Заклинатель 5 - Алекс Каменев

Поздно.

Я подаю коня вперед, тот с удовольствием сбивает оказавшегося на пути лесного бандита. Тело в утепленной куртке с надетым поверх нагрудником из плохенького железа швыряет назад.

Тьма позади шевелиться и жадно устремляется к свежей добыче, но одно заклинание не может победить всех врагов, слишком много вокруг противников. Приходиться помогать.

Перед мысленным взором вспыхивает Сумеречный Круг, символ «Молота» зажигается и гаснет. Выброшенная вперед рука указывает заклинанию направление. И сразу пятерка бегущих разбойников возносится в короткий полет, получив удар плотно сжатой волны воздуха.

Еще один пытается отбежать, доставая из-за спины лук. Руки шарят в колчане, доставая стрелы.

Ну уж нет, у нас тут другая вечеринка.

Я зажигаю над ладонью файреболл. Сгусток фиолетового огня на мгновение вспыхивает особенно ярко, бьет по глазам ближайших разбойников. Слышится вопль, исторгнутый множеством глоток:

— Маг!!!

Заторможенные кретины, а убивающая тьма, не проявление магии? Я швыряю огненный шар в лучника. Тот уже наложил на тетиву стрелу и готов стрелять, кажется целя в Берга. Но угадать сложно, все происходит слишком быстро, наемники с Сореном все время передвигаются, с удивительной сноровкой прикрывая друг друга.

В ход идут не только клинки, но и лошади. Последние показывают неплохой результат, кусаются, бьют грудью и даже копытами. Это не смирные крестьянские лошадки, эти могут загрызть.

Лучник становится в красивую позу стрелка и… умирает. Файерболл прожигает насквозь.

— Аргх-хх!!!

Тело дергается и падает в снег. Кончено.

Какой-то мордоворот с вколоченной бородой и взглядом безумца бросается на меня со вздетым над головой топором. Ему плевать на колышущуюся за моей спиной тьму, плевать на сотканные из черного дыма жгуты, он хочет добраться до мерзкого колдуна и покарать за нечестивую магию, убивающую с такой легкостью товарищей.

Это настолько явно отпечатывается на перекошенной морде, что немного теряюсь. Откуда подобная дурость? Все мозги ушли в мышцы? Совсем не соображает идиот?

Видимо так. Верзила превратился в берсерка, почему-то думая, что это поможет. Но теневой сущности плевать на ярость разбойника, она подхватывает здоровяка и возносит массивное тело в воздух с легкостью обычной пушинки.

Подчиняясь мысленному приказу, черные жгуты подносят брызжущего слюной мордоворота ближе, он отчаянно машет топором, пытается достать меня, но не может. И в какой-то миг случайно заглядывает под тьму надвинутого на голову капюшона.

Безумные глаза смотрят на меня, а я смотрю в них, и ментальная половинка темной сущности с радостью скользит вперед, врываясь с мозг тупого громилы. Здоровенное тело обмякает, из разжавшихся пальцев в снег падает огромный топор.

И это зрелище — поднятый черными щупальцами в воздух громила перед всадником в темном плаще с надвинутым на голову капюшоном, обмякший и безвольный, вызывает среди нападающих особенный ужас.

Ни файерболл из колдовского фиолетового пламени, ни невидимая воздушная волна, бьющая с ужасающей силой, ни даже пронзающие тела жгуты тьмы, не оказывают такого воздействия.

Сражение замирает, все смотрят на умирающего громилу, и вдруг с удивительной четкостью представляют себя на его месте. Это окончательно все решает. Остатки решимости убить хоть одного всадника исчезают, разбойники разворачивают и бросаются бежать, не заботясь о стоящих рядом товарищах. Теперь это уже не попытка организованно отступить, сохраняя подобие порядка, а беспорядочное бегство в иступленном желании сохранить жизнь.

Дитрих и Берг радостно гикают и бросаются в погоню, рубя с седла направо и налево, раскраивая черепа, безжалостно добивая всех, кто подвернется под руку. Сорен действует более осмотрительно, методично расправляясь с теми, кто еще мог держать оружие, а затем занимает позицию напротив распахнутых ворот форта, готовый встретить новое подкрепление для врагов.

Но оттуда никто выходит. Лес неожиданно окутывает мрачная тишина. Я киваю имперцу и подаю лошадь к распахнутым створкам, основное внимание уделив небольшим башенкам на бревенчатом частоколе над воротами. Обычно там должны сидеть лучники, но сейчас никого нет.

На земле вокруг тела, красные брызги крови пропитали снег. Убитых много, не меньше двух-трех десятков.

Я качнул головой, указывая на ворота, Сорена понятливо кивает в ответ. Мы медленно подаем коней вперед. Сзади раздаются азартные крики, закончив с разбегающимися Дитрих и Берг быстро возвращаются назад.

Копыта стучат по бревенчатому мосту. Ворота распахнуты настежь, нас никто не встречает. Внутри форта просторный двор, в центре и правда костер с жарящейся на вертеле тушей оленя, я угадал.

Три постройки, тоже из бревен, с остроконечными крышами. Грубовато, но основательно и добротно.

— Интересно, где они такие бревна нашли, — вдруг бросает замечание Берг.

Я не сразу понял, о чем он, потом киваю. Да, это странно, вокруг только мегалиты переростки, а здесь вполне нормальный размер для деревьев.

— Должно быть привезли из другого леса, — нейтральным тоном откликнулся Сорен. Имперец напряжен, взгляд обшаривает каждые закоулки, ожидая внезапной атаки. Но похоже все разбойники разбежались.

Или нет? Что за шум? Похоже на плач. Я кивнул Дитриху, тот понятливо направился к источнику непонятных звуков, Берг прикрывал. Через пару мгновений послышался хмурый голос наемника.

— Здесь яма, закрыта решеткой из толстых прутьев. Похоже на загон для рабов или нечто подобное.

Мы с Сореном подъехали ближе и первое что увидели — испуганные лица людей, смотрящих наверх.

Пленники? Заложники? Или как сказал Дитрих — рабы?

— Освободи их, — велел я.

Долговязый наемник одним ударом меча перебил задвижку. Решетка из деревянных прутьев откинулась вбок, открывая путь наружу. Но люди внизу не торопятся вылезать, в первую очередь видя перед собой вооруженных воинов. Неизвестно, что окажется хуже, они или разбойники.

— Вы свободны, — сообщил я и не глядя на реакцию развернулся к главному дому.

Еще один кивок Сорену. Получив одобрение, воин в черных доспехах спрыгнул с коня и с обнаженным клинком вбежал по ступенькам. Плечиста фигура имперца исчезла в полумраке дверного проема.

Через несколько мгновений раздался невнятный шум и звуки ударов. Слегка встревоженный я тоже соскользнул с седла, намереваясь войти внутрь. Но гвардеец уже справился, выталкивая перед собой на улицу троих людей: мужчину и двух женщин, точнее фигуристых девиц, у всех троих заспанные рожи.

— Больше никого нет, — сообщил Сорен.

Я разглядываю пленников из-под надвинутого капюшона, ничего не говорю. И чем больше смотрю, тем сильнее начинают дрожать девицы. А вот мужик держится, хотя судя по мутным глазам, он с