Дом Холлоу - Сазерленд Кристал

Помню, как сестра поймала мой взгляд, и на ее губах заиграла усмешка.

Помню, как она подмигнула мне.

Столько подробностей запечатлелось в моей памяти, но я абсолютно не в состоянии вспомнить, где мы были буквально за пару минут до того, как женщина обнаружила нас на улице.

Эта часть стерлась. Все, что было до, оставалось погруженным во мрак.

– Эта дверь, – произнесла я и увеличила картинку, растянув ее пальцами. Несмотря на низкое качество, можно было разглядеть маленькие белые цветочки, растущие из камней у ее основания. – Это место ведь все еще существует, хоть оно и изменилось, – объяснила я Тайлеру.

Я чувствовала: здесь ее энергия. Ощущала всех нас.

Моя рука легла на блестящую черную дверь отстроенного заново дома.

– Вот здесь мы провалились. Прошли через эту дверь.

Прикоснувшись к дереву, я ощутила пульс Грей. Слабый, словно у птички.

Я сделала глубокий вдох и подавила тошноту. Последние десять лет я как могла старалась забыть это место. Заталкивала в себя знания, словно цемент, пытаясь покрыть им нечто страшное, ядовитое, радиоактивное, что приключилось на этом самом месте в моем детстве и продолжало отравлять меня. Мне хотелось стать старше, окончить университет, сделать карьеру и забить свою голову теми мелочами, о которых вечно беспокоятся взрослые: счета, налоги, страховка, стоматолог, – чтобы как можно больше лет и событий отделяло меня от этого места.

И вот я здесь. Вернулась в то место, куда поклялась не возвращаться ни за что на свете, и разыскиваю своих сестер.

– Это должно сработать, – прошептала я сама себе, глядя на дверь. – Это должно, должно, должно сработать.

Я повернула ручку и сделала шаг внутрь. Дверь оказалась не заперта.

– Холлоу, – прорычал мне вслед Тайлер, – нельзя просто так врываться в чужой дом. А ну вернись, быстро!

– Нет, – ответила я, сделав еще несколько шагов вглубь так, чтобы он не мог дотянуться, – я не уйду, пока не найду их.

Я плотно сжала челюсти.

– Здесь их точно нет, – отозвался Тайлер. – Это просто дом!

В горле у меня пересохло. Очевидно, он был прав. Я это чувствовала. Виви и Грей здесь нет, и их не было уже очень долго. Я едва улавливала их энергию. Связь между нами истончилась и ослабла, но это все, что у меня было.

Я двинулась дальше в дом.

– Клянусь, я уйду и брошу тебя здесь одну! – прошептал Тайлер, но я уже слышала за спиной его тихие шаги.

В коридоре пахло молоком и мочой. Знакомый запах. Пару раз я брала на себя роль няни. Где-то неподалеку работал обогреватель. Он усиливал младенческий запах и превращал его в нечто маслянистое и плотное. После февральского холода улицы он казался слишком тяжелым. На ладонях и под мышками выступил пот. Щеки пылали.

– Здесь слышится наш шепот, – сказала я, двигаясь по коридору и ведя пальцами по стене. – В самом фундаменте. Мы были здесь, и место нас помнит.

В конце коридора была кухня. На диване, закрыв глаза, сидела рыжеволосая женщина и кормила ребенка грудью.

Я все еще держала руку на стене, чувствуя пульсацию камня. Тайлер потянул меня сзади за пальто, призывая поскорее убраться. Женщина открыла глаза. Увидела нас, крепко прижала к груди малыша, вскочила на ноги и закричала.

Я пересекла кухню в три прыжка и запустила палец ей в рот. Эффект был таким же, как если бы я пустила ей в вену героин. Мышцы женщины расслабились. Она опустила голову мне на плечо и прижалась так, словно была влюблена. Ребенок оказался между нами.

Я тяжело дышала. Давненько мне не приходилось делать таких вещей – с той самой истории с фотографом. И уж тем более я никогда не делала этого намеренно. Всегда считала эту нашу силу проклятием, неподвластным моему контролю. Своей слабостью, как однажды сказала Грей. Не знаю, что изменилось, разве что в этот раз я разозлилась всерьез. Где-то внутри меня клубилась ярость. К желудку прилила кровь, рот наполнился ядом. Предыдущие два раза я была уязвимой и неуверенной в себе, а мои обидчики этим воспользовались.

Но в этот раз контроль принадлежал только мне.

– Как тебя зовут? – спросила я у женщины.

– Клэр, – ответила она.

– Скажи, где мои сестры, Клэр.

– Я скажу тебе все, что ты хочешь, – мягко и полным любви голосом прошептала Клэр. А затем поцеловала меня в ключицу. По ее лицу текли слезы, а в глазах застыл страх. – Я дам тебе все, что захочешь.

– Скажи мне, где Грей. Скажи мне, где Виви.

– Грей, – повторила женщина. – Я не знаю, кто такая Грей…

– Скажи мне, где она!

– Твою мать, Айрис, – взорвался Тайлер, – она же сказала, что не знает!

Он дернул меня назад, но женщина протянула руку, чтобы коснуться моего лица, хоть ее губы и дрожали.

– Десять лет назад рядом с твоим домом исчезли три маленькие девочки. Тебе это известно?

– Да, – ответила Клэр, – конечно. Это всем известно.

– Ты знаешь, куда они исчезли?

– Нет.

Черт!

Ребенок закричал.

– Когда это случилось, – произнесла Клэр, просовывая сосок в рот ребенка, – бабушка не выпускала меня несколько недель. В ее детские годы одна маленькая девочка тоже исчезла. И бабушка решила, что с теми сестрами произошло то же самое. «Держись подальше от часовни Святого Антонио, – велела она мне тогда. – Держись подальше от двери, не то пропадешь, как Агнес Янг и сестры Холлоу». Я послушалась и никогда туда не ходила.

По моей спине пробежал холодок.

– Забудь обо всем, – приказала я ей. – Забудь, что мы сюда приходили.

– Конечно, – согласилась Клэр, поглаживая меня по щеке. Ребенок, посапывая, сосал ее грудь. – Конечно.

Тайлер снова потянул меня за пальто, и в этот раз я наконец позволила ему меня увести.

Оказавшись на улице, мы увидели, как Клэр смотрит на нас в окно. Ребенок вновь плакал, а она покачивала его на руках, стараясь успокоить. Чары развеялись, как только женщина перестала ощущать мой запах. Так что теперь в темноте она посматривала на меня растерянно, словно испытывала странное дежавю. Мне известно, что это такое, ведь я часто ощущала подобное сама. Чувство уверенности, что у тебя есть некие воспоминания, но доступ к ним потерян.

Я порылась в рюкзаке Виви и дрожащими руками извлекла из него дневник Грей в поисках того, что мне точно попадалось раньше. Так и есть. Вот оно… детальная зарисовка одиноко стоящей каменной стены с тремя окнами и дверью. Надпись под картинкой гласила: часовня Святого Антонио, Эдинбург, июль 2020 года. Та самая дверь, через которую Агнес провалилась в другой мир.

Я открыла гугл-карты и проложила маршрут к часовне Святого Антонио. Тайлер все это время причитал, что я не менее чокнутая, чем Грей. И все же точно так же, как всегда шел за Грей, он пошел и за мной. Так я почувствовала свою силу. Мы торопливо зашагали по старому городу. В предрассветных сумерках холод пронизывал до костей. Улицы были абсолютно пусты. Горожане спали в теплых постелях.

К моменту, когда мы оказались на месте, руки у меня онемели, а дыхание сбилось. Развалины часовни все еще стояли там же, на холме, выходящем на маленькое озеро в парке. Внизу мерцали городские огни, простираясь до самого берега. От двухэтажного здания остался лишь угол каменной стены, возведенной много веков назад.

Итак, от часовни Святого Антонио осталась лишь одинокая стена с северной стороны церкви. Окна уцелели, и, что более важно, дверь тоже была на месте. Некогда она вела куда-то еще, а теперь, возможно, приведет в никуда.

Мы с Тайлером остановились и уставились на дверь, понимая, что происходящее больше похоже на бред. Мы были слишком взрослыми, чтобы верить в сказки, и все же забрались в такую даль, чтобы узнать наверняка. Чтобы попробовать.

Я открыла приложение с погодой и посмотрела, во сколько точно будет рассвет. В семь часов двадцать одну минуту. Завеса между мирами живых и мертвых истончается на рассвете и закате, когда мир пребывает на границе ночи и дня.

Мы ждали на зимнем холоде, и когда наконец небо посветлело по краям, мы взялись за руки, понимая, что это наш единственный шанс. Никаких других зацепок у нас не было.