Гаст - Эдвард Ли

"Самый злой человек, который когда-либо жил здесь?" - Колльер был удивлён.

Скорее всего, это было просто преувеличение.

- Если этот человек был таким злым, - поддразнил он, - я полагаю, в доме есть его призрак, а?

- Только память этого подлого ублюдка, - пришёл странный ответ.

Колльер сменил тему, вернувшись к ботинкам Джефферсона и их давно умершему владельцу.

- Но я никогда не слышал об этой железной дороге. Это было до войны?

- Они начали в 1857 году и закончили в 1862 году, - сказала она. - Это была железная дорога Гаста. Он проложил рельсы отсюда до центральной Джорджии, идеальное место соединения главных дорог, которые входили в город. Он построил её с сотней рабов и пятьюдесятью белыми мужчинами - неплохая работа для того времени. Это много рельсов для укладки.

Эта идея впечатлила Колльера. Тогда у них не было машин, чтобы делать это, только мускулистые люди, таскавшие железные рельсы и забивавшие костыли молотами. Пять лет... Колльер подозревал, что самая тяжёлая работа, которую он когда-либо делал, была переноска продуктов из машины в дом.

- А это? - спросил он.

ЗОЛЬНЫЙ ЖМЫХ - 1858 ГОД

- В то время для изготовления мыла использовали зольный жмых, - продолжала миссис Батлер. - Не было никаких "Айвори" или "Айриш Спринг", можете быть уверены.

Сероватый жмых был размером с хоккейную шайбу.

- Как его делали?

- Они бросали кучу животного жира в бочку с кипящей водой. В основном конский жир. Никогда не свиной или говяжий, потому что они были пригодны в пищу. Поэтому они кипятили жир и медленно добавляли золу - любую: листья, траву, растения. Кипятили ещё немного, затем добавляли ещё золы, кипятили ещё немного, затем добавляли ещё золы, и так целый день. К тому времени, как вся вода выкипит, жир распадётся и смешается с золой. Вот тогда вы нарезаете кусочки и ставите их сушиться, - её старый палец постучал по стеклу. - Работает так же хорошо, как и всё, что сейчас делают на дорогих фабриках. Это грубо, но делает вас чище, чем свисток. Видите ли, люди тогда не мылись много, только каждую субботу перед шаббатом, и вообще не мылись зимой - тогда ванна могла спровоцировать воспаление лёгких. Хотя дамы мылись немного больше, чем мужчины, с помощью сидячих ванн.

- Сидячих ванн?

- Просто маленькая ванночка с вырезами для ног. Вы опускаете в неё свои интимные места. У нас тут есть одна - наверху, прямо рядом с вашей комнатой, это факт. Я вам её покажу.

Колльер не мог дождаться, чтобы увидеть сидячую ванну.

- А взгляните на это. Держу пари, это что-то ещё, чего вы не знаете, - и она указала на следующий раздел.

ОДНА ИЗ ПЕРВЫХ ПРОДУКТОВЫХ СУМОК, КОТОРЫЕ ИСПОЛЬЗОВАЛИСЬ В ГАСТЕ - 1869 ГОД, - гласила этикетка.

Маленькая мятая сумка была жёлтой, хотя Колльер предположил, что изначально она была белой.

- Продуктовая сумка?

- Конечно, - с некоторым удовлетворением сказала старушка. - И я уверена, что вы не знаете, что бумажные пакеты появились только в 1867 или 1868 году.

Информация закрутилась. Взгляд Колльера метнулся к ней.

- Подождите-ка. Если я правильно помню, Линкольн написал Геттисбергскую речь в 1863 году на...

- И это, мистер Колльер, одна из самых больших куч коровьего дерьма, когда-либо появлявшихся в американской исторической книге. Линкольн не писал свою знаменитую речь на бумажном пакете, сидя на скамейке в парке, как нам говорили, - она, казалось, была взволнована, говоря об этом, её глаза горели. - Он написал это на обороте конверта размером девять на двенадцать, в котором была вступительная речь Эдварда Эверетта, знаменитого оратора. Он написал это в федеральном поезде, а не на скамейке в парке. И он не написал это на проклятом бумажном пакете, потому что тогда бумажных пакетов не было!

Колльер стоял ошеломлённый.

- Я... верю в это.

Она покачала головой, словно в горе.

- Столько всего о старых временах, что люди просто неправильно знают. О Юге в целом.

Следующие предметы за стеклом казались странными: шестидюймовые металлические инструменты с пружинами на конце. ЗАЖИМЫ "КАПРИЗНАЯ ДЕВЧОНКА" - 1841 ГОД.

- Что это, чёрт возьми? Они похожи на прищепки.

Миссис Батлер улыбнулась и потянулась к шкафу.

Глаза Колльера расширились, когда она наклонилась вперёд. Он просто не мог оторвать взгляда от её груди...

- Высуньте палец, мистер Колльер, - приказала она.

- Что?

- Давайте. Высуньте.

Колльер усмехнулся и сделал это.

Зубцы сжались и сразу же началась боль.

- Видите ли, когда маленькие девочки были непослушными, их папочки надевали им на палец вот это.

Прошло всего пять секунд, и Колльер поморщился.

- Как долго будет держаться зажим, зависит от того, насколько плохо себя вела маленькая девочка, понимаете? Например, если она не сделает утренние дела, то она, скорее всего, наденет зажим на пятнадцать секунд, - глаза старой леди улыбнулись. - Ещё не болит, мистер Колльер?

- Э-э-э, уже да, - признался он.

Это было похоже на то, как будто его зажали плоскогубцами.

- Или, скажем, она украла леденец из универмага, тогда она, вероятно, получит минуту...

Палец Колльера пульсировал от боли, а он продержался всего двадцать секунд.

- А если она когда-нибудь осмелится возразить маме или папе - две минуты по крайней мере.

Колльер ещё несколько секунд жевал губу, а затем настоял:

- Снимите его!

Миссис Батлер подчинилась, явно забавляясь. Скрученный палец Колльера был красным над суставом.

- О, но вы едва продержались тридцать секунд, мистер Колльер.

Он помахал рукой.

- Это было чертовски больно...

- Держу пари, что так и было. Вот почему маленькие девочки не так уж и плохо себя вели в старые добрые времена. Пара минут с зажимом были всем необходимым наказанием. Не было редкостью, когда маленькая девочка носила его пять минут за сквернословие или за то, что её отправили домой из школы.

- Пять минут? - возразил Колльер. - В наше время это назвали бы пыткой ребёнка.

- Хм-м-м... Но я осмелюсь сказать, если бы наши учителя использовали эти зажимы в школах сегодня, у нас не было бы всех этих проблем, которые мы видим в новостях. Десятилетние дети мучают учителей, потом они бандиты, наркотики и тому подобное, - она убрала странный зажим обратно в футляр.