Полдень, XXI век, 2008 № 11 - Яна Юрьевна Дубинянская
И территория мне понравилась: чистый снег и огромные сосны, между их верхушками кружилось небо. Димка так и дошел до административного помещения, запрокинув голову — подбородок выше веснушчатого носика, — и пару раз ликующе вскрикивал, заметив белку на стволе. По утрамбованной тропинке прыгала сойка с голубыми крыльями, она взлетела только тогда, когда мы подошли вплотную. Провожала нас улыбчивая девушка, не отвечавшая на вопросы о Женьке и Коле, да и вообще ни на какие вопросы.
...Безумное мельтешение на мониторе. Бездумные клики мышкой: в белый свет как в копеечку. При чем тут элементарная физика?.. Как больно глазам...
Зажмурилась:
— Все. Я больше не могу.
— Вот и славненько. Еще пару-тройку тестов, и будем определяться с вами, Аллочка... Ну ладно, ладно, не смотрите так! Завтра. Сегодня вы с сыном наши гости. Отдыхайте.
Из-под ресниц текли слезы, смешанные, наверное, с тушью. Голос вероятного работодателя звучал мягко, как удобное кресло. Сегодня мы его гости. А значит, нас никому не достать.
Сегодня.
* * *
— Смотри, мам, она прямо из пальцев берет!
Димка кормил белку засахаренными орехами. Предварительно обкусывая сахар, «чтоб у белочки не заболели зубки». Белка терпеливо ждала, склонив головку набок и помахивая серым с рыжинками хвостом. Дождавшись, зажимала орешек в лапках и начинала деликатно грызть.
Нигде не было видно ни души.
А надо кого-нибудь найти. Желательно Женьку с Колей... а впрочем, нет, лучше кого-то другого. Их версия о шарашке мне известна, однако у других, менее экзотичных сотрудников может быть и своя. Если эти другие вообще захотят со мной говорить... Так или иначе попробовать необходимо. И еще хотя бы приблизительно определиться, где мы географически находимся. В общем, понять, что она из себя представляет — внешне и по сути — эта шарашка.
— Мам, — Димка поднялся с корточек, и белка ускакала. — Хочешь, я пойду на разведку? Во-он там за лесом какие-то домики.
— Коттеджи, — машинально отозвалась я. — Мы оттуда пришли, забыл?
—Точно. Тогда неинтересно. А с той стороны, видишь?., трубы. Одна, две... восемь. И еще две маленьких. Я сбегаю, узнаю, что оно такое.
Я уже кивнула. Тоже машинально. И опомнилась лишь тогда, когда он сорвался с места, просыпав на снег пару орешков из пакетика.
— Стой!!!
У него всегда была мертвая хватка, будто браслет наручников. А я достаточно долго прожила с ним. Не настолько, чтоб научиться высвобождаться из захватов, но чтобы перенять технику — вполне.
— Никуда ты не сбегаешь. Сейчас мы вместе вернемся в коттедж. Сказали, что обед подадут туда. Ты голодный?
— Нет, — буркнул Димка — обиделся. Ничего. Я его от себя не отпущу. Ни на шаг.
Между прочим, там, возле коттеджей, реально встретить кого-нибудь из сотрудников. Особенно в обеденное время.
Было очень тихо. Никаких городских шумов: ни жужжания отъезжающей машины, ни отголоска радио, ни единого индустриального звука с той стороны, где торчали над лесом трубы. Ничего похожего на отдаленный гул шоссе или железной дороги. В небе — сосновые лапы под шапками снега. Хоть бы самолет пролетел, что ли.
Мелькнула безумная мысль взобраться на сосну и осмотреть оттуда окрестности. Вид на шарашку с высоты сойкиного полета. Я усмехнулась. В самый раз — в длинном пальто и сапожках на каблуках; левый каблук, кстати, шатается. .
Да и хорошенький был бы пример для Димки.
* * *
Димка категорически отказывался есть. Нельзя было хватать его за руку, ни в коем случае, я же знаю... И чем острее прорезалось чувство вины, тем более — жизненно! — важным казалось добиться, чтоб он поел. Какой идиотизм.
— Дим, ну посмотри, как вкусно: грибочки^ картошка... Ты же любишь! Ну что с тобой?! Не пойдешь гулять, пока... Ты слышал, что я сказала?
Он мрачно молчал, глядя мимо тарелки.
Я подошла к окну. У коттеджей, когда мы вернулись, тоже никого не было: на стол успели накрьпъ раньше и, по-видимому, только нам. Везде — глухие ставни, как если б здесь вообще никто не жил. Но от общей тропы к каждому крыльцу вела аккуратная, словно геометрически вычерченная, тропинка, протоптанная в снегу.
И вдруг я увидела человека. Высокого мужчину, бодро шагавшего из лесу по направлению к нам. Вернее, надо думать, к себе, в один из соседних домиков.
Перехватить. Познакомиться. Срочно.
— Не хочешь — не ешь, — бросила я. — Но ты наказан! Я сейчас ухожу, а ты останешься здесь и не смей с места тронуться! И чтобы к моему возвращению все съел, понял, Дмитрий?
Ни капли логики. Бедный Димка.
...Главное — успеть увидеть, в какой именно коттедж он войдет. Потом постучаться, попросить соль или спички... нет, пожалуй, лучше утюг. Если утюгами тут укомплектованы все коттеджи, он объяснит. А я спрошу еще о чем-нибудь из области местного быта. Так и разговоримся. Только бы увидеть, не ломиться же потом во все коттеджи подряд...
Мне повезло. Мужчина вообще не вошел в дом, а расположился на деревянной скамейке перед крыльцом, вытянув длинные ноги и зажмурившись навстречу солнцу, как будто загорал. В меновой шапке, сапогах и чуть старомодном укороченном пальто.
Легенда меняется. Просто поздороваться, а там по обстоятельствам.
— Здравствуйте, — сказал он. Как будто разглядел сквозь опущенные ресницы не только меня, но и мои намерения. — Присаживайтесь. Скамейка совсем теплая.
— Спасибо, — я опустилась рядом.
— Не люблю зиму, — доверительно признался мужчина. — И, знаете, она никогда не заканчивается вовремя. Во всяком случае, здесь.
Переспросить, где именно «здесь», было бы слишком. Я улыбнулась:
— Да... В городе уже почти все растаяло.
— Вы ездили в город?
Равнодушие в его голосе было таким всепоглощающим, что я моментально в нем усомнилась. Ответила приветливо:
— Я только что оттуда.
Еще равнодушнее:
— Ну и как?
— Да ничего особенного. Холодно, сыро, грязь повсюду... Тут гораздо лучше.
Внимание. Отследить его реакцию.
— Да, конечно же, лучше... Безусловно.
Он не изменил позы. Только теперь она почему-то казалась противоестественной. Похоже, я допустила какую-то серьезную ошибку. И ничего
