Княжич Юра V - Михаил Француз

«- Ты сам виноват!» — почти уже и не задел меня прозвучавший снова её голос. Прозвучавший последний раз. Вставка кончилась. На экране снова был пылающий падающий мост.

Откуда у Алины эта запись? Откуда… да, чего уж тут гадать? Если дать себе труд хоть на пару секунд задействовать мозги, то станет кристально ясно, что всё проще простого: Алина — Кинетик. И она легко могла отправить вдогонку за нами пару-тройку небольших камер с микрофонами. Да, хоть тот же смартфон свой пролевитировать — он же у неё дорогой, хороший, с хорошей камерой, а главное, всегда с собой, не надо заранее готовиться. А я, в тот раз, в таком состоянии взвинченном был, что не то что бесшумно парящий мобильник бы не заметил, на полноценный дрон, гудящий всеми четырьмя винтами, внимания бы не обратил, хоть он бы мою собственную макушку гранатой выцеливать бы начал… да, даже, если бы он её сбросил, и то, вряд ли больнее бы мне сделал или отвлечься заставил. Тут в другом вопрос: насколько это допустимым считать с Алининой стороны? И сам факт такой съёмки-подглядывания, и то, что эти кадры были использованы непосредственно в клипе. Очень сложный вопрос… которым я задаваться не буду. Однако, не могу не признать, что эта вот короткая вставка крайне удачно легла в общую канву клипа. Вроде бы, и лёгкий диссонанс, вроде бы и нарушение ритма, но насколько мощно придаёт эмоционального наполнения! Буквально расцвечивает всю историю, делая её яркой и личной, проникновенной, цепляющей.

Снова повторение кадра с падающим мостом в огне. Падающим мостом и падающим вместе с мостом мной… Падающим вниз в слегка замедленной съёмке.

А потом…

— 'Свободным стану я!

От зла и от добра…' — камера опускает область видимости вниз, и видно, что мост продолжает падать вниз один, а я, сперва замираю, повисаю, а после продолжаю шагать вперёд… по воздуху уже, а не по мосту.

— «Моя душа была на лезвии ножа…»

И короткая вставка из видеозаписи того случая, как я своим ножом выбиваю оба глаза наёмнику возле того кафе, где на мне подстроил ловушку Маверик. И лицо Мари с попавшими на него капельками крови из тела её чуть ранее зарубленного «Воздушным серпом» телохранителя.

Красиво получилось.

Но, что самое интересное, сцена эта с мостом снималась так же одним дублем, сразу, с ходу, без повторений. Быстро и довольно просто. Дольше пришлось ждать доставки нам необходимого реквизита — этого вот самого подвесного моста. А поднял и натянул я его быстро. Не больше получаса понадобилось на это. Роняли один раз.

И поджигал я его сам. Не без хитростей обошлось, конечно: сразу после дождя, попробуй подожги мокрые канаты! А ждать никто не хотел. И я в первую очередь. Так что, все верёвки были оперативно пропитаны смесью бензина, парафина и керосина перед поджогом. Но пропитывал их, так же — я сам, своей Силой. К удивлению, эта жидкость, в которой не было и капли именно настоящей воды, оказалась мне послушна совершенно так же, как и вода обычная. Так что, не успела эта смесь выветриться — я поджёг её раньше.

Полыхнуло красиво. И пламя распространилось немного быстрее, чем должно было бы по расчётам нашего пиротехника. Этого «немного» хватило ровно для того, чтобы пламя успело меня догнать и перегнать. Я совершенно реально и буквально шагал по горящему мосту, который горел и сзади, и впереди меня, подо мной и со мной! Огонь лизал моё тело со всех сторон!

Но, помня, сколько времени занимает доставка нового моста, я не остановился и не прервал съёмку. Я пошёл дальше, словно так и надо, словно всё так и было задумано.

И знаете, что? Огонь меня не обжёг!

Пусть я был полностью мокрый, пусть это «мокрый» было не просто так, а контролируемым «Стихийным покровом» Витязя, и обычный, пусть и керосиновый огонь не имел ни малейшего шанса нанести мне реальный вред, не хватило бы ему ни силы, ни мощи, ни температуры… однако, он же и не пытался!

Он облизывал моё тело… ластился… словно, и правда был моей Стихией, такой же, как и Вода…

Я никому не стал об этом говорить. Да никто и не понял бы: для всех, я и так Одарённый двух Стихий. Для других! Но не для себя! Сам-то я себя считал жуликом, фокусником, создавшим лишь видимость того, что огнём управляю…

Это было шокирующее открытие. Яркое, шокирующее, но которым ни с кем и не поделишься толком — не поймут.

В общем, одним дублем эту сцену снимали.

А вот следующую крутили долго, пока Алина и нанятые ей профессиональные операторы выбирали самый лучший и удачный ракурс для съёмки.

Точнее, не прямо следующую. После падения моста шла нарезка из кадров моего вышагивания по воздуху и более ранних: тех, где я выполняю комплекс… а ещё кадров, взятых из официальных хроник: празднования моего дня рождения в Московском Кремле, празднования Нового Солнца в Зимнем Дворце. Кадров, где мы с Мари танцуем и улыбаемся… Этого я тоже не планировал. Не давал команду и не вписывал в сценарий.

С другой стороны, вот сейчас, просматривая получившийся результат, я уже и не мог представить этот клип без этих вставок, настолько органично и к месту они были тут вплетены.

— 'Я бы мог с тобою быть,

Я бы мог про все забыть,

Я бы мог тебя любить,

Но это лишь игра.

В шуме ветра за спиной

Я забуду голос твой,

И о той любви земной,

Что нас сжигала в прах,

И я сходил с ума…' — я на экране, меж тем, поднимался всё выше и выше, уже перешагнул край стены и возвысился вознёсся над ней. Я перестал шагать и, разведя руки в стороны, просто полетел вверх и вперёд, создавая движением встречный воздушный поток, который принялся нещадно трепать расстегнувшийся китель и ворошить коротенькие волоски на моей голове.

— 'В моей душе нет больше места для тебя!..

Я свободен, словно птица в небесах,

Я свободен, я забыл, что значит страх.

Я свободен с диким ветром наравне,

Я свободен наяву, а не во сне!' — наконец, впервые с начала песни, на экране я просто пел. Эмоционально,