Гули - Эдвард Ли
В вестибюле женщина-администратор-полицейский улыбнулась ему с другой стороны длинной изогнутой стойки. На рукояти ее пистолета была насечка.
- Я ищу парня по имени Джек Уилсон, - он встал так, чтобы скрыть свою некрасивую сторону. - Он все еще работает здесь, не так ли?
- Сержант Уилсон заведует отделом улик. Он дежурит до трех часов.
- Я бы хотел его увидеть, если не возражаете.
- Это дело полиции?
- Ну, нет. Мы армейские друзья. Я давно его не видел.
Она подняла трубку телефона.
- Как Вас зовут?
- Джон Сандерс.
Его внимание привлекли броские, раскрашенные в яркие цвета картины; они были размером с фреску, огромные. Она повесила трубку. Она разговаривала с Уилсоном напрямую? Он предъявил два документа, удостоверяющих личность, затем она зарегистрировала его и прикрепила к его воротнику пропуск посетителя. Ее улыбка стала кривой, когда она увидела левую сторону его лица.
Он спустился в подвал на лифте фирмы "Отис", оборудованном камерой видеонаблюдения. Лампочки в решетках провели его по нескольким коридорам. Печатные буквы над стрелкой на стене гласили: "ОТДЕЛ УЛИК". Обернувшись, он увидел фигуру в дверном проеме в конце коридора. Фигура стояла по стойке "смирно".
Это был волнующий момент.
- Кто-нибудь, скажите мне, что я сплю, - раздался хриплый гнусавый голос. - Должно быть, мне что-то чудится.
Они пожали друг другу руки в темноте. Сандерс сказал:
- Рад тебя видеть, Джек. Мы так давно не встречались.
- Да, так и есть. Я подумал, может, ты уже откинул коньки. Заходи, посмотри на мой новый личный кабинет.
Сандерс увидел, что годы не коснулись его друга. Компактность Уилсона по-прежнему внушала страх; Сандерс никогда не видел, чтобы этот человек боялся, даже в тот день, когда он спас ему жизнь. Волосы Уилсона были блестящими, темно-русыми и по-прежнему коротко подстриженными. Его усы, как и всегда, были намного темнее волос.
- Некоторые вещи никогда не меняются, - сказал Сандерс. Он уселся на две картонные коробки. - Когда ты собираешься сбрить усы "солдата удачи"?
- Когда у меня исчезнет заячья губа. По крайней мере, если не отрастет новая. Скажи, ты все еще пьешь только сок?
- Да. Ни капли после Германии. Тошнота быстро подступает. Но я не откажусь от стакана содовой.
Уилсон сидел за удивительно чистым столом.
- Кофе - это мое новое увлечение. Знаешь, я только что где-то читал, что вьетнамцы использовали формальдегид, чтобы пиво не портилось. Пятьдесят пенсов за стакан. Мы выпили этого дерьма столько, что хватило бы на заправку горючим.
- По крайней мере, нас не нужно будет бальзамировать, когда мы умрем.
- Ты мне это говоришь... Так сколько же времени прошло?
Сандерс посмотрел на светильники на потолке.
- Черт, я не знаю. 75-й? 76-й год?
- Вот, в точку! - воскликнул Уилсон и хлопнул по столу. - 76-й год. Прекрасный, прекрасный Бамберг в снегу. Это было мое последнее полевое учение.
- Да, теперь я вспомнил. Канадцы выбили дерьмо из всех, включая 1-ю бронетанковую дивизию. В тот день я не смог попасть в задницу слона даже басовой скрипкой. Какие же это были военные игры.
- Ого-го, - взорвался Уилсон. - И эти сумасшедшие немецкие пилоты на своих F-105; они летали так низко, что сбивали шарики с наших антенн. Ты понял, некоторые вещи никогда не меняются... После этого я отправился на испытательный полигон в Абердине, а ты отправился в... чертову Саудовскую Аравию?
- Верно. И это подходящее слово - чертову.
- Ты ведь уже не в теме, не так ли?
- С такой стрижкой, ты что, шутишь? Я отпахал двадцать лет и уже на пенсии по медицинским показаниям.
- Медицинским, да? Почему?
- Больная спина, - солгал Сандерс.
Только потому, что правда не сработала бы.
- Да, я тоже вложил свою двадцатку в копилку. Командир батальона в Абердине предложил мне добавить еще четыре, но я сказал "нет, черт возьми". Когда армия перешла из разряда "временных" в разряд "постоянных", я решил, что больше не стоит в ней работать. Благодаря моему послужному списку и службе в армии я получил эту работу. Между моей зарплатой в отставке и хлебом, который мне дают здесь, у меня есть приличные деньги. Я также купил себе дом в Глен-Берни. Уже рассчитался за него.
- Похоже, у тебя все в порядке, - сказал Сандерс. Наконец... - Ты не собираешься спросить, что у меня с лицом?
Уилсон покосился на него, затем пожал плечами.
- Черт возьми, мы с тобой всегда были парой уродливых сукиных сынов. Дай угадаю. Ты взорвал линию по продаже вишневого сока на М60? Или это С-4 взял над тобой верх?
Ему снова пришлось солгать. Ему было неприятно лгать другу. Он не мог рассказать Уилсону о гулях.
- Ни то, ни другое, - сказал он. - Хотя я знал парня, которому срезало нижнюю губу затвором калибра 105 мм. Нет, на меня напали какие-то бандиты в Эр-Рияде. Когда они забрали мой бумажник, я сказал им, что жители Саудовской Аравии - доказательство того, что люди трахаются с верблюдами. Похоже, парни не поняли шутки, потому что тогда они сделали мне небольшую косметическую операцию. С выкидными ножами.
- Да? Но, насколько я знаю этого Джона Сандерса, парочка из них отправилась домой без члена и яиц.
Уилсон налил две чашки кофе из термоса, на котором были нарисованы смурфики.
- Кофе в полиции - это самое худшее, - сказал он. - Тебе понравится. Если я правильно помню, твой родной город находится где-то во Флориде. Не могу поверить, что ты проделал весь этот путь до Мэриленда, чтобы обменяться со мной воспоминаниями.
Сандерс опустил взгляд на раскрытые ладони.
- Ты прав, Джек... Мне нужна услуга.
- Назови хоть что. Деньги?
- Нет, нет. У меня в банке пятидесятипроцентный базовый заработок за пять лет, и я получал от службы в армии больше, чем получаю, выйдя на пенсию, - он остановился. Его лицо стало напряженным. - Мне нужно оружие.
Уилсон мгновенно все понял. Слово "оружие" здесь не означало пистолет, пушку или нож. Это был универсальный код для всех, кто служил в армии.
- Это
