Девушки бури и тени - Наташа Нган
Вода сжимается вокруг меня – сильная, свирепая и шокирующе холодная, как будто какое-то гигантское ледяное существо схватило меня огромной лапой. Это намного хуже, чем я ожидала. Меня немедленно тянет вниз по течению, ни секунды не давая среагировать, двинуться обратно к берегу. Пузырьки срываются с моих губ – я кричу, барахтаясь в потоке. Под поверхностью вода тёмного, глубокого цвета индиго. Я брыкаюсь и молочу руками, ища, за что бы ухватиться.
Но река слишком бурная. Она движется с силой и решительностью стада диких бизонов. Меня так сильно крутит, что я не знаю, в какую сторону подняться. Крик, после которого нужно ещё отдышаться, переходит в удушье, лёгкие наполняются водой. Перед глазами плывёт.
Затем впереди в темноте возникает картинка.
Она набухает, расширяется, пока не становится размером с саму реку, настолько реальная, что страх разливается по венам, вытесняя ледяной холод: злобное лицо Короля Демонов.
Безумные арктически-голубые глаза сверкают из тёмного вихря.
Его рот раскрывается в рёве.
Кажется, что вся река кричит на меня, наполняет уши теми же словами, которые я слышала в лесу, когда охотилась с Ниттой и Бо; словами страха и досады, которые преследуют меня в ночных кошмарах.
Я ЗНАЮ, ГДЕ ТЫ.
А затем течение протаскивает меня сквозь зияющую пасть Короля, и видение исчезает в водовороте пузырьков. Когда я понимаю, что всё это — видение, ненастоящее, оно не может быть реальным, то чувствую, как вода сворачивает за угол. Меня швыряет на берег реки. Я ударяюсь лбом о выступающий камень. Перед глазами расходятся пятна. Но боль будит меня, пробуждает инстинкты. Широко раскинув руки, я карабкаюсь по берегу, цепляясь за затопленные корни дерева, выступающего из скалы.
Сердце колотится, мышцы ноют, я цепляюсь. Течение сильное. Я стискиваю зубы, перекладывая одну руку через другую, чтобы подтянуться к берегу.
Вокруг меня лопаются пузыри. Надо мной нависает огромное существо, которое хвататет меня прежде, чем я успеваю вырваться. Оно тащит меня сквозь пену. Голова показывается на поверхности воды, и я борюсь, ужас пронзает меня, потому что… Король. Это он.
Он пришёл за мной.
Я извиваюсь, кашляю и отплевываюсь, отбиваясь от руки, схватившей меня.
Но Король не отпускает. Он поднимает меня выше, взбираясь по крутому обрыву на берегу реки. Только когда мы добираемся до вершины и вдвоём падаем на припорошенную снегом землю, я понимаю, что рука, схватившая меня, бледная и без шерсти.
Я выбираюсь из-под неё, тяжело дыша. Шифу Цаэнь раздет до штанов. Похожие на валуны мышцы его плотного, скользкого от воды торса перекатываются. Он опускается на колени и тянется ко мне.
– Уйди! – кричу я, отбиваясь от его рук.
– Леи! – кричит он. – Ты умрёшь от холода, если не позволишь мне согреть тебя!
– Мне п-просто н-нужно моё пальто!
У меня стучат зубы. Я пытаюсь подняться, но мышцы свело, суставы скованы холодом. Разочарованно зарычав, я заставляю себя встать на колени, но через секунду падаю обратно – колени подгибаются.
– Позволь мне помочь, – настаивает Цаэнь. Капли воды стекают по его лицу, прилипая к волосам и бороде. – У тебя идёт кровь.
Игнорируя его, я снова подтягиваюсь, и, хотя у меня подкашиваются ноги, мне удаётся удержаться на ногах. Я тащусь мимо него обратно по скалистому выступу туда, где оставила одежду. Тело сотрясает дрожь, но другая дрожь, совершенно не из-за холода, пробегает по телу, когда я вспоминаю, что видела под водой.
– Я убила т-тебя, – еле слышно рычу я. – Просто оставь меня в покое!
Никогда.
Голос похож на шёпот, кошмарный шелест ветра.
Я поворачиваюсь с дикими глазами и тяжело дышу.
Цаэнь удерживает мой взгляд, кожа на его торсе покрывается мурашками. Лес вокруг нас затих.
Чувствуя, как что-то капает мне в глаза, я провожу рукой по лбу. Рука становится красной. Отогнав воспоминания о кошмаре прошлой ночи — кошмаре каждой ночи — я бросаюсь туда, где на краю обрыва лежат мои вещи, и натягиваю пальто и сапоги. Шифу Цаэнь ждёт, пока я полностью оденусь, и подходит ко мне. Он снова в рубашке и плаще. Он проводит рукой по своим влажным волосам, по-прежнему собранным в узел на макушке. Мои волосы прилипли к коже неровными узорами. Он молча тянется к моему лицу, и хотя я вздрагиваю, я позволяю ему прикоснуться к себе. Одной рукой он обхватывает мой затылок, а другую поднимает и осторожно давит на порез у меня на лбу.
– Рана не такая глубокая, как я опасался, – говорит он, вытирая кровь рукавом. – Но всё равно надо попросить Хиро залечить её. Нельзя, чтобы туда попала инфекция, – когда он отстраняется, свет отражается от аметистовых искорок в его тёмных глазах. – Что там было? Ты что, не поняла, что это я?
– Я просто не ожидала, – я складываю руки на груди. – Вот и всё.
– Как скажешь, – кажется, он хочет спросить ещё, но только вздыхает.
Мы молча возвращаемся в лагерь, лес вокруг нас медленно просыпается. Свет — более тёплый, розоватый, золотисто-голубой – пробивается сквозь крону деревьев. Утреннюю тишину нарушает пение птиц. Добравшись до кленовой рощи, мы застаем Меррина и Нитту за приготовлением завтрака. Они разожгли огонь, Меррин склонился над плитой, подвешенной над пламенем, и ковыряется во том, что находится внутри, а Нитта нарезает кусок вяленого мяса. Остальные, должно быть, ещё спят.
Заслышав наши шаги, Меррин поднимает голову, его покрытое перьями лицо дружелюбно.
– Доброе утро, друзья. Как это… о… – его оранжевые совиные глаза замечают мой порез.
С криком Нитта бросает дела и кидается ко мне.
– Она просто немного поскользнулась на снегу, – говорит Цаэнь, когда девушка-леопард крепко меня обнимает. – Тренироваться достаточно сложно и на незаледенелой земле. Ничего такого, с чем Хиро не смог бы помочь.
– Он занимается утренней медитацией, – говорит Нитта, указывая. Она убирает мокрые волосы с моего лица. – О, Леи,
