Сказ о снегах - Ксения Лисица

И действительно, запах изменился. Если издалека они чувствовали запах только что закончившегося пожара, что само по себе странно, то теперь ничего подобного не было и в помине. Пахло чем-то противным, сладковатым… гнилым.

Ружена спешилась и подошла к почти полностью сгоревшему дому. Поддела ногой горку пепла и почувствовала, как её замутило. Слой пепла был совсем тонким, а под ним обнаружилась гниль. Коричнево-белая, на редкость противная и мерзко пахнущая. Ружене стало не по себе, когда она поняла, на чём стоит, и она поспешила забраться обратно на лошадь.

Остальные молчали. Каждый погрузился в свои мысли, отнюдь не весёлые.

– Что же произошло в этой деревне? – Пробормотал Горецвет, оглядываясь с почти затравленным видом.

– И почему нас сюда так тянуло? – Задумчиво спросил Крив.

Ружена прислушалась к себе. Нить, до этого будто связывающая их с этим местом, исчезла.

– Я, кажется, что-то нашёл, – позвал их Венцеслав, – идите сюда.

Княжич успел спешиться и переворошить несколько куч пепла, чтобы убедиться, что под ними тоже гниль. Убедился.

И теперь он стоял у места, которое, судя по всему, раньше отводилось под деревенский алтарь. Сюда жители деревни приходили помолиться и приносили подношения богам. Что нашёл Венцеслав рядом с остатками алтаря? Нехотя, Ружена снова слезла с лошади. Крив и Горецвет последовали её примеру. Вместе они окружили княжича.

Там, где раньше должны были стоять идолы, расчистили площадку. Убрали пепел и большую часть гнили: только тонкий её слой покрывал землю. Наклонившись ближе, Ружена увидела, что расчищенное место испещрено знаками, похожими на те, что нарисовал в основаниях их шей Венцеслав. Магические знаки.

– Ты понимаешь, что это такое? – Спросила она у него.

Княжич покачал головой.

– Парочка знаков похожи на защитные, но другие мне не знакомы. Я ведь совсем немного знаю о такой магии. Но...

– Но? – Поторопил его Горецвет.

Теперь, когда тянущая их к пепелищу нить исчезла, ему хотелось как можно скорее покинуть это место. Ружене тоже. Но сначала нужно было разобраться, что перед ними. Вполне возможно, это важно.

– Ведунья, которая обучала меня защитным знакам, объяснила основные принципы того как с помощью знаков призывать магию. И они не должны писаться вот так, – он кивнул на знаки в грязи и гнили, – такие никогда не смогут творить магию. Такое чувство, что тот, кто это писал, пытался передать сообщение, используя магические знаки вместо обычных слов.

– То есть, – пояснил Крив, – это шифр.

Княжич кивнул.

– У нас нет времени его разгадывать, – сказала Ружена, вглядываясь в непонятные знаки. – Ты сможешь его скопировать?

Венцеслав ещё раз кивнул, доставая из седельной сумки лист плотной сероватой бумаги, чернильницу и гусиное перо.

Спустя десять минут они уже вовсю скакали по направлению к Лисьим Холмам. Странное притяжение пепелища развеялось окончательно, знаки были скопированы, и теперь Ружене хотелось только одного: оказаться как можно дальше оттуда.

Лисьи Холмы – небольшая деревушка, где они сегодня собирались заночевать – расположилась очень удобно. Рядом было всё, о чём только можно мечтать. Широкая и глубокая река, резво бегущие ручьи, с одной стороны лес, с другой – поля. Плодородная почва давала богатые урожаи. И, конечно же, холмы. Лисьими они назывались не просто так – лисы были почти единственной местной напастью. Их популяцию пытались сократить каждый год и каждый следующий обнаруживали, что те снова расплодились. Местные поговаривали, что это не иначе как магия.

Деревня оказалась достаточно большой, чтобы в ней был не один, а целых два гостиных двора. Венцеслав проинспектировал оба и остановился на том, который ему больше понравился. То, как отреагировали на это хозяева дворов (не положительно) и то, что думали его спутники, княжича не интересовало.

Конечно, он привык к роскоши, но, думала Ружена, в раздражении шагая за ним по коридору, не Венцеслав ли обещал держать себя в руках? К тому же, путешествовал княжич инкогнито и никто в Лисьем Холме не знал, кого они у себя принимают. Что делало ситуацию только хуже. Ружена слышала, как Горецвет и Крив объясняются с хозяином и извиняются за поведение Венцеслава.

В Лисьих Холмах им пришлось задержаться дольше, чем они намеревались. Причиной этому была погода, внезапно испортившаяся так, как (говорили старики) она не портилась уже очень давно, чуть ли не с самого исчезновения зимы. Ружена догадывалась, почему это произошло именно сейчас. Боги не смогли найти их и обрушили свой гнев на всё Дубравное. Хотела бы она знать, что сейчас происходит в Прави, какие ведутся там разговоры.

Ружена выглянула из окна, разглядывая фиолетовое небо с низко нависшими тучами, которые то и дело пересекали разом несколько молний. Струи дождя нещадно хлестали Лисьи Холмы и улицы были пусты. Она подумала о посадках, о полях, раскинувшихся вокруг деревни. Такая непогода могла быть губительна для посевов.

– О чём думаешь?

Горецвет, принёсший еду, опустился на кровать рядом с ней. Они заняли одну комнату, а Крив и Венцеслав вторую. Конечно, княжич был не в восторге – он ожидал, что будет жить один. Но им не нужны были лишние траты.

– Эта непогода – гнев богов. И обращён он на нас.

Гусляр кивнул.

– Я тоже так думаю. И Крив с князьком, скорее всего, тоже.

Верно, дураков среди них не было.

– Как думаешь, как долго она продлится? Нам нужно идти дальше. Нельзя сидеть здесь, а то они, не ровен час, действительно нас найдут.

– Но и в такую погоду отправляться мы тоже не можем, – покачал головой Горецвет. – Впрочем, я не думаю, что боги будут долго бесноваться. Ещё два-три дня и можно отчаливать.

Два-три дня значили, что они пробудут в Лисьих Холмах почти неделю. Ружена вздохнула. Ей хотелось действовать.

Венцеславу тоже. Он был единственным из них, кто решился выйти на улицу. Выходил за деревню, бродил вдоль полей. Каждый раз, когда он уходил, Горецвет ворчал, что уж теперь-то его точно поджарит молнией. Ружена не знала, что Венцеслав пытался там найти. Должно быть, ему просто невыносимо было сидеть в четырёх стенах и скучать.

Сегодня его не было дольше, чем обычно. Горецвет начал волноваться, не забывая мрачно предсказывать, что уж на этот раз княжич точно валяется в какой-нибудь канаве. Ружену не очень беспокоило, даже если так. Поваляется и вернётся. То, что она поняла о Венцеславе за время их короткого