Звезда Ариадны. Надежда на Земле и в небе - Коллектив авторов
Что до наших недавних героев и «галактических воров» – Апреля, Майи и Октавуса – молодые люди не знали и не могли знать о новшестве этого года: золотой телепорт настраивается на определённых существ. В данном случае – на команду оноров. В случае же, если телепортом решит воспользоваться кто-то другой, он немедленно перенесётся в ближайшее отделение межгалактической полиции…
Из вечерних новостей на канале: «Все против всех! Земля».
– Преступники или герои? Предатели или спасители родины? Кто же на самом деле эти подростки? У многих людей вызывал большие вопросы так называемый «обмен опытом с самой правдивой цивилизацией». К чему бы привело перенятие подобного опыта? Разучиться врать всей планетой? Но бывает же ложь во благо. Сколько случаев, когда ложь просто необходима, чтобы спасти жизнь себе или близким! А в карты как играть, ха-ха-ха!
Нет, нет, однозначно мировоззрение оноров категорически нам чуждо, и лучше ему навсегда остаться на Лау-Мэй.
А что до наших героев – это неправильно, что они до сих пор сидят в заточении! Мы требуем освободить Апреля, Майю и Октавуса и вернуть на Землю с почестями! Наши активисты уже собирают экспедицию к орбитальной земной станции номер три, где временно содержатся…
– Вы слышали? Слышали это? – Апрель метался по узкой камере в изоляторе орбитальной станции номер три. – Нас освободят. Нас ещё и героями сделают! Кто был прав? Я был прав! А то, что пока мы в невыгодном положении, так это ерунда. Даже лучше. Будем не только героями, но ещё и героями-мучениками. Всё скоро закончится.
Он изо всех сил хлопнул Октавуса по спине. Октавус не ответил.
А в соседней камере Майя печально смотрела на кусочек неба в окне, на одинокую тусклую звезду в черноте.
Где-то там, за небесным горизонтом, планета Лау-Мэй.
Где-то там пьют кофе смешные «сардельки».
Где-то там – мир без лжи.
Где-то там…
Ноябрь, 2019
Часть третья. Планеты с обманом
Дмитрий Петров
Туннельный эффект
Внутри одноместного корабля «Эвентус» экраны мерцали словами: «Автономный гиперпереход». Глухо дребезжала обшивка. Ей в такт раскачивались тени от тусклых дежурных огней. На центральной консоли дрожала на пружинке детализированная модель звездолёта.
Массивное кресло сотрясалось вместе с пилотом лет тридцати. Его застывший взгляд был направлен строго вперёд, сквозь закрытое защитными шторами смотровое окно. Лицо покрылось испариной, короткие волосы взмокли, а на висках пульсировали вены.
Как же достала эта тряска! В спальном мешке было бы полегче.
Но теперь уж оставалось всего ничего.
Экран перед пилотом схематически изображал что-то вроде бесконечного движущегося туннеля, иллюстрируя сложный физический процесс, происходивший с кораблём. Наконец туннель обрёл видимые границы и человека всем телом бросило вперёд – ремни напряглись, но уверенно ухватили его.
Мягко заиграла трёхнотная мелодия. «Гиперпереход завершён, – свидетельствовали экраны, – идёт синхронизация пространства». После гиперперехода или прыжка, как его называли пилоты, ещё немного покачивало, но включились системы стабилизации, и кабина быстро вернулась в состояние покоя.
«Эвентус» прибыл по назначению.
Пилот стряхнул оцепенение.
Тишина. Неужели?
Он осмотрел себя, размял руки, пальцы, шею. Ощущение дрожи растворилось, как рябь на воде. Насвистывая только что звучавшую мелодию, он методично защёлкал переключателями. Реактор, распределитель, двигатели, системы жизнеобеспечения, навигации и пилотирования, радары, связь, квантовый коммуникатор – всё работало исправно.
Окно сбросило шторы, открыв взору красивую систему с двойным пульсаром. Совсем мало видимых звёзд, но много астероидов и пыли.
Цель гиперперехода – FE-37, планета на краю Галактики, размерами меньше Марса – оказалась в стороне, но не дальше часа лёта. Хороший результат для автономной прыжковой системы. Конечно же, гиперпереходы между стационарными маяками в обжитых системах были гораздо точнее – разброс не превышал и пяти минут – но здесь другое дело: свободный прыжок в неизведанное пространство!
Мало кто из граждан Федерации делал подобное, ещё меньше делали это не по долгу службы, как военные, колонисты или строители маяков. Многие романтики среди корпоративных клерков мечтали о подобных путешествиях, но у них не было и сотой доли средств на всё необходимое.
Человек в корабле совершил этот прыжок по собственной воле. Он был одним из тех, кого называют вольнопроходцами. Бороздящие по своему усмотрению просторы за границами изученных звёздных систем, они открывали людям новые горизонты и знания, и, конечно же, месторождения редких и дорогостоящих веществ и минералов. Федерация поддерживала таких одиночек. Было выгодней поощрять их энтузиазм, нежели снаряжать полномасштабные экспедиции. Согласно закону вольнопроходец получал первичное и эксклюзивное право на месторождения найденных планет, вплоть до перехода их в собственность Федерации, что занимало не меньше стандартного года. Такие правила позволяли большинству вольнопроходцев, решивших не пренебрегать добычей ресурсов, становиться хорошо обеспеченными людьми.
Большинству из тех, кто не пропал без вести.
Навигационный компьютер проложил оптимальный курс, пилот дал подтверждение, и автоматика взяла контроль. Корабль, заурчав двигателями, повернулся в сторону планеты, плотно укрытой грязно-лиловой атмосферой с проблесками молний и точечными вихрями. Над консолью возникла её трёхмерная проекция с данными от всевозможных датчиков, которые непрерывно обновлялись, становясь всё точнее.
Вольнопроходец умиротворённо наблюдал за представшей его взору картиной, пока «Эвентус» набирал крейсерскую скорость.
Пискнул коммуникатор, показав список контактов и запас синхронизированных квантов для связи с ними. Кванты заранее готовились в лабораториях – отдельно для каждой пары абонентов и позволяли связываться только им двоим, зато на любых расстояниях и мгновенно. Такой вид связи был довольно накладным в плане организации и оборудования, и, как следствие, очень дорогим. Его позволяли себе правительства, военные и корпорации – но иногда и частные лица.
Среди отображаемых имён было единственное с ненулевым балансом: «Робби – 39 минут видеосвязи». Рядом мигал значок пропущенного. Вольнопроходец довольно ухмыльнулся, ослабил ремни и сделал ответный вызов.
– При… …ман, с на… – Переносимая квантами информация бит за битом формировала звуки, сперва заикающимися кусками, потом всё увереннее. – Эй, Герман… ещё с нами? Приём!
За звуком пришло изображение. Блоки чёрно-белых пикселей приобретали упорядоченную форму, а затем окрашивались ограниченной палитрой цветов.
– Купающийся в комфорте землянин вызывает чокнутого аскета-скитальца, – говорил улыбающийся из-под густой бороды человек с румяным лицом и глубокими морщинами на лбу. Бороду и волосы покрывала седина, но взгляд был живой и бодрый. – Герман… Да ответь же!
Пилот дождался полной наладки сигнала и отчётливо произнёс:
– Приятно поговорить с другом после двух недель тишины.
Было видно, что бородач наконец смог распознать собеседника на своём
