Магические притязания - Илона Эндрюс

Черт побери, Джим.

— Но даже если бы они не были жестокими, их прибывает столько, что мы не успеваем справляться. Всем этим людям нужно жилье. Им нужна работа. Им нужна еда. У многих из них нет навыков, поэтому их нужно обучать. Вчера у меня был разговор с женщиной-рысью, которую уволили с трех мест подряд в течение одной недели. Она сказала мне, что до того, как ее приняли в Стаю, она была не рабочей самкой, а размножающейся.

Некоторые стаи оборотней использовали тот факт, что они превращались в животных, чтобы оправдать кучу дерьма. Я видела кое-что из этого, когда Кэрран был Царем Зверей, так что у меня было довольно хорошее представление о том, в каком окружении жила эта женщина, и мысль об этом приводила меня в ярость.

— Что ты ей сказал? — спросил Килан.

— Что у нас все не так. Что ни в чем из того, что с ней случилось, нет ее вины — а это не так, и что мы поможем ей найти свое место, сколько бы времени это ни заняло. У нас был долгий и аккуратный разговор о жестоком обращении и девизе Стаи «не работаешь, не ешь». Она — жертва, и при идеальных обстоятельствах я мог бы позволить себе роскошь выяснить, в чем ее сильные стороны, и убедиться, что у нее есть надлежащая подготовка для той профессии, которую она хотела. Но мы были перегружены, поэтому я отправил ее в детский сад. Воспитание детей — это навык, и мы решили, что он у нее есть. Она видела себя не в этом, но мы согласились, что, хотя это и не идеально, но на данный момент это сработает. Я внес ее в список ожидания на тестирование. Ждать предстоит четыре месяца. Кланы не могут продолжать в том же духе.

— Что сказал Джим, когда ты говорил с ним об этом? — спросила я.

— Он винит в проблемах плохое управление на клановом уровне. Он также предоставил кланам гораздо больше автономии. Он был вынужден. Никакие два человека в одиночку не смогли бы справиться с тем объемом работы, который сейчас требуется Стае.

Картер замолчал, что-то обдумал и продолжил:

— Я пытался поговорить с ним один на один. Он некоторое время говорил о великой цели и пристанище для всех оборотней и сказал мне, что я, как никто другой, должен понять, учитывая мою историю. Он не собирается останавливаться. Но он умный человек. Он знает, что эта тележка не может продолжать катиться вперед. Я думаю, он собирается сбежать. Он упоминал, как хотел бы проводить больше времени со своей семьей. Единственная причина, по которой он еще не ушел, заключается в том, что у него нет преемника, и его чувство долга не позволяет ему бросить нас. Те, кто хочет эту работу, не могут ее выполнять, а те, кто мог бы, не хотят. Но рано или поздно он уйдет, и когда это произойдет, Стая распадется. Тогда каждый клан будет сам за себя, а волков там очень много.

— Вот почему Асканио идет на это, — подумала я вслух. — Буды — маленький клан.

Картер кивнул.

— Да. Клан котов тоже маленький. Волки превосходят нас численностью в десять раз, шакалы — в четыре раза, а крысы — в семь раз. Крысы почти разорены. Шакалы были вынуждены признать женщину, которая раньше была лидером культа, и ее последователей, что серьезно подорвало стабильность их клана. Клан тяжеловесных стал еще более противодействующим, и с ним трудно иметь дело. Полный бардак.

И вот грянул тот самый гром, о котором предупреждала меня тетя.

Картер повернулся к Кэррану.

— На случай, если ты думаешь, что я здесь за твоим благословением, это не так. Я не кланяюсь, не съеживаюсь и не целую кольцо. Если я захочу Стаю, я сделаю ее своей, и мне не нужно ничье разрешение. Мне не нужна Стая. Не такая, сломанная, которую не починить.

Бедный Кэрран. Он создал Стаю, и теперь он видел, как она трещит по швам.

Картер смотрел на него. Что бы он ни говорил, он пришел сюда за помощью. Он и сам не знал, в чем будет заключаться эта помощь, но я могла сказать, что его приперли к стенке.

Кэрран допил пиво. Его глаза перестали светиться.

— Это не вина Джима, — сказал он.

Я чуть не вытаращила глаза.

— И ты прав, Стая сломана. Никто не может это исправить, включая меня.

Картер кивнул. Он был похож на пессимиста, который позволил прорасти единственному слабому зерну надежды, а теперь и его вырвали из души.

— Стая была построена на ошибочной предпосылке, — сказал Кэрран. — Рано или поздно она должна была сломаться.

Картер снова кивнул.

— Давайте сделаем что-нибудь получше, — сказал Кэрран.

Слова запали в душу. Картер нахмурился.

— Кто?

— Мы, — сказал Кэрран. — Давай сделаем что-нибудь получше.

— Прямо сейчас?

— Почему бы и нет?

Картер моргнул.

— Я принесу нам бумагу. — Килан поднялся.

* * *

Я открыла глаза, потому что муж крепче прижал меня к себе. Мягкий, медового цвета свет просачивался сквозь щель под жалюзи. Часы на стене уверяли, что уже далеко за полдень.

Мы не ложились спать до рассвета, улаживая дела. Когда Картер уходил, как раз когда первый золотой краешек солнца скользнул над лесом, на его лице была широкая улыбка, и он шел как человек, у которого с плеч свалился непосильный груз. Мы снабдили его образцами тканей Троя для Дулиттла и двумя золотыми ошейниками для Лютера Диллона из «Биозащиты». Мне нужно было найти более опытного специалиста, а Картер все равно возвращался в Атланту, а Лютер был лучшим.

Я легла спать сразу же, как только Картер ушел, и, по-видимому, проспала почти до вечера.

Кэрран поцеловал меня в затылок, прижимаясь ко мне. Он был таким теплым, и от него потрясающе пахло. Я почти замурлыкала, но затем реальность вернулась ко мне.

Я повернулась в его объятиях. Маленькие золотистые искорки заплясали в его серых глазах.

— В этом доме, кроме нас, семь человек. И у всех у них сверхъестественно острый слух.

— Мы будем вести себя тихо.

— Нет, мы не будем, и ты это знаешь. Ты обещал мне, что на этот раз никаких аквариумов.

Он вздохнул и перекатился на спину.

Жизнь консорта в Крепости Стаи была подобна жизни в аквариуме, за которой постоянно наблюдало слишком много людей, живо интересующихся каждой деталью нашей личной жизни. Они