Каменное сердце - Светлана Бернадская
— Зато я быстрее! — звонко заверещала она. — За себя!
В порыве чувств егоза подпрыгнула на живой подстилке и тут же была сцапана за лодыжку огромной пятерней.
— Ы-ы-ы! — взвыл глухим басом проснувшийся мужик. — В сугробе зарою!
— Ма-ма-а-а-кунна-а-а!!! — завизжала девчонка на пронзительно высокой ноте и рванула обратно, оставив в лапах врага свой башмак.
И бросилась к Хелмайн, спрятавшись у той за юбкой.
— Рядом в сугробе ляжешь, — пригрозила «мама» мужику. — Вставай уж, раз проспался, а то разлегся тут, как боров… Ага! Кйонар, вижу — в корзине!
И камешек улетел в ведро.
Талгор хмыкнул, заинтересованно посмотрев на обнаруженного малыша. Тот вылез из корзины, насупился и обиженно шмыгнул носом. В буйных светлых кудрях застряли мелкие щепки — ну и достанется же матери работы, всю эту красоту вычесывать.
Но Хелмайн мигом потеряла к мальчонке интерес, будто и не родной. Раз за разом отыскивала следующего ребенка, упорно игнорируя Талгора и спрятавшуюся за ним девочку, бросала камни в ведро, и в конце концов огляделась.
— Кoго не хватает? А, кажется, Силь! Выходи, ты сегодня выиграла.
И Силь, замершая за Талгором, с торжествующим визгом выскочила в зал, едва не сбив с ног женщину, выносящую из кухни горку горячих лепешек.
— Я победила! Победила! Я сегодня кунна, повелительница хексов!
Она с разбегу подпрыгнула — и Хелмайн ловко подхватила ее на руки, подняла вверх, закружила вокруг себя. А затем, поставив на место, потрепала по головам остальных ребятишек.
Своего тoже — но словно бы вскользь, не выделяя его из других ни порывистым объятием, ни коротким материнским поцелуем.
Кйонар глядел на мать с немым обожанием, но при этом казался совершенно несчастным.
— Зато вот как я могу! — вдруг вскричал он.
И, разбежавшись, сотворил лихой кульбит, впрыгнул на плечи ещё не поднявшемуся до конца мужику и пяткой ударил по днищу ведра.
Из посудины ожидаемо дождем посыпались камни. Один из них угодил ошалевшему спросонья мужику в лоб, за что мальчонка вполне закономерно отхватил увесистую оплеуху.
На которую, впрочем, не обратил внимания — откатился колесом и, сияя от гордости, вскинул светло-серые глазищи на мать.
Во взгляде Хелмайн на миг промелькнула нежность, но она тут же собралась и строго сдвинула брови.
— Рассыпал — собирай. За ловкость хвалю, а за то, что по Свену топтался — в следующий раз будешь водить.
Талгор тихо хмыкнул себе под нос. фрая вон по Свену потопталась не меньше, но ей наказание не прилетело.
Ох уж эти женщины, поди вас пойми.
В прозрачно-серых глазах Кйонара заблестели слезы, нижняя губа трогательно выпятилась, но мальчишка сумел удержаться от рыданий. Очень знакомо вскинул подбородок и заявил:
— И буду! И еще быстрее всех найду!
— За стол садитесь, разбойники, — крикнула одна из хозяек, проходившая мимо с полным подносом тарелок. И мимоходом потрепала по голове Кйонара. — Порезвились, и хватит, уроки сами себя не сделают.
Хелмайн вмиг превратилась в достопочтенную кунну и заняла свое место на лавке во главе стола. Талгор, помешкав, пристроился рядом.
Ну а что? Главный он тут или кто?
Хелмайн демонстративно oтодвинулась — немного, всего-то на ладонь, но он ведь понятливый.
Спорить, впрочем, не стал. Пусть ерепенится, если ей охота. Рано или поздно она привыкнет не видеть в нем врага.
Еду подали простую: молоко в кувшинах, ячменную кашу с медом и толчеными орешками да тыквенные лепешки. Хелмайн расправилась со своей порцией быстро и лишь после этого с видимым усилием обратилась к нему.
— Мне нужно уехать.
— Куда?
— К западному йорду. Требуется проверить вяленое мясо, а еще партию шкур, которые тамошние охотники приготовили для торга.
— Тебе обязательно делать это самой?
Она чуть нахмурилась.
— Шкуры должны быть отменного качества, как для самого когана. Иначе много за них не выручим.
— А что ты хочешь выторговать за них? — заинтересовался Талгор.
— Корм для скота и еду для людей, — сказала она и смешно наморщила нос. — Нам нужны припасы — зерно, овощи, зелень. Много ты видел полей среди вечных снегов?
Талгор скосил глаза в тарелку, где все еще оставались ячменная каша да ломоть тыквенной лепешки. Хелмайн фыркнула.
— Лета в Нотраде не бывает. К горячим источникам хексы нас не подпускают, а в теплицах много не вырастишь.
Конечно, Талгор об этом знал. Обрывочные воспоминания детства сохранились именно такими: сугробы по грудь, вечный холод, обжигающий щеки, тяжелые сапоги с налипшим на них снегом, ледяные негнущиеся пальцы.
Лето впервые он увидел только на юге.
Хелмайн смотрела на него, ожидая ответа, и хмурилась все больше.
— Я просто спросил, — спохватился Талгор и примирительно вскинул ладони. — Конечно, поезжай. Уверен, ты разбираешься во всем лучше кого бы то ни было.
— Прекрасно, — обронила она и поднялась, хлопнув в ладоши. — Пока меня нет, слушайтесь кунна Эйтри. Приеду — с каждого спрошу урoк.
Талгор невольно поймал взгляд малыша Кйонара и приветливо улыбнулся. Тот, насупившись в точности как мать, опустил глаза в тарелку.
Впрочем, болтаться без дела в отсутствие Хелмайн Талгор вовсе не намеревался. А пoтому, едва она уехала, подозвал Мелва и попросил его показать окрестности.
Заодно и о северном крае можно узнать побольше.
Снег валил как пух из порванной перины, точно в его ночном кошмаре. Талгор окинул взором девственно-белое покрывало с высоты сторожевой башни над защитным валом и одобрительно кивнул.
— Неплохо укрепились. Даже мышь не подберется незамеченной. Твоя заслуга?
Мелв довольно крякнул, подкрутил ус.
— Моя, — не стал отпираться он. — Еще при кунне Гридиге насыпь сделали. Ух и намаялись мы тогда с этими мерзлыми камнями!
А ещё с деревьями наверняка. Северяне подчистую вырубили весь лес в равнине на подступах к куннату. Кто бы ни пришел с большой земли, он будет просматриваться, как на ладони.
— С востока поселения защищены горами, через них незаметно не подберешься. Дозоры, опять же, выставлены. А с запада — узкий залив, оттуда можно только на ладьях, с моря. Но в том проливе ладьи будут как в ловушке.
— От кого это вы так обoроняетесь?
— Ρазные гости бывают, — уклончиво ответил Мелв, избегая смотреть в глаза. — До местных сокровищ есть немало
