Наследник графа Нортона (СИ) - Аристова Валерия

-И при этом она играет в куклы, - сказал Александр, чувствуя, что бледнеет от гнева.

-Да, - дядя ухмыльнулся, - вот не знаю, почему. Наверное, умом тронулась.

То, что Джейн "умом тронулась" Александр убеждался с каждым днем, когда они гуляли по парку. Джейн не было позволено ничего подобного, но Александр настоял, что девицам полезно совершать моцион. Она говорила немного странно и не о том, что обычно обсуждают девушки её возраста. Джейн интересовали птички на ветках, цветы, у которых она искала душу, и её кукла Фанни, для которой она набирала букеты, чтобы порадовать сестричку.

Когда же Александр собрался уезжать, то Джейн пришла в его комнату и бросилась к его ногам.

-Пожалуйста, не оставляйте меня здесь! Умоляю! Что угодно, только не в этом доме!

Он поднял ее. Джейн дрожала мелкой дрожью.

-Я люблю только вас! - сказала она страстно, обвивая руками его шею, - и я обещаю, что выброшу Фанни, раз вы не любите ее! Только заберите меня!

Он обнял ее, утешая. Она вскникнула, когда рука его коснулась её спины.

-Что с вами?

Джейн смутилась.

-Ничего.

-Скжаите, почему вам больно?

Брови его съехались на переносце. Он подошёл к ней и дёрнул с плеча её платье. Джейн вскринула, пытаясь натянуть обратно лёгкую ткань. Но он уже увидел все. Страшные шрамы, старые и свежие, покрывающие её спину.

-Это и есть ваше воспитание? - кричал он сэру Мартину, когда, пылая ненавистью, добежал до его комнат, - вы бьете девчонку! Вы запрещаете ей все, что может быть ей интересно! Это вы довели её до того, что в шестнадцать лет она играет в куклы! Кого ей ещё любить?

-Ооо, - сэр Мартин ухмыльнулся, - она любит вас. Так что не переживайте. Это я не сумел из неё выбить.

Утром карета увозила его в Лондон. Рядом сидела, крутаясь в тёплый плащ, хрупкая маленькая девушка с огромными испуганными глазами. В руках она держала страшную тряпичную куклу, тоже завернутую в меховую накидку.

-Если бы вы не забрали меня, он бы меня убил, - сказала она, оборачиваясь на замок, исчезающий в утреннем тумане, - потому что его ужасно раздражало, что я так сильно люблю вас.

Александр прижал её к себе.

Ему было безумно стыдно. Он не слушал ребенка, над которым издевались, пытаясь выбить из него самые светлые, самые лучшие чувства. Он не хотел думать о том, что делает, как живёт его подопечная. Он вбил себе в глову, что Джейн хорошо у дяди. И даже противная леди Кортни имела больше чутья, чем он сам, ответственный за Джейн. Все, что с ней случилось, было его рук делом. Он винил себя за каждую её слезу. Ведь ещё два года назад она умоляла забрать её. Он не послушал. Он не верил ей, он не хотел разбираться в том, что происходит. И теперь рядом с ним сидела девочка шестнацдати лет, которая баюкала куклу, завернутую в меха.

Он сам в этом виноват. Только он и никто больше.

-Мы поженимся, как только тебе исполнится восемнадцать, - сказал он, сжимая её руку.

Да, именно так. Потому что сейчас она занята куклами.

-Я буду ждать, - тихо ответила она, и лицо её вдруг преобразилось.

Джейн стала настолько прекрасна, что Александр смотрел на нее, как на ангела, спустившегося к нему с небес. Он не смел коснуться её губ, но мечтал о том дне, когда она окажется его женой. Тихая, искренняя, невесомая, прекрасная. Её глаза смотрели на него, как на мессию.

-Я очень вас люблю, - сказала она, - у меня нет никого, кроме вас.

И эхо этих слов он слышал до сих пор. По сей день. В любых испытаниях. Даже тогда, когда она кричала, что хочет его убить. Он сжимал кулаки и вспоминал этот её взгляд. И её искалеченную душу, в сломе которой был виноват только он сам.

-Я люблю тебя любой, - повторял он, сжимая её в объятьях.

И на самом деле любил.

Как того ребенка. Ту девочку. Которой она осталась навсегда.

Глава 3. Планы леди Джейн

Убить Мелани стало какой-то навязчивой идеей, которую вынашивала Джейн изо дня в день. Она то была тиха и спокойна, будто наконец-то приянала то, что её соперница станет её же наследницей. Но свадьба сэра Ричарда и миссис Мейберри приближалась, и в глазах Джейн загорались нехорошие искры. Александр старался не отпускать её от себя ни на шаг, скрывая это заботой о ней.

-О, не переживай, дорогой, я не упаду в обморок, если выйду одна из дома, - говорила Джейн, - я только погуляю с Адамом в Гайд-парке. Ты же знаешь, столько женщин выходят туда с детьми. И Адаму было бы хорошо, если бы он поиграл с кем-то, кроме детей слуг.

Адам был общительным ребенком, всегда в хорошем настроении, смешливым. Джейн в нем души не чаяла. Она могла возиться с малышом целыми днями, а если он болел, впадала в истерическое настроение и сидела у его кровати. Иногда Александр находил её спящей в постели малыша, обнимавшую его, с блаженным выражением на красивом лице.

Малыш Адам не был ей сыном, но Джейн была ему матерью. Александр помнил её восторг, когда он принёс ей младенца, завернутого в кружевное одеяло. Джейн схватила его и с тех пор не отпускала, будто ей дали новую живую куклу, и в эту куклу можно было играть каждый день. Наверное Адаму повезло, ведь такой материнской любви редко удостаивались дети знатных дам. Чаще дамы отдавали детей нянькам, и приходили только поцеловать малыша на ночь. Джейн же возилась с ним постоянно, позволяя наням только кормить его и переодевать. Она не выходила из детской, приходя в восторг от любого достижения Адама, будто сделав первый шаг он стал академиком или завоевал Францию.

-Мне будет одиноко, если вы оба уйдете, - говорил Александр, надеясь, что Джейн не придумает какой-то хитрый план в своём духе и не причинит Мелани или кому-то ещё вред, - позволь выйти вместе с вами.

Джейн ничего не оставалось, как смириться. Он был настойчив. Но постепенно она успокаивалась, даже видя, как леди Кортни бегает по магазинам, чтобы украсить свой дом к свадьбе сына. Сама леди Кортни собиралась переехать в небольшой домик неподалеку, ведь теперь их особняк станет пристанищем новой леди Кортни, леди Мелани.

Мелани окончательно переехала в Лондон за месяц до свадьбы, которую собирались сыграть сразу после Рождества. Александр видел её на приемах, которые устраивали в честь такого события их родственники и друзья, но ни разу не сказал ей ни слова больше, чем требовалось. Любое его внимание к миссис Мейберри было бы расценено Джейн, как признаки влюбленности. Джейн следила за ним, за каждым его движением, каждым взглядом, и иногда ему казалось, что даже мысли его в опасности.

-Она родит наследника Ричарду, - твердила Джейн, как заведенная, - и что будет с Адамом?

Александр старался её утешить.

-Ничего. Кортни достаточно богаты, чтобы не преследовать нас.

-Ты не знаешь женщин, - Джейн хихикала, - женщинам всегда надо больше, чем они могут иметь!

С каждым днем Александр чувствовал, что жизнь его, и так не слишком радостная, постепенно скатывается куда-то в ад. В груди поселился страх. Он боялся за Мелани, которой, он считал, грозила опасность, он боялся за Джейн, в ужасе от того, что она и правда может что-то сделать такое, что не позволит им больше скрывать её состояние. Джейн умела вести себя в обществе достаточно прилично, так, что он мог сглаживать все её промахи. Знакомые и родня давно привыкли к её странностям, а подруг у неё не было. Она не нуждалась в ни в ком, кроме него. Но в нем нуждалась постоянно, бесконечно, и Александр чувствовал себя в ловушке.

Когда они только поженились, он был уверен, что её странности возникли от страха перед дядюшкой, и при хорошем обращении они пройдут. Он был ласков с ней, выполнял все её желания, которых постепенно становилось все больше. Джейн будто прощупывала почву, ища грань, где вынуждена будет остановиться. Но Александр все отступал, боясь обидеть её хоть чем-то, и постепенно желания её переросли в капризы. Джейн стала настойчива, она не просила, а требовала, и если она что-то вбивала себе в голову, то проще было это сделать, чем объяснить, почему он не может ничем ей помочь.