Жажда безумия - Р. К. Пирс

Я никогда не считала себя человеком, который любит убивать монстров, но, когда я ныряю между его ног и появляюсь позади него, моя уверенность в себе растет, и во мне пробуждается жажда крови. Я не успокоюсь, пока не порублю этого монстра на куски.

Монстр резко поворачивается, но я уже несусь на него, вытянув кинжал перед собой, как копье. Если я выживу, мне понадобится гораздо лучшее оружие. Что-то более мощное. Черт, в данный момент подошла бы даже бейсбольная бита, но шансы найти ее в Стране чудес, скорее всего, невелики.

Я вонзаю клинок в живот существа, погружая его до рукояти. Оно снова рычит, сотрясая мои кости, и хватает меня за плечо, когда я пытаюсь ускользнуть. Его когти впиваются в мою кожу, вызывая жгучую, раскаленную боль, и оно отбрасывает меня, как куклу.

В тот момент, когда мои ноги оторвались от земли, я понимаю, что приземление будет болезненным, и все, что я могу сделать — это постараться не упасть на лезвие. Как иронично было бы, если бы меня убило мое собственное оружие. Думаю, я бы никогда себе этого не простила, даже в загробной жизни.

Я падаю на землю на бок, от удара у меня стучат зубы, и боль пронзает левую ногу. Я с трудом поднимаюсь на ноги и, немного шатаясь, едва успеваю найти опору, как монстр хватает меня за горло и поднимает в воздух. Его костлявые, кожистые пальцы больно впиваются в мою шею, и я с трудом дышу.

— Ты довольно дерзкая для чудачки, — его невнятный голос звучит, как скрежет камней, а горячее дыхание пахнет гнилью и разложением, от чего меня тошнит.

Одной рукой я отжимаю его пальцы, а другой машу кинжалом. Я наношу глубокие порезы на предплечье монстра, кровь стекает по моему лезвию к рукояти и делает мои пальцы скользкими.

— Отпусти, ублюдок, — удается мне пробормотать.

Края моего поля зрения начинают темнеть, но движение на земле привлекает мое внимание. Я успеваю взглянуть вниз и увидеть, как кто-то с медно-коричневой кожей поднимает большую дубину, обмотанную шипами, и замахивается на монстра.

Чес?

Оружие с отвратительным хрустом врезается в спину монстра, погружаясь в кожу и кости существа, и когда Чес вырывает его, монстр наконец падает на землю, все еще держа меня в своих объятиях.

На этот раз, когда я ударилась о землю, из моих легких вырвался весь воздух, и я знаю, что утром у меня будет адская боль. Я уже чувствую себя так, как будто меня сбил грузовик, и когда монстр приземляется на мою нижнюю часть тела, придавливая меня к земле, я кривлюсь от боли.

Как эти тощие ублюдки могут быть такими тяжелыми?

Я оглядываюсь как раз в тот момент, когда Тори посылает стрелу прямо в лицо монстра, с которым она сражается. Он замирает на секунду, прежде чем рухнуть на землю, и я молча ликую. Трое уже убиты, осталось еще трое.

Чес появляется в поле зрения, когда я пытаюсь сбросить с себя мертвого монстра, хватает труп, утаскивает его и помогает мне встать на ноги.

— Что ты здесь делаешь? — я смотрю на него, потрясенная его появлением, но чрезвычайно благодарная за то, что он только что спас мне жизнь.

— Возвращаю должок, — говорит он, поворачиваясь лицом к середине поляны.

У близнеца с мечом на щеке рана, из которой по шее стекает алая кровь, но они, похоже, все еще держатся против трех оставшихся теневых монстров. Чес, не колеблясь, бросается к ним, размахивая дубиной, как бейсболист, готовящийся к удару, а Тори следует за ним.

Я спешу за ними, пораженная тем, как все они объединились, чтобы сразиться с этими монстрами. Это то, на что я надеялась с самого начала, когда прибыла в Страну чудес. Они, может, и не видят этого, но я вижу: их объединенную силу, когда они действуют сообща ради общей цели. Когда Чес и Тори вступают в бой, отвлекая одного из монстров от близнецов, по моим рукам бегут мурашки.

У Страны чудес еще есть надежда.

Близнец с цепом сражает своего монстра, размахивая оружием со всей силой, чтобы ударить его по голове. Монстр взрывается, забрызгивая его коричневые брюки еще большим количеством крови, и он ухмыляется, явно гордясь собой. С подкреплением уничтожить этих монстров оказывается гораздо проще.

Тори натягивает последнюю стрелу, целясь в грудь своего монстра, пока Чес сдерживает его дубиной, и близнецы объединяются против последнего монстра, а я остаюсь на краю поляны. Вмешиваться в любой из этих боев на данный момент, вероятно, только помешает им, и я не хотела бы попасть под перекрестный огонь, поэтому остаюсь в стороне, наблюдая за их сражением, готовая вмешаться в случае необходимости, а мои мысли наконец-то могут блуждать.

Даже если мы убьем этих монстров, мы все равно не приблизимся к ответу. Я не знаю, откуда они берутся и как их остановить, и я не знаю, есть ли у Тори или Чеса какие-то идеи. Возможно, я смотрю слишком много криминальных сериалов, но я не могу не задаться вопросом: какие секреты эти монстры раскрыли бы под небольшим давлением?

Если мы приставим им нож к горлу и потребуем ответов, дадут ли они нам какую-нибудь полезную информацию? Или они добровольно примут смерть, чтобы защитить свой вид? Нас пятеро, а их только двое. Наверняка нам не составит большого труда поймать одного из них.

Но эта мысль заставляет меня усомниться в себе. Я подумываю о том, чтобы подвергнуть одного из этих зверей пыткам, чтобы получить ответы, которые я ищу, а это совсем не похоже на меня. Неужели я настолько отчаянно хочу спасти Страну чудес?

Один взгляд на поляну — и я нахожу в себе всю необходимую решимость. Эти монстры ответственны за уничтожение чудесных существ и захват Страны чудес. Если их не остановить, все, кто сейчас сражается, могут погибнуть в мгновение ока. Тьма может отнять у меня всех, и я не готова с этим смириться.

Если для того, чтобы остановить тьму, нужно замучить одного из них, чтобы получить ответы, так тому и быть.

— Не убивайте никого из них! — кричу я, и мой голос перекрывает стоны, рычание и удары в бою. — Нам нужны ответы.

Сначала я думаю, что никто меня не услышал, но потом близнец с мечом отвечает.

— Ты хочешь, чтобы мы его поймали? — он хмурится, отбивая удар.

— Да. А потом, если