Все качаюсь, как Зомби? Да легко! Книга V - Алексей Сказ
Но главное изменение было не визуальным, а акустическим.
Наши шаги, до этого звонко отдававшиеся эхом от кристальных стен, стали глухими, приглушенными. Звук словно вязнул в воздухе, не распространяясь дальше. Я стукнул костяшками по стене — никакого эха. Только короткий, мертвый звук, как удар по мешку с песком.
— Странно… — тихо пробормотал Рачок, останавливаясь. — Звук будто вязнет в стенах. Мне это не нравится.
Он стал еще более осторожным. Его движения превратились в плавный, бесшумный танец профессионального разведчика. Каждый шаг — проверка, каждый поворот головы — анализ потенциальных угроз. Он явно вырос.
Зеленюк, более прагматичный, подошел к стене и стукнул по ней рукоятью меча. Раздался все тот же глухой, неприятный звук.
— Крепкая порода, — констатировал он. — Но руды не видно. Эти красные штуки больше на декорацию похожи.
А вот Ника и Инвок отреагировали по-другому. Они замерли почти одновременно, словно почувствовали что-то, недоступное остальным.
— Тут… что-то еще, — Ника слегка наморщила лоб, было очевидно, что она пытается что-то почувствовать своей демонической природой. — Не просто звук, а словно вибрация. Очень слабая, на грани восприятия.
Инвок молча кивнул, его лицо стало еще более серьезным и сосредоточенным. Он сложил ладони между собой перед грудью, принимая словно молитвенную позу, однако это была лишь видимость, я чувствовал его боевую готовность атаковать в любой момент.
«Отсутствие эха — плохой признак, — проанализировал я. — Звук либо поглощается, либо искажается. А если учесть, что Ника чувствует какую-то вибрацию… Это идеальные условия для засады».
— Всем максимальная концентрация, — отдал я приказ. — Рачок, смотри в оба. Ника, Инвок, докладывайте о любых изменениях в округе. Зеленюк, готовься прикрыть нас. Идем плотной группой.
Мы углубились в туннель, и через несколько минут он расширился, превратившись в просторный зал. В отличие от кристального грота, здесь не было ни намека на естественную красоту. Все стены, пол и потолок были выполнены из того же черного материала, испещренного багровыми венами. Свет от них был тусклым, едва достаточным для того, чтобы различать очертания. Словно мы оказались в сердце какого-то гигантского, спящего существа.
— Не нравится мне это место, — пробормотал Зеленюк, крепче сжимая щит. — Слишком тихо. Слишком правильно.
И в этот момент, словно согласившись с ним, из темноты под потолком вылетели они.
Мой первый взгляд на этих тварей вызвал отвращение, смешанное странным образом с профессиональным интересом. Это были иссохшие, мумифицированные тела, похожие на древних зомби, но с перепончатыми крыльями, как у гигантских летучих мышей. Их главной особенностью были огромные, непропорционально разинутые в беззвучном вопле рты, обрамленные рядами острых зубов. Глаза — пустые черные провалы, из которых сочился слабый, тошнотворный свет.
Я быстро активировал «Продвинутую Оценку»:
Вид: Инфернальный Зомби-Крикун (Особый вид)
Эволюционный Индекс: F-ранг
Уровень: 13
Особенности: Ментальные атаки
Навыки: Ментальный Резонанс (F), Эхо Страха (E), Полет (F)
F-ранг, тринадцатый уровень. Эхо Страха — E-ранговая способность. Это было серьезно.
— Инфернальные Зомби-Крикуны! — крикнул я. — Готовьтесь к…
Но договорить я не успел. Твари одновременно раскрыли свои рты еще шире, и в этот момент нас накрыло.
Это была не звуковая волна. Это был слово удар прямо по сознанию. Резкая, пульсирующая головная боль взорвалась в висках, зрение замерцало белыми вспышками. Мир на мгновение «лагнул», как при плохом интернет-соединении, изображение дернулось, исказилось, а затем встало на место. Но что-то уже было не так.
— Что за…! — начал Зеленюк, инстинктивно выставляя щит, но тут же понял бесполезность этого жеста. Ментальная атака проходила сквозь любую физическую защиту. Он рычал от злости и непонимания.
Рачок попытался метнуть кинжал в ближайшего Крикуна, но его рука дрожала, и клинок ушел далеко мимо цели. Он потерял концентрацию, его идеальная координация дала сбой.
— Это ментальная атака! — крикнул я. — Физическая защита бесполезна! Цельтесь по головам! Сбивайте их!
Но было поздно. Беззвучные вопли тварей стали более сфокусированными, персонализированными. Они били по самым больным точкам каждого из нас.
И началось самое страшное. Персональный ад для каждого.
Рачок вдруг замер, его лицо исказилось от ужаса. В его глазах отражались не летающие твари, а совершенно другая картина.
— Мама… — прошептал он дрожащим голосом. — Нет, не снова! НЕТ!
Он видел не Крикунов, а импов. Импов, которые снова тащили его мать в Яму. Слышал ее крики о помощи, ее мольбы. Все то, что уже случилось, но что его разум воспринимал как происходящее здесь и сейчас. Рачок бросился вперед, размахивая кинжалами во все стороны, но его атаки были хаотичными, бессмысленными. Он сражался с призраками.
Зеленюк тоже дрогнул. В его голове раздался не крик, а смех. Насмешливый, презрительный хохот его сородичей-гоблинов.
— Предатель! — эхом отдавалось в его сознании. — Сбежал в другой мир! Стал игрушкой для этих мягкотелых! Ты опозорил свой клан! Ты больше не воин!
Его лицо мрачнело с каждой секундой, хватка на щите ослабевала. Гордый воин превращался в сомневающегося в себе изгоя.
Ника задыхалась. Ее накрыла волна удушья и беспомощности. Она снова чувствовала себя запертой в том органическом коконе, ощущала, как чужая воля пытается подчинить ее тело и разум. Инфернальное пламя вокруг ее рук колебалось и почти угасло. Она сжалась в комок, пытаясь отогнать видения.
А меня атаковало главное, мой тайный страх — потеря контроля.
На мгновение я снова почувствовал тот самый первобытный, безмозглый голод, который как-то испытал. В ушах звучал мой собственный рев — рев обычного, тупого зомби. Я видел себя, накидывающегося на Леру, вгрызающегося ей в горло, пожирающего ее живьем, пока она смотрит на меня с ужасом и непониманием.
«Нет, — сжал я зубы. — Это иллюзия. Это всего лишь иллюзия!»
Но голоса в голове не умолкали.
Командная работа рушилась на глазах. Каждый из нас оказался заперт в своем личном аду, в собственных страхах и сомнениях. Мы стали легкими мишенями для Крикунов, которые кружили вокруг нас, наслаждаясь нашими мучениями.
И тут я увидел Инвока.
Он стоял посреди этого ментального хаоса неподвижно, как скала. На его лице не было ни страха, ни смятения. Было лишь глубокое, почти философское спокойствие. Словно он наблюдал за происходящим со стороны.
И затем что-то изменилось.
Инвок медленно опустился на одно колено. Но его движение было осознанным, волевым. Он закрыл глаза, и его лицо, до этого бывшее маской невозмутимости, исказилось в гримасе нечеловеческого страдания.
Он не просто терпел ментальную атаку. Он что-то делал.
