Истории о Призрачном замке. Кровь, пепел и огонь. Книга пятая - Джон Раттлер

— Ну что, довольна? — снова этот голос. Дака Кад-Хедарайя, почти неузнаваемая в этом странном облике из черных теней, танцующих подобно огню, говорила с великой богиней, как с равной. Хронвека пронзил ужас, когда он понял, что Майронида все слышит и понимает.

— Хочешь, я подарю тебе куклу? — не унималась Черная Пантера. — С ней тоже можно играть. Она такая же бестолковая, как твой Скурр. И проку от нее столько же. Или тебе непременно нужно, чтобы куклы пялились на тебя в восхищении, пуская слюни? В таком случае, заведи собаку.

Пылающая женщина-демон даже не шелохнулась, будто бы не замечая черной тени, однако Хронвек вдруг вспомнил свое имя — наваждение отступило.

— Гектор. Ты жаждешь ответов. Спрашивай! — приказала хозяйка планеты-звезды.

Воля быстро возвращалась к Хранителю. Он собрал в кулак все свое мужество и сказал:

— Почему ты не уничтожила Хашат? Это все, что я хочу знать.

Хрустальные рога качнулись, когда Майронида повернулась к Черной Пантере.

— Уходите. Я принимаю твой гнев, малах, и твою мудрость, жрица.

— Да будет так, — ответил оживший сумрак и растворился в пламени Нижнего Плана.

Дака Кад-Хедарайя исчезла, но ее поддержка осталась, давая магу силы.

Майронида повернулась к Хранителю.

— Ты просишь знания, но сможешь ли ты понять?

— Смогу! Почему ты бросила легионы Нижнего Плана на смерть? Почему лишила своей силы Маналу Темного? Твой огонь всесилен! Ты не ответила моему отцу, так ответь мне! Я не могу разобраться в том, что происходит! Почему тают льды Внутренней сферы? Почему небо Нижнего Плана гаснет? Почему Хашат все еще терзает Ожерелье Пальмеи, если есть великая Майронида? Ответь мне, Мать! Я твой Скурр, Инграданар!

На прекрасном лице промелькнула грусть, и Майронида ответила. И в голосе ее не было величия.

— Никто из детей не сможет понять. Вас миллионы. Вы любите и ненавидите, деретесь, миритесь, гибнете и снова рождаетесь из грязи и пепла. Вам никогда не удастся познать одиночество. Даже в самой темной норе, в самой глубокой пещере есть жизнь. Или смерть — для тех, кто устал. Я могу рассказать тебе о выброшенных на одинокие острова матросах, которые научились дружить с птицами. Или узниках, которые удавились на ремне, устав от тоски. У вас всегда есть выход. Поэтому ты не сможешь понять меня, Гектор.

— Дай мне шанс, Майронида.

— Молчи, Скурр. Ты спросил, почему я не стала убивать Хашат. Ты же знаешь, что оно не всегда было таким? Я вижу, что знаешь. Ты понял больше, чем Манала. Великая Пальмея была равной мне. Она была светом и тьмой моей реальности. Она была чайкой, что прилетала к одинокому матросу, живущему на утесе посреди океана. Она была крысой, которая ела с рук узника в глубокой темнице. Она была моей надеждой. Твоя жизнь лишь мгновение, Скурр. Я была всегда и всегда буду. И я не уничтожу Пальмею, даже если она в своем безумии разрушит все.

Гектор понял, что стоит, прожигая богиню взглядом.

— Ты умираешь, Мать! Твои силы на исходе, Хашат побеждает! Ты погибнешь, как только оно доберется до Нижнего Плана! Как мне остановить его?

Майронида засмеялась, словно миллионы хрустальных колокольчиков качнул звездный ветер.

— Сила и знание не одно и то же, Скурр. Мне нечего тебе сказать.

— Тогда зачем ты дала мне могущество Скурра? Зачем сделала своим пророком? Для чего?!

Она снова засмеялась, и Гектор понял, что слышит в ее смехе глубочайшую грусть.

— Надежда, — сказала Майронида. — Надежда гибнет только вместе с нами.

Хронвек склонил голову:

— Я не смогу ее уничтожить, ведь так?

— Не сможешь. Никто из вас не сможет.

— Что с ней произошло? Почему она стала… Стала Хашат? — прошептал Хранитель.

— У меня нет ответа, Гектор. У меня больше нет для тебя ничего, кроме силы.

Он заглянул в бездонные глаза и увидел в них свет далеких галактик.

— Даже боги верят в чудеса. Иначе ты бы не послала Маналу на Землю, чтобы он зачал меня. Я получил все ответы.

— Прощай, Гектор.

Бушующее море огня опало, и Хронвек оказался на крохотном островке песка, плывущем в море расплавленного стекла. Такую цену заплатил Зунтр за разговор Хранителя с богиней Нижнего Плана.

* * *

Обитатели Призрачного замка дружно стучали ложками, сидя за столом кухни Женского крыла. По уже сложившейся традиции все разговоры начинались после первой перемены блюд, поэтому в помещении стояла напряженная тишина. Гектор сидел прямой и мрачный, уперев взгляд в пространство, и ел, не глядя в тарелку.

Он вернулся из пустыни, шагнув из Плана Пути в свои покои на вершине башни Хранителя, где его и обнаружила Дака Кад-Хедарайя. Она отвела Хронвека в Женское крыло — там уже ждали все остальные. Обычно Гектор пребывал в весёлом расположении духа, но после того, как в его жизнь ворвалась Майронида, он часто впадал в ступор, и вывести его оттуда было довольно сложно.

— Ну, перестань уже хандрить! — сказал Стурастан, отодвигая пустую миску. — Что бы она ни сказала, это всего лишь слова.

Черная Пантера усмехнулась.

— Пустой трёп, я уверена. У богов свои проблемы, у нас свои.

— Все же любопытно узнать, что за проблемы такие у небожителей, — заметил Авель, откладывая ложку.

Тираэль, который давно прикончил наваристый бульон с мясом и сидел такой же мрачный, как Гектор, только вздохнул.

— Что ты пыхтишь, пернатый? — поинтересовалась Черная Пантера.

— Первородный гнев не дает мне осмыслить то, что мы с тобой слышали, Дака Кад-Хедарайя, но я до сих пор чувствую всю мощь Матери. И я не понимаю, почему она не пустит ее в ход.

— Ты не видел и сотой доли ее мощи, Тираэль, — сказал Гратагарат. — Её сила неизмерима.

Хронвек посмотрел на Стурастана и тихо сказал:

— Мы одни в этой битве. Майронида настолько всесильна, насколько и беспомощна.

Все взгляды устремились в его сторону, повисла напряженная тишина.

— Она сказала, что я не пойму. Да, возможно, я не понимаю всего, но кое-что мне понятно.

Леди Жуада уселась на скамью рядом с Гектором, закинув мокрую тряпку на плечо, и сказала:

— Ну, хватит. Я помню, каким ты попал сюда, мой мальчик. Испуганным, неуверенным, будто ребенок. А сегодня ты разговаривал с самой Майронидой, и этот разговор затеяла не она.

Хранитель слабо улыбнулся, когда Жуада обняла его своими мягкими руками.

— Мать сказала, что не сможет причинить вред единственному во Вселенной существу, подобному ей, — сказал Хронвек.

— Это ее окончательное решение? — спросил Стурастан.

— Это решение она приняла ещё во время Битвы Заклания.

Гратагарат тихо зарычал.

— Майронида