Другие правила - Валерия Аристова

Дон Родриго был известным и совершенно безжалостным дуэлянтом. Уверенный и сильный, он ловко обманул Хуана, заставил отступать. Он хотел напугать его, посеять панику, заставить просить пощады. Но что-то пошло не так. Дон Родриго к своему удивлению обнаружил, что протвиник не только не боится его, но и уверен в своих силах. Хуан выбрал тактику от обороны, сражался по всем правилам, и был чуть ли не равен ему в исскустве. Ему не хватало парктики, и только. Так все это могло затянуться, а дон Родриго не любил длинных дуэлей, когда оба соперника вымотаны, чувства все обострены, а исход сражения гадателен, поэтому он пошел на запрещенный прием. Он все еще держал кнут в руке, поэтому приблизился, как только можно, и хлестнул Хуана по ногам. Тот чертыхнулся и отступил, но из равновесия выбит не был. Теперь он следил за кнутом, совершенно не чувствуя, удара. Дон Родриго ухмылялся.

— Мало, щенок? Давай еще попробуем?

Но теперь приблизиться к Хуану было не так просто. Тот делал только точные движения, хоть и отступал, но хорошо держал оборону. Так они сражались некоторое время, пока Хуан, отбив выпад, не оступился и не упал. Валери прикусила губу. Но дон Родриго не воспользовался возможностью убить противника, понимая, что Валери не простит ему убийства. Вместо этого он размахнулся кнутом, желая ударить того по лицу. Хуан увернулся и получил удар по плечу. Из рваной раны выступила кровь, темным пятном расползаясь по белому рукаву рубашки, но Хуан был уже на ногах. В этот момент он почувствовал, что теряет контроль. Он ненавидел этого человека, который столько времени позволял себе издеваться над ним, но ни разу не получил достойного ответа. Ответ он получит прямо здесь и сейчас. Хуан с радостью посмотрит, как будут стекленеть его глаза в то время, когда сам он будет целовать Валери. Дон Родриго был силен и опасен, и единственная возможность победить была в спокойствии. Но спокойствия больше не было.

Заметив, что Хуан наконец-то начал терять самообладание, дон Родриго засмеялся, чтобы вывести того еще больше.

— Я все равно убью тебя, — Хуан сделал выпад, но дон Родриго только усмехнулся, легко ушел от удара, и тут же пошел в атаку, уже не сдерживая сил. Ненависть и ревность отказались сильнее здравого смысла. В какой-то мере и он потерял контроль, разозлившись и решив закончить все в кратчайшие сроки.

Хуан снова начал отступать. Но теперь уже он упустил контроль. И только мелькнувшая вдали фигурка в белом помогла ему сосредоточиться, и когда дон Родриго уже был уверен, что победа за ним, Хуан, движимый ненависитю, рванулся вперед, сделал обманный выпад, заставил дона Родриго уклониться, а потом, забыв об обороне, всадил ему в грудь шпагу по самую рукоять. В последний момент дон Родриго разгадал его маневр, но было уже поздно, и его шпага полоснула Хуана по руке, когда он по инерции начал падать вперед.

В глазах дона Родриго было удивление. Хуан отскочил, чтобы не попасть под его тело, и тут же заметил, как Валери бросилась к нему. С трудом держась на ногах, он отсалютовал ей окровавленной шпагой. Валери опустилась на колени рядом с доном Родриго, даже не взглянув на Хуана.

— Родри? Родри!

Тот не ответил, только шевельнул губами.

— Я знаю все, Родри, — сказала она, — я знаю все про Розалию. И про то, что она умерла. И про то, как она умерла. Вот и все.

Дон Родриго смотрел на нее, и глаза его стекленели. Но он усмехнулся.

— Все-таки пес…, — прошептал он, и на губах его выступила красная пена, а глаза погасли.

Валери встала.

Хуан стоял рядом с ней, пытаясь отдышаться. Его трясло, как в лихорадке, и он вспомнил, как стоял над телом своего брата, и руки его были в крови. Дон Родриго не стоил сожалений, но к горлу подступила тошнота, а глаза застилал туман.

— Да, пес, — он улыбнулся вымученной улыбкой, потом взял руку Валери и поднес к губам, — я поклялся тебе, что убью его. Я убил.

Она молчала бледная, но совершенно спокойная. Потом посмотрела на тело у своих ног.

— Думаю, что нам лучше убраться отсюда, — сказала она равнодушно, — пусть гниет, — она повернулась к Хуану, провела рукой по его щеке, осторожно осмотрела рану на плече, нанесенную кнутом и порез на руке. Хуан только поморщился, — спасибо тебе. Но… в следующий раз, пожалуйста, слушай меня. У тебя было сто шансов из ста, что тебя убьют.

— Как видишь, все-таки не сто, — он улыбнулся и обнял ее за плечи здоровой рукой, — на самом деле это у него не было ни одного шанса. Я слишком ненавидел его.

Валери высвободилась из его рук и зашла в дом, приглашая за собой Хуана. Тот помедлил, он никогда не заходил в это обиталище любви, но потом все-таки решился. Там был полный бардак, вещи разбросаны, похоже, дон Родриго собирался в путь. На столе стояла знакомая черная шкатулка, в которой Валери хранила яды и лекарства, рядом — два кубка…

Валери повернулась к нему спиной, что-то собирая в свою шкатулку. Хуан же никак не мог успокоиться. Руки дрожали, его тошнило, и он с трудом понимал, что просиходит. Валери была совершенно спокойна, движения ее были неторопливы и уверены. Как будто только что он не отправил в ад ее любовника, ради которого она готова была пойти на преступление, перечить брату и оставить на смерть его самого. Хуан отчаянно нуждался в утешении или хотя бы в ее внимании. Ему было плохо, и справиться с эмоциями сам он не мог. Они нарастали, как снежный ком, постепенно перерождаясь в обиду и раздражение.

Труп Альмасана остался за дверью, а Валери ведет себя так, будто ничего не произошло. Её нежелание замечать Хуана после того, как он рисковал для неё жизнью, выводило из себя, а спокойный голос и безразличный взгляд заставили вдруг разозлиться.

Сердце билось так, будто готово было выскочить из груди. Он видел её лицо в пол оборота, сосредоточенное и абсолютно спокойное. Он шагнул к ней. Схватил за плечи, притянул к себе. И совершенно явно почувствовал чужой запах на её коже. После обещания стать его женой, она пошла к