Магические притязания - Илона Эндрюс

— С тобой все будет в порядке? — спросил он.

— Это будет очень трудно, — сказала я ему торжественно. — Но я уверена, что магия подействует в течение следующих двадцати четырех часов или около того, и мне потребуется всего пятнадцать минут, чтобы установить звуконепроницаемую защиту. Мы должны быть сильными.

Он рассмеялся.

— Ни о чем не думай, — сказала я ему.

— Я имел в виду, тебя устроит тот план?

— Да. Как думаешь, Картер сможет сохранить его в секрете?

Это был хороший план. Он мне очень понравился. Но он зависел от того, чтобы незаметно расставить множество фигур по местам, так, чтобы большинство альф не знали, что происходит. Трещина в Стае могла пойти без предупреждения, и нужно было так много сделать.

— Да. Картер достаточно силен, чтобы возглавить всю Стаю прямо сейчас. Он не хочет этого делать, и я его не виню, но он действительно хочет обезопасить своих людей. Он лидер, и он принимает на себя ответственность за все, что с этим связано.

— Хорошо.

— Я больше беспокоюсь о тебе. Ты уверена?

Это был вопрос с длинным и емким ответом. Лучше всего было начать с более простого и продвигаться к нему.

— Когда оборотни напали на нас в лесу, и та большая тварь попыталась откусить мне голову, а потом я ударила ее ножом?

— Ммм.

— Мне это понравилось. — И так оно и было. Я сказала это и ждала.

— Я знаю, — сказал он. — После того, как ты убила мага-черепа, ты повернулась ко мне и улыбнулась. Широкой яркой улыбкой. Улыбкой старой Кейт.

— Старой Кейт?

— Опасной Кейт. Пронзительной Кейт. Моей Кейт.

Я подняла голову и оперлась на согнутый локоть.

— Пронзительной?

— Да. Захватывающей. — Он ухмыльнулся.

Пока все шло хорошо.

— Иногда лучше жевать, чем говорить, Ваша Пушистость.

— Ты не называла меня так целую вечность.

— Ты не ревел целую вечность.

Его ухмылка стала мягче.

— Когда я был на стене со стаей Килана за спиной, это казалось правильным. Видеть приближение врага, встретить его и остановить. Я скучал по этому. Это была битва, Кейт. Мы целую вечность не участвовали в битве вместе.

Пришло время прыгнуть в омут с головой.

Например, прямо сейчас.

Сейчас было бы неплохо.

— Мы просто парочка маньяков-убийц, — пробормотала я, выигрывая время.

— Мы не маньяки. Мы делаем то, что должны делать, и делаем это хорошо. Нравится нам это или нет, миру нужен случайный рев. Может быть, в будущем это и не понадобится, но сейчас это может пригодиться… Кто-то поднимается по лестнице.

Мы молча ждали.

В дверь раздался осторожный стук.

— Консорт, — сказала Джийнкс. — К вам пришли двое парней. Они сказали, что они «из Совы».

— Спасибо.

Она ушла.

— «Совы»? — Брови Кэррана нахмурились.

— Мой отец — это как горшочек, который продолжает варить. — Я скатилась с кровати. — Пойдем?

— Конечно. — Он тихо рассмеялся. — Я буду стоять рядом с тобой и выглядеть угрожающе.

— Не нужно стоять. Ты можешь сидеть и выглядеть угрожающе.

— Благодарю тебя, моя королева.

— Да, будь благодарен за то, что я мудрая и великодушная правительница.

Мы натянули одежду и вышли на балкон.

Двое мужчин ждали на улице под нами, заблокированные стеной оборотней. Тот, что моложе был одет в старую зеленую футболку и красную бейсболку. Мужчина постарше выбрал поношенную серую толстовку и белую бейсболку. На обоих были джинсы, а их потрепанные рабочие ботинки выглядели задрипанными. Пара поденщиков, ожидающих, когда их заберут, готовых к работе и совершенно безвредных. Никто не стал бы обращать на них внимания.

Мужчина постарше поднял голову. Его кожа была похожа на древний пергамент, светлая, даже цвета умбры. У него было продолговатое лицо, которое удлиняла густая короткая борода с проседью. Его скулы выделялись, щеки были настолько лишены жира, что на них образовались вертикальные складки. Его глаза были темными и узкими под густыми бровями. Все в нем, от глубоких морщин на лбу, когда он щурился от вечернего солнца, до резких линий носа, было острым, угловатым и суровым, и все же он был красивым пожилым мужчиной.

Джушур, сын Киззура. Также известен как Акку-Сова. Бывший начальник разведки моего отца. Эти глаза были свидетелями жестокой резни моей семьи, чудес правления моего отца, расцвета Шинара и конца света.

Мужчина рядом с ним выглядел вдвое моложе его. Тот же профиль, те же ярко выраженные скулы, тот же высокий лоб и тот же золотистый оттенок кожи. Римуш обладал каким-то непоколебимым спокойствием. Казалось, его ничто не смущало. Теперь он смотрел на меня как человек, взобравшийся на половину крутой горы. Он знал, что на этом пути будут падающие камни, оползни и голодные монстры, потому что он уже победил некоторых из них и был полон решимости подняться на вершину.

Ничего хорошего из этой встречи не выйдет.

— Пусть поднимаются, — сказала я.

* * *

Бывший начальник шпионской службы отца оглядел балкон, прежде чем сесть в предназначенное для него кресло-качалку. Римуш проигнорировал предложенное кресло и тихо встал позади отца. Килан занял такую же позицию позади меня и Кэррана.

Открылась балконная дверь, и вошел Андре, неся в одной руке кофейный столик, уставленный напитками, и блюдо с печеньем. Он поставил его между нами, кивнул Кэррану и мне и вернулся в дом.

Положение Римуша раздражало меня, но просить его сесть было бессмысленно, а приказать ему сесть означало бы признать мою власть над ним, которую я изо всех сил старалась отвергнуть. Килан явно тоже не собирался садиться.

— Вы предпочитаете Джушур или Акку? — Я взяла со стола кофейник и налила две чашки. Роланд упоминал, что Акку был помешан на кофе.

— Джушур, — сказал он. — Человек по имени Акку умер, когда его король покинул мир.

Как там однажды выразился Хью? Король ушел, да здравствует королева! Жизнь продолжается.

— Вполне справедливо. Сахар? Сливки?

Джушур помедлил с ответом.

— Сахар, пожалуйста.

Римуш промолчал.

Я насыпала в чашки немного сахара и предложила их двум посетителям.

— Пожалуйста.

Джушур бросил на меня странный взгляд, взял чашку и сделал глоток. Римуш сделал шаг вперед, взял свою чашку так, словно она была сделана из золота, и сделал маленький глоток.

— Вы выбрали общественное место для этой встречи, — сказал Джушур.

— Это мои люди. Я доверяю им свою безопасность.

— Некоторые слова предназначены только для определенных ушей.

— Если бы вы хотели обсудить опасные секреты, вы бы не искали меня здесь.