Бескрылый дракон - Big wolf
— Моя… — выдохнул Малфой, освобождая её от рубашки и стягивая майку с лифчиком к талии.
—
Всегда
, — прошептала она.
«Как долго проживёт это
всегда
в тебе? Когда ты узнаешь, что я помог сбежать Пожирателю Смерти, это
всегда
будет в силе?»
Его руки скользнули по бёдрам, задирая юбку и стягивая белое кружево белья. Она не носила развратные комплекты. Не была раскрепощённой и уверенной в себе, но всё в ней слизеринцу нравилось. По необъяснимой причине. Какой-то совсем ему непонятной. Девушка слегка приподнялась, помогая ему, и приоткрыла рот. Язык моментально проскользнул внутрь, и она тихонько простонала.
«Твои стоны совсем другие. Совсем».
Длинные пальцы нежно заскользили по влажным складкам, и спина девушки изогнулась навстречу слизеринцу. Он поставил одну руку на парту, опираясь, углубляя поцелуй. Гриффиндорка держалась за плечи Драко, а её бёдра начали мягко двигаться к его руке. Невесомые, едва ощущаемые движения, но он их уловил и погрузил в неё палец, второй, и постепенно ускорился, надавливая на заветную точку наслаждения. Стоны стали громче, и Гермиона прикрыла глаза.
«Нет!»
«Я хочу видеть их. Эту убивающую, сжигающую меня дотла карамель».
«Да уж, приятель, поздравляю! С такими наклонностями ты — мазохист», — подстегнуло сознание.
— Посмотри на меня, — сказал Драко, останавливая поцелуй.
Грейнджер открыла глаза и, смущаясь, подняла взгляд на Малфоя. На щеках проступил румянец. Он не прекращал движений под её юбкой, от чего карамельная радужка темнела, окунаясь в наслаждение.
«Смущается…»
«Снова».
«Такая невинная, нежная. Вся светлая и ничем не испорченная».
«И я… погрязший во мраке. Она испорчена разве только мной».
— Кончи для меня, Грейнджер, — не отрывая взгляда, сказал Драко и большим пальцем очертил её клитор.
Девушка выгнулась в спине до хруста, издав сдержанный стон, а Малфой продолжил круговые движения на набухшем бугорке. Ещё, ещё и ещё. Видеть её такой. Чувствовать её такой. Это было чем-то другим. Кардинально отличалось от близости любых других девушек, что заводило Малфоя в тупик. Одна рука гриффиндорки скользнула на его затылок, сжимая платиновые волосы. Вторая опустилась к его груди, отодвигая расстёгнутую рубашку.
«Наивный дурак! Какой же ты дурак, Малфой! Думал просто поиграешь с ней и всё? Смешно. Как же теперь это смешно звучит».
«Она и не догадывается, что скоро ты исчезнешь. Отдаёт всю себя тебе! Без остатка. Посмотри на неё. Смотри! Что ты с ней делаешь? Уйдёшь и оставишь её в слезах? Причинишь ей боль?» — било сознание в голове, а он, не отрываясь, смотрел в карий омут её глаз.
«Я… не хочу причинять ей боль. Я хочу защищать её. Хочу быть с ней», — вторило сердце.
«Смешно»,
— съязвил он сам себе, но Гермиона слегка прикусила губу и томно закатила глаза от удовольствия.
«Какая же ты красивая. В тебе сотни изъянов, но почему я не замечаю ни одного? Почему для меня ты, чёрт подери, идеальна?»
Это отчаянное непонимание выматывало его. Он почувствовал, как девушка начала дрожать, приближаясь к экстазу. И это снова заглушило все мысли, освобождая сердце из рамок и границ разума. Малфой перестал сдерживать себя. Растворился в моменте, где горячая карамель так сладко дарила ему своё тепло.
— Давай, моя девочка. Давай.
Я лю
…
Но он запнулся. Осознал. И, в ужасе сглотнув, прорычал:
—
Хочу тебя.
«На… лови! Вот тебе и ответы на все почему… Подавись, Малфой» — тут же прорезался голос разума.
«
Ты её что?
»
«
Ничего
! Ничего»,
— соврал себе Малфой.
«
Стоп! Стой!
Не ври… Что ты только что хотел ей сказать? Хер с этим всем. Но что ты делаешь, дружище? Что ты делаешь с собой? Любовь? Ты совсем с ума сошёл?
Любовь
? Прости, Салазар, за эти выражения
»
.
«Но какого хера? А как же просто трахнуть? Просто расслабиться. Утолить интерес. Повеселиться. Использовать и исчезнуть?»
«Где всё это? Ты заигрался. Слишком вжился в роль. Не забывай, блять, ты скоро исчезнешь из её мира, как она из твоего».
«Хочешь убиваться и кричать от боли, как Паркинсон? Не загоняй сам себя в угол. У вас нет другого исхода! Запомни это. Или ты хочешь отказаться от отца? Ради неё. А, Малфой?»
«Нет! Я просто веселюсь. Просто секс. Ничего более», — заставил себя слизеринец.
«Ну тогда и трахай её соответственно! К чему вся эта нежность? Эти сопли-слюни… Ты сам киснешь и плывёшь от всей этой ванильной херни. Ах, нет. Подожди.
Карамельной
херни».
Ещё несколько толчков, и он почувствовал, как пальцы сжимают горячие стенки. Она вскрикнула и короткие ноготки оставили царапины на его груди.
«Она просто развлекает тебя. Пошлый, развратный
ни к чему
не обязывающий секс! Понял?»
— Слезай, — прорычал он, сжимая её колени и стягивая девушку со стола.
— Что? — ещё отходя от оргазма, непонимающе спрыгнула на пол Гермиона.
— Я хочу трахнуть тебя, — небрежно ответил он, нахмурившись.
Звучало грубо. Непривычно грубо для неё. Он резко повернул её спиной и нагнул, прижимая к столу. Девушка упёрлась руками, но Малфой сильно надавил на поясницу, прижимая её грудью к деревянной поверхности. Задрав юбку, он быстрыми движениями расстегнул ширинку.
— Драко, подожди, — тихо прошептала гриффиндорка.
За всё время, что они были вместе, он всегда был нежным и осторожным. Ему нравилось быть таким с ней. Только с ней.
Драко понимал, как это неожиданно для Гермионы. Они никогда не делали этого в такой позе. Обычно он любил смотреть в её глаза, обнимать и целовать. Но в понимании удовольствия, Драко нравилось жёстко брать девушек именно так.
«Перестань сводить меня с ума и пудрить мне мозг. Из-за всей этой херни я могу свернуть со своего пути. Просто секс. У нас с тобой просто секс. И мне не нравятся нежности».
Резкий толчок. Она вскрикнула.
— Малфой! — возмущённо выдохнула Гермиона.
Толчок. Во всю длину до упора. Ещё один. И другой. Грубо. Жёстко и совсем не церемонясь. Он с силой сжимал одной рукой её маленькую ягодицу, а другой давил на поясницу.
— Драко Малфой, — громче сказала Гермиона и повернула голову.
Карие глаза смотрели с упрёком.
«Вот так. Просто секс! Поняла? Грубый, жёсткий секс. Не надо тащить меня на дно со всей этой чушью. Мне это не надо. И ты мне не нужна! Только секс».
Он убрал руку с поясницы и
