СССР-2010. В спорте надо жить ярко! (СИ) - Широков Алексей

— Нас удивляет, что для своей акции вы выбрали Советский Союз. — голос переговорщика из телефона звучал ровно, без особых эмоций. — СССР неоднократно делом доказывал, что находится на стороне жителей арабских государств. Наши военные советники помогают сдерживать израильскую экспансию. Мы тесно сотрудничаем с Муамаром Каддафи, который всячески поддерживает Организацию освобождения Палестины…

— Каддафи! — фыркнул Мурад, перебив собеседника. — Этот предатель пророка! Вместо того, чтобы следовать учению Мухаммеда, он исказил его путь, вообразив себя учителем! Не говори мне об этом неверном! За это Советский Союз должен будет осудить Каддафи! И потребовать у него освобождения всех правоверных, брошенных в тюрьмы его псами!!!

— Мы можем начать переговоры с господином полковником, но это процесс не быстрый. Однако, надавить на Израиль, чтобы из тюрем выпустили ваших сподвижников мы не в состоянии. — судя по голосу переговорщик пытался достучаться до разума террориста, но было у меня подозрение, что напрасно. — Израиль не ведёт переговоры по поводу своих людей, оказавшихся в заложниках.

— Значит они получат их по кускам!!! — держащийся до этого довольно спокойно Олег вдруг рявкнул так, что люди, сидевшие на полу, вздрогнули и пригнули головы. — Мне что, начать каждый час отсылать вам по части тела⁈ Вы этого хотите⁈ Хорошо пусть будет так!!! Назир, Карим, вот этого давайте! Тащите его сюда! Вы вздумали играть с нами⁈ Думаете мы клоуны⁈ Сейчас мы докажем нашу решимость! Вытяните его руку!

— Пустите, суки!!! — попытался вырываться знакомый мне массажист сборной Израиля, которого выдернули из толпы, и заломав, накинули петлю из ремня на руку, вытягивая её вперёд. Мужик был здоровым, да ещё Разрядником, но справиться с террористами не мог. Было ощущение, что его словно придавило к полу и это говорило в пользу моей теории о том, что главарь террористов энергет. Только теперь я повысил ему ранг с Мастера до Командора. Именно на этом ранге можно вольно оперировать энергией, без всяких техник используя тот же телекинез. И именно его виртуозное использование сейчас и демонстрировал Мурад аль-Харид. — Твари!!! Что вы сидите!!! Валите ублюдков!!!

Идея, конечно, хорошая, но смертницы не спали, демонстративно встав перед заложниками, держа в вытянутых руках пульты с зажатой кнопкой. И какой бы гнев и ярость не бурлил в душах людей, своя рубашка оказалась ближе к телу. Никто не дёрнулся. Ужасались, плакали, но сидели смирно. Жить хотелось всем, даже мне, пусть и чувствовал в этот момент я себя отвратительно. Но пресловутый выбор меньшего зла, будь он не ладен. Пожертвовать одним, чтобы спасти всех. Никогда в играх не любил моральные дилеммы и вот одна подкралась и вцепилась мне в задницу.

— Трусы!!! — массажист до последнего пытался вырваться, но его надёжно зафиксировали и в воздух взмыл керамический нож, больше похожий на топорик для разделки мяса. — Ублюд… А-а-а-а-а!!!

— Это ваша вина!!! — главарь даже не дёрнулся, когда лезвие отсекло кисть мужчины, зашедшегося в крике боли. — Решили поиграть со мной⁈ Теперь каждый час мы будет отрубать кому-нибудь часть тела, пока наши требования не будут выполнены! Мне плевать как вы это сделаете! Привлеките канадцев, их мы тоже щадить не собираемся, но наши братья должны быть на свободе!!! Даю вам час и, если через это время не будет хороших новостей, получите ещё одного инвалида!!! Карим, выброси им этот обрубок, чтобы эти кяфиры поняли, что мы не шутим!

Один из террористов кивнул, и подхватив отрубленную кисть направился к выходу из кинозала. Другой перетянул обрубок тем же ремнём, останавливая кровь и дотащив его до толпы заложников швырнул искалеченного массажиста к нам. Я успел первым, поймав раненного и осторожно уложив его на пол. А после перевёл взгляд на Олега.

— Нужны бинты и лекарства иначе он истечёт кровью, — несмотря на опасность спровоцировать бандитов, взгляд я не отводил. — вы доказали серьёзность своих намерений, но, если люди начнут умирать, это плохо скажется на переговорах. Это санаторий, тут обязательно должен быть медицинский кабинет. Пошлите людей или дайте нам самим найти аптечку.

— Затикнись! — двинулся ко мне бандит, поигрывая окровавленным ножом. — Я тибе язикь вирьву!!!

— Погоди, Назир. Это мой старый знакомый, — оскалился главарь. — Любитель лезть не в своё дело. Ты никак не успокоишься? Может выбрать тебя следующим?

— Как вам будет угодно, — я сильно сомневался, что какой-то нож, даже керамический, справиться с моей «Каменной кожей», так что равнодушно пожал плечами. — Но сейчас помогите спасти раненного. Сделайте жест доброй воли. Это можно будет использовать в переговорах.

— Наши переговоры не твоё дело, свинья! — вызверился Мурад, но потом вдруг успокоился. — Хорошо. Вот она пойдёт и найдёт лекарства.

— Нет, — отрезал я, видя, как та самая девчонка, спорившая со мной по поводу обеда, бледнеет и пытается отползти. — пойдёт кто-то из мужчин. Женщины бестолковые и слишком эмоциональные. Она наберёт всякого мусора, а ты же второй раз не выпустишь, я прав?

— Стоило бы действительно вырвать тебе язык, за наглость, — удивлённо оскалился главарь, — но ты прав. Женщинам нельзя доверять серьёзные дела. Но ты не пойдёшь, слишком ты шустрый. Вот ты! Ты пойдёшь!

— Я? — с пола неуверенно поднялся парнишка примерно моих лет, одетый в халат и фартук. — Я н-не могу…

— Тогда ты нам не нужен, — взгляд аль-Харид стал острым словно нож. — Назир…

— Я пойду!!! Пойду!!! — ужас в голосе поварёнка можно было черпать вёдрами. — Я всё сделаю!!!

— Назир, проводи. — мотнул головой Мурад. — Если станет чудить ты знаешь, что делать.

— Зарэжю как свинью! — подтвердил тот и схватив за шкирку парня буквально швырнул его к выходу. — Иди, сын собаки! Силишаль что накиб сказаль? Толькя попрёбуй — зарэжю!

Я проводил глазами исчезнувшую за дверью парочку и вернулся к раненному. Нет, я не начал страдать сексизмом, да и в другой ситуации предпочёл бы отправить за лекарствами женщину. Особенно из тех, что постарше и повидали некоторое дерьмо. Таких кровью не напугать, и они принесут всё что надо. Но молодая девчонка наедине с ошалевшим от крови и веществ маньяком с ножом — это явный перебор. Рубль за сто, целой бы она не вернулась. Или надругался бы, или надругался и убил. Третьего не дано. Тем более что для террористов мы были грязными неверными, достойными лишь смерти. Хотя… я покосился на девчонку, которую видел вместе с Мурадом в торговом центре, может быть не для всех.

Первое, что мне бросилось в глаза, так это мешки под глазами у моей случайной знакомой. Точнее, знакомой называть её было не правильно, я даже имя девушки не знал, да и правильней было бы назвать её женщиной, сейчас было понятно, что она старше чем казалась в прошлый раз. Лет тридцать, может даже тридцать пять. Судорожно сжатые губы, бегающий взгляд, она явно нервничал, хотя ситуация к спокойствию и не располагала. Вот только в глазах у смертницы я не видел готовности умереть. Скорее наоборот, там была мольба о помощи. Видимо та размолвка, свидетелем которой я стал, не была семейной сценой, а девушка, видимо, пыталась соскочить. Но не вышло.

Поймав её взгляд я медленно моргнул обеими глазами, мол привет. Та дёрнулась, словно от удара, а зрачки расширились, узнавая меня. Понятное дело, разговаривать с ней я не собирался, не зачем было злить Мурада, но контакт был установлен. Теперь для неё я был не обезличенной людской массой, а человеком, который когда-то за неё вступился. По себе знаю, чем ближе знаешь человека, тем сложнее сделать ему больно, не говоря уже о том, чтобы убить. Собственно, на тренировках с Выгорским из нас эту рефлексию специально изгоняли. И нет не для того, чтобы сломать психику, просто как я понял, инквизиторы должны быть готовы действовать против любого противника, неважно кто перед ними, старик, ребёнок или родной человек. Специфика профессии такая.

А нас натаскивали по их программе. Лайтово, тем не менее дать в морду тому же Ваньке я мог запросто. С Соней уже сложнее и опять же, естественно, требовались особые условия. Я же не психопат долбить своих близких просто так. Но вот чтобы спасти его самого от себя, например, при одержимости — это запросто. Вот и сейчас я надеялся, что этой молодой женщине будет сложнее привести в действие взрывное устройство, а значит у меня появится пространство для манёвра.