Княжич Юра V - Михаил Француз

— Erst wenn die Wolken schlafengehn

kann man uns am Himmel sehn

wir haben Angst und sind allein

И снова грубый мощный мой:

— Gott weiss ich will kein Engel sein…

Всё это в сопровождении игры света, теней, вспышек и переключения главного экрана между мной и поющими девушками…

А в голове моей всё тот же вопрос: может ли Вода рождать Огонь? И ответ, снова пробивший, словно молния — да запросто! Вода — это кислород и водород. Газы! Если их разделить — газы. Электролизом или каким иным способом, не важно. Если воду разорвать на кислород и водород, то это уже горючая смесь газов! Для воспламенения которой достаточно и малейшей искры. Или, даже и искра может не потребоваться — реакция способна начаться сама.

То есть, достаточно разорвать часть Воды, чтобы она родила Огонь!.. который тут же, в процессе горения, снова родит Воду, соединив эти газы в её молекулы…

Часть молекул воды разорвать, схватив другими молекулами воды, теми, что стоят рядом. И, ведь это возможно! Физики утверждают, что такой процесс происходит постоянно: молекулы воды ведь электрически нейтральны только в целом, но не геометрически. Так-то у них один конец «положительный», другой «отрицательный», поэтому она так и активна, что является «универсальным растворителем», она облепляет всё, и рвёт любые связи… даже собственные молекулы, если больше рвать нечего…

Круговорот… Противоположности, плавно перетекающие друг в друга. Не конфликтующие, а дополняющие. «Инь-янь», блин!

Мысль настолько меня поразила и захватила, что, находясь на сильнейшем эмоциональном допинге из всеобщего внимания, я не смог сдержаться. Я решил тут же попробовать эту мысль в жизнь воплотить. Тем более, что у Тиля на концерте, из концов его крыльев били факелы горящего газа. Так, чем я хуже⁈

И… у меня получилось!

Как раз, в тот момент, когда я по сценарию, должен был распахнуть свои крылья, я их и распахнул! Так распахнул, что они полностью закрыли стоящее за моей спиной здание концертного зала. Здание и экран. Все видели теперь только меня, и больше никого. Всё внимание было полностью моим! Я снова поймал всех.

Ну, подумаешь, что для создания такого эффекта, мне пришлось немного сжульничать, и добавить к исходному, «расчётному» объёму крыльев ещё немножко воды из воздуха? Совсем немножко… икс два или три… ну, может, четыре… Какая разница, когда её вокруг столько, что можно новое море наполнить, достаточно только захотеть и потянуть её на себя — в воздушном океане воды много.

Так вот, я распахнул свои огромные, подсвеченные прожекторами водяные, искрящиеся и переливающиеся крылья, уже заставив этим всех задохнуться от восхищения. Но! Прошло две секунды, которые я дал всем на то, чтобы осознать и проникнуться тем, что они видят, а после… из водяных крыльев забили струи пламени.

Только не из одних лишь концов, а по всей кромке «маховых перьев», создав ещё одни крылья вокруг тех. Огненные и ещё более огромные, чем исходные!

Настолько большие, что, наверное, их было видно чуть ли не из любой точки города…

Но мне было плевать — я кайфовал в тех прожекторах и потоках внимания, которое ловил на себе. Мне сносило крышу от него. Я пел!

— Gott weiss ich will kein Engel sein!

Gott weiss ich will kein Engel sein…

Я опустил взгляд вниз, в тёмное озеро зрителей на площади под моими ногами. Победный взгляд… и он буквально упёрся в глаза Катерины. В до предела распахнутые в немом изумлении глаза Екатерины Васильевны!!! В глаза, в которых плясали отражённые огни. В которых отражались мои огненные крылья. По маленькой яркой копии моих крыльев в каждом глазу…

Плевать! Я пел!

Песня заканчивалась. Я медленно гасил и уменьшал свои крылья. Потом, когда огонь кончился, сложил их за спиной. И под пронзительный электронный свист синтезатора свет снова медленно погас…

* * *

Глава 12

* * *

О чём думает наркоман, после первой дозы получивший вторую? Ни о чём. Он вообще не думает, он хочет ещё!

Вот и я хотел: ещё! ЕЩЁ! ЕЩЁ внимания! Чтобы смотрели на меня. Чтобы не отрывались. Чтобы в головах у них было пусто. Чтобы там был только я, и ничего больше. Только я в их головах!

А значит, надо вновь и вновь поражать их воображение, вышибать новым зрелищем из их голов любые, возникающие там мысли. Совсем. До звона, до пустоты.

К сожалению, новых идей, как шокировать толпу, временно не было. Какие могут быть идеи, когда ты сам находишься в состоянии, близком к шоку, ещё от прошлой «дозы». У тебя самого в голове пусто до звона! И, единственное, что остаётся делать — это следовать ранее установленному плану. Ну, по крайней мере, до тех пор, пока снова не оседлаешь «Поток», и не начнёшь творить прямо на сцене, по ходу движения, не останавливаясь и не тормозя… Или вытворять. Это уж, как получится.

Вот я и следовал. Тем более, дальше шла песня «Ich Will», и она не подразумевала использования таких же ярких, поражающих воображение эффектов, как ангельские крылья в «Angel». Здесь мне даже гитару надо было отложить, передав свою партию другому человеку. Потому, что я должен был стоять за трибуной и требовать! Требовать, кричать на всю площадь: «Я хочу!». А мне должны отвечать.

Такого эффекта нельзя добиться, если отвлекаться на что-то ещё. Тут внимание должно быть забрано полностью. И сделать это можно только, если ты и сам отдаёшь всё своё внимание, всего себя полностью.

Темнота на сцене быстро стала редеть, открывая взглядам ту самую трибуну, о которой я говорил. И меня за этой трибуной. Стоящего там, успевшего сменить одежду за время краткой передышки между песнями. Точнее, наскоро натянувшего на себя, поверх прежнего непотребства деловой костюм с белой рубашкой, но без галстука. Только грим на лице остался прежний — жутковатый. И «недоирокез» остался на месте.

Совершить подобное действие это в отведённое регламентом выступления время, используя обычный костюм, понятное дело, никак бы не получилось, но так и не был костюм обычным — он был сценический, специальный, такой, который надевается сразу весь, на всё тело, быстро и только с посторонней помощью. Да ещё и застёгивается не спереди, а сзади — на спине и ногах. Ну, ничего, ведь тыл-то свой я не собирался никому показывать. Только фронт, только фэйс, только глаза в глаза сразу со всеми на