Страшные истории для бессонной ночи - Лилия Белая
Впереди послышались голоса. Вздрогнув, Ида затаилась в темноте глубокой ниши и прислушалась. Один из голосов принадлежал Грегори, а другой… незнакомке из склепа! И хоть говорили они негромко, беседа была напряженной.
— Так не может больше продолжаться! — в отчаянии воскликнул Грегори. — Тебе пора идти дальше! Я должен был отпустить тебя еще давным-давно… Сразу, как над твоей головой закрылась крышка гроба…
— Должен был, но не отпустил! — с укором отвечала незнакомка. — Не ты ли перенес меня сюда из семейного склепа? Не ты ли часами сидел возле моего безжизненного тела, умоляя не покидать тебя? Ради тебя я осталась! И теперь томлюсь на границе. Не живая и не мертвая. Ты хоть представляешь, каково это?! И вместо благодарности ты смеешь отмахиваться от меня и проводить время с этой девчонкой?!
— Прошу, не впутывай сюда Иду и не смей говорить о ней так. Она моя жена и занимает то же положение, что в свое время занимала ты, пока была жива…
— О, в таком случае наше с ней положение легко уравнять, — холодно усмехнулась девушка, — ведь жизнь так хрупка и быстротечна и порой обрывается внезапно и преждевременно. Сомневаюсь, что твоя нынешняя игрушка протянет много дольше, чем эта бесстыжая курица Корделия!
— Значит, это все-таки ты… — горестно пробормотал Грегори. — Ты ее погубила… Что с тобой стало, Аликс?.. Ведь ты клялась, что не имеешь к этому отношения…
— Ты тоже много в чем клялся… Например, в том, что мы всегда будем вместе.
— До тех пор, пока смерть не разлучит нас… — обреченно заметил он. — Но мы пошли против природы, против установленного порядка, против воли Создателя и теперь пожинаем горькие, отравленные плоды…
— Если кого и винить во всем этом, то только тебя, Грегори. Ты это начал! Из-за тебя я застряла здесь!
Повисло тягостное молчание. И слышались только приглушенные завывания ветра снаружи.
— Ты права, — наконец отозвался Грегори, тяжело вздохнув. — И я готов за все ответить и положить конец несчастьям. Больше никто не должен пострадать. Ты как-то сказала, что наши чувства удерживают тебя здесь. Значит, если я пойду с тобой, то мы оба сможем уйти, верно?
— Да, если уйдешь со мной, то освободишь нас обоих. И мы будем вместе навечно.
Снова воцарилось молчание. Ида украдкой выглянула из своего укрытия.
Помещение с низкими сводами тускло освещалось немногочисленными свечами и лампой, принесенной Грегори. Лампа стояла на крышке саркофага из грубого серого камня. Тут же спиной к Иде в понурой позе замер сам Грегори. Напротив него торжественно стояла девушка в белом одеянии и длинной вуали, на сей раз откинутой. Аликс была красива, но неестественно бледна, а удивительные глубокие глаза-сапфиры сияли недобрым потусторонним светом. Оттого она походила скорее на ожившую статую, чем на молодую женщину из плоти и крови.
— Решайся, Грегори… — с придыханием произнесла Аликс. — Пусть я готова ждать тебя хоть целую вечность, но чем дольше я остаюсь здесь, тем сильнее меняюсь… Я чувствую, как становлюсь кем-то другим. Я живу во тьме, я тону, растворяюсь, сливаюсь с ней… Я сама почти тень, безжалостное создание ночи, ведь мое сердце не бьется. Я так устала бороться сама с собой… Мне все время так холодно. Ужасно холодно. Ты должен согреть меня! Должен пойти со мной! Должен спасти нас обоих! Ты ведь все еще любишь меня? Любишь свою бедную Аликс?..
Она раскрыла объятья, и от нее вдруг повеяло могильным холодом. Ида всем своим существом ощутила, что ее муж стоит на краю ужасной чарующей бездны и смерть вот-вот настигнет его. Все в Иде воспротивилось этому. Она быстро перекрестилась, приготовившись к рывку.
Грегори шагнул к Аликс, и она потянулась, чтобы поцеловать его. Но Ида, выскочив из укрытия, в мгновение ока оказалась между ними, а затем почувствовала поцелуй ледяных губ в районе виска.
Чуть отшатнувшись, Аликс распахнула глаза, и ее лицо исказилось от злобы. Она угрожающе двинулась вперед, но Ида оттолкнула ее, воскликнув:
— Ты не заберешь его! Богом живым заклинаю тебя: ступай прочь одна и не возвращайся!
Аликс отпрянула и случайно смахнула лампу с саркофага. Та пронзительно звякнула об пол. И тут же вспыхнул легкий подол белого платья. Девушка разразилась жутким, неистовым криком, от которого задрожали стены и пол, а с потолка посыпался сор.
Иду оглушило. Силы стремительно покидали ее. В глазах потемнело, ноги подкосились. Она бы упала, но чьи-то теплые руки заботливо подхватили ее. А затем Ида отключилась.
V
Ида очнулась на полу крипты, едва освещенной мутным светом догоравших свечей. Ее колотило от холода. Голова раскалывалась. Перед глазами плыло.
— Грегори?! — спохватившись, прохрипела она.
Шатаясь, Ида поднялась на ноги, взглянула на саркофаг и в отчаянии схватилась за голову. Сердце сжалось от невыносимой боли. Крик ужаса застрял в горле.
На плите лежали двое. Бездыханный Грегори в цепких объятьях омерзительной, окутанной паутиной мумии в белом одеянии. На высохшем, обезображенном тленом лице покойницы застыла злая ликующая улыбка.
От горя Ида лишилась чувств.
Когда она снова пришла в себя, то обнаружила, что лежит в теплой постели, в своей комнате, залитой дневным светом. Рядом сидел задремавший Грегори.
Увидев мужа живым и здоровым, Ида чуть не вскрикнула от радости. Слезы счастья покатились у нее по щекам.
Ида сжала ладонь Грегори. Он тут же открыл глаза и тепло улыбнулся ей.
— Я думала, ты погиб… — взволнованно заговорила Ида. — Думала, она забрала тебя у меня… Умоляю, скажи, что все это был лишь дурной сон.
— Это был лишь дурной сон, дорогая, — ласково отозвался Грегори, расцеловав ее руки. — Ты спасла нас.
— Лишь дурной сон, — повторила она, кивая. — Я спасла нас… И мы теперь будем вместе? Только вдвоем?
— Да, пока смерть не разлучит нас, — заверил муж.
— Меня это более чем устраивает, — слабо улыбнулась Ида. — Теперь я точно знаю, что живые не должны тревожить усопших, чтобы те не ответили им тем же.
После той страшной ночи в крипте у Иды на голове появилось несколько седых локонов — в том самом месте, куда пришелся отравленный поцелуй. А на пальце остался след от железного кольца, которое, как потом выяснилось, разломалось пополам, когда Ида прикоснулась к усопшей. Однако Ида не сильно огорчилась всему этому, посчитав, что дело обошлось малой кровью.
Что до Аликс, то она упокоилась
