себя.

Введя длинную последовательность символов на маленькой панели, Корешок услышал тихий щелчок. Ствол дерева чуть дрогнул, и в его основании медленно открылась узкая, но крепкая дверь, освещённая мягким зелёным светом.

— Дом, сладкий дом, — пробормотал он, прежде чем шагнуть внутрь.

Дверь закрылась за ним с тихим шипением, отрезав звуки леса. Внутри всё было просто, но уютно. Жилище Корешка напоминало сочетание природного уюта и технологической утончённости.

Стены были покрыты слоем древесной коры, в которую искусно вплетались металлические вставки с экранчиками и панелями управления. На одной из стен висели карты — сложные схемы Брагара и окружающих его земель, покрытые мелкими пометками. На другой — коллекция старинных книг и голографических записей, которые Корешок собирал годами.

— Всё на месте, — сказал он сам себе, пробегая глазами по полкам.

Он подошёл к небольшому столу, на котором лежал массивный голографический проектор. Включив его, он начал быстро просматривать собранную информацию. Синие линии засветились в воздухе, создавая трёхмерную карту базы Риггика Креттоса.

— Пока они заняты Долиной Безмолвия… Я должен выяснить, что они на самом деле планируют, — прошептал он, теребя край своего плаща.

Но внезапно Корешок замер. Его острые уши уловили слабый звук — почти неразличимый шорох за стенами.

— Кто там? — прохрипел он, его голос дрожал.

Он медленно подошёл к панели слежения, встроенной в стену. Маленький экран высветил лесную тропу снаружи, но на первый взгляд там никого не было.

— Может, просто ветер… — сказал он, но в его голосе звучали сомнения.

Он вернулся к проектору, его руки быстро вводили команды. Но тревога в его глазах не исчезала.

Корешок ещё раз всмотрелся в экран панели слежения, но лес за пределами его укрытия оставался неподвижным. Однако звук… он становился всё отчётливее. Это не был обычный шум ветра или шелест листьев. Это был плач — громкий, надрывный, почти пронзительный, от которого у Корешка побежали мурашки.

— Кто же это, в конце концов? — прошептал он, стиснув зубы.

Его ладони вспотели, когда он, выключив проектор, скользнул к скрытому выходу с другой стороны убежища. Маленькая лестница, вырубленная прямо в древесине, вела вверх, к тайному наблюдательному окну.

Корешок осторожно выглянул наружу, его глаза быстро приспособились к слабому свету ночного леса. Вдалеке, между двумя массивными корнями другого дерева, он заметил фигуру. Это был лотак, стоящий на коленях. Его плечи подрагивали, и он держался за голову, издавая громкие всхлипы.

— Что ещё за ерунда? — пробормотал Корешок, но внутри почувствовал необъяснимую тревогу.

Плачущий лотак был одет в лохмотья, его лицо скрывали спутанные волосы, а тело казалось истощённым. Он сидел, качаясь из стороны в сторону, словно был в трансе. Его рыдания разносились по лесу, эхом ударяясь о деревья.

— Великая Скала Бакко… Почему я? Почему ты отвернулся от меня? Почему ты последовал этому культу? — сквозь рыдания простонал он.

— Плакун, — прошептал Корешок, его глаза округлились от удивления.

Плакуны — те самые, кто верил, что очищение души происходит через слёзы. Эти странные адепты часто странствовали в одиночестве, мучая себя собственными грехами и причудливыми обрядами. Но Корешок знал: даже если они выглядят безобидно, их присутствие