Второй шанс для нас, или Любовь вопреки разводу - Злата Тайна

Мы просидели так почти час, обсуждая нелепость ситуации, придумывая, что можно было бы сказать в ответ (больше для смеха, чем для реальности), и постепенно Соня начала оттаивать. К вечеру она уже делала уроки на кухне, изредка делясь со мной каким-нибудь замечанием.

Пока она занималась, я вышла на балкон подышать холодным ночным воздухом. Ярость на Алексея сменилась усталым разочарованием. Он не только сломал нашу семью. Он продолжал тащить за собой в нашу с Соней жизнь свой неустроенный, нездоровый роман, как хвост из грязи. И от этого страдала наша дочь.

Я достала телефон. Не для того, чтобы звонить ему. А чтобы написать Марку. Простое, нейтральное сообщение по работе. Спросить о доставке тех самых акустических панелей. Мне нужно было ощутить прикосновение к чему-то нормальному, взрослому, здоровому. К тому миру, который он олицетворял.

Его ответ пришёл через несколько минут, такой же деловой и точный. И от этого на душе стало немного спокойнее. Потому что в мире всё ещё существовали правила, логика и уважение. И существовали мужчины, которые не играли в глупые игры за счёт своих детей.

Вернувшись в квартиру, я обняла Соню за плечи, целуя её в макушку.

— Всё в порядке, солнышко?

— Всё в порядке, мам, — она улыбнулась, и в её улыбке уже не было той щемящей боли. — Мы же команда.

Да, мы были командой. И ничьи неудачные романы, ничьи манипуляции не могли этого сломать. Но я всё чаще ловила себя на мысли, что хочу, чтобы в этой команде было не два, а три человека. И этот третий должен был быть надёжным, как скала. Чтобы нам больше никогда не пришлось отряхивать чужую пыль.

Глава 25

Месяц пролетел в плотном, насыщенном ритме, который стал для меня новой нормой. Работы в кофейнях и офисах Марка подходили к концу, и это уже не были просто объекты — это были почти что дети, в которых я вложила частицу души. Каждый визит на стройплощадку приносил удовлетворение: вот засияли те самые медные светильники, вот легла идеально шлифованная доска пола, вот рабочие монтировали акустические панели, точно воспроизводящие фактуру старого кирпича. Пространства оживали, наполняясь тем самым «дыханием», о котором говорил Марк.

И с каждым согласованным элементом, с каждой удачной находкой крепло и наше общение. Оно перестало быть стерильно-деловым. Теперь мы могли в конце рабочего дня обменяться парой необязательных сообщений. Он скидывал мне трек со словами: «Послушай, это та самая атмосфера для вечерней кофейни на Арбате, согласна?» Я отвечала фотографией интересной фактуры, случайно увиденной в городе: «Как думаешь, на акцентную стену в переговорной?» Это была игра, творческий диалог на равных. И почва под ним была тёплой, надёжной, дружеской. Именно такая почва, я знала, и нужна для того, чтобы что-то более хрупкое и важное могло укорениться и вырасти. Я ловила себя на том, что улыбаюсь его сообщениям, предвкушаю наши короткие звонки, и в груди шевелилось что-то давно забытое — лёгкое, щемящее волнение.

Я с головой погрузилась в эту новую реальность. В работу, приносящую не только деньги, но и радость. В дружбу с Алисой, которая стала моим личным спасательным кругом и источником бесконечного оптимизма. В эти медленно, но верно налаживающиеся отношения с Марком. Прошлая жизнь с её ножевыми ударами «я тебя разлюбил», с унизительной сценой в загсе и бесконечными ночами слёз, казалось, осталась где-то далеко позади, за толстой, звукоизолирующей дверью. Я почти перестала оглядываться. Почти.

Вечер пятницы мы с девчонками — Алисой, Катей и Юлей — договорились провести в нашей любимой кофейне, том самом месте, где когда-то началась наша дружба. Я задержалась на последнем объекте, принимая работу электриков, и приехала первой, заказав себе латте с корицей. Настроение было приподнятым, лёгким. Я устроилась у окна, наблюдая, как зажигаются вечерние огни, и с удовольствием предвкушала предстоящие пару часов смеха, болтовни и полного отключения от всех рабочих мыслей.

Мой рассеянный взгляд скользнул по залу и зацепился за парочку в дальнем углу, за столиком в полумраке. Девушка, прислонившись к спинке мягкого дивана, что-то оживлённо рассказывала, жестикулируя изящными руками с безупречным маникюром дорогого песочного оттенка. Её лицо — с выразительными, чуть раскосыми глазами и полными губами — показалось мне знакомым. Не лично знакомым, а будто я видела его много раз на… на глянцевых, отфильтрованных картинках. На яркой аватарке, мелькавшей в моих соцсетях в разделе «возможные друзья».

Я отвела взгляд, пытаясь сосредоточиться на ожидании подруг, но ощущение назойливого «дежавю» не отпускало. Модель? Знаменитость из тиктока? Может, видела её в портфолио какого-нибудь фотографа? Я украдкой снова посмотрела в тот угол. Девушка заливисто смеялась, запрокинув голову, и этот смех — чуть громковатый, с характерной хрипотцой на высокой ноте, — отозвался в моей памяти глухим ударом. Мужчина, сидевший напротив, смотрел на неё с обожанием, ловя её взгляд. Он был незнакомым — темноволосый, смуглый, спортивного сложения, в дорогой одежде.

И тут, как вспышка, всё сложилось. Этот смех. Эта манера запрокидывать голову. Этот самодовольный блеск в глазах. Я слышала это лишь раз, коротко, но этого хватило, чтобы врезать в память навсегда — в том самом загсе, когда она выходила, цепко держа под руку моего мужа. Анастасия.

Ледяная волна, казалось, остановила кровь в жилах. Сердце, только что спокойное и умиротворённое, вдруг заколотилось с такой бешеной силой, что я физически ощутила его удары в горле. Она была здесь. В нескольких метрах от меня. С другим мужчиной. И они вели себя не просто как знакомые — они вели себя как влюблённая парочка на самом романтичном свидании: их пальцы переплетались на столе, они обменивались долгими, многозначительными взглядами, полными секретов и обещаний, он с нежностью смахнул с её щеки непокорную прядь волос.

В этот момент дверь кофейни распахнулась, впустив порцию холодного воздуха и моих подруг — шумных, раскрасневшихся, приносящих с собой хаос и тепло.

— Ев, мы тут! Опять первая! О, я уже вижу твой фирменный латте с корицей! — Алиса плюхнулась на диван рядом со мной, скидывая объёмное пальто.

— Привет, красотка! — Катя села напротив, её глаза тут же заметили мою неподвижность. — Ты что такая бледная? Замерзла по дороге? Или электрики опять накосячили?

— Да нет, всё нормально, — я попыталась улыбнуться, но губы не слушались. Мой взгляд снова, совершенно против моей воли, метнулся в тот злополучный угол. Анастасия в этот момент изящно поднялась,