Истинная дракону: Пламя страсти. - Анастасия Алексеевна Смирнова

Он был бессилен. Его власть, его влияние ничего не значили против холодной, расчётливой интуиции матери.

Я держалась. Я парировала, улыбалась, переиначивала слова тёти, делая их романтичными шалостями, придумывала на ходу истории о наших «тайных прогулках», которых никогда не было. Это был поединок на рапирах, где я чувствовала, как с меня сходит семь потов, а лезвие противницы всё ближе и ближе к горлу.

Когда тётю Беллу наконец увели в её комнаты «отдохнуть», я почти рухнула. Мои руки дрожали.

Серафима медленно поднялась.

— Какая трогательная встреча, — произнесла она, и в её голосе не было ни капли тепла. — Столько... новых подробностей. До вечера, дети.

Она удалилась, оставив нас в гнетущей тишине опустевшей гостиной.

Я не смотрела на Кэлтана. Я чувствовала только стыд и гнев. Гнев на себя, на него, на эту невыносимую игру.

— Эйра... — он начал, и в его голосе впервые прозвучала неуверенность.

Я резко подняла голову, готовая излить на него всю накопившуюся ярость. Но слова застряли в горле.

Он смотрел на меня не с жалостью или раздражением. Его взгляд был тяжёлым, полным какого-то нового, незнакомого мне уважения. И чего-то ещё... чего-то тёмного и тревожного.

Без единого слова он резко развернулся.

— Идём.

— Куда? — вырвалось у меня, голос сорванный от усталости.

— Со мной.

Он повёл меня по длинным, похожим на лабиринт коридорам, минуя роскошные залы, пока не остановился перед массивной дубовой дверью с медными фитингами. Он толкнул её, и створки бесшумно отворились.

Это была библиотека. Но не та, что была у тёти Беллы. Это был храм знаний. Высокие потолки, теряющиеся в полумраке, бесконечные стеллажи из тёмного дерева, уходящие вдаль, и тяжёлый, пьянящий запах старой бумаги, кожи и воска.

Я замерла на пороге, поражённая. Это было последнее место, куда я ожидала попасть после только что пережитого унижения.

Кэлтан вошёл внутрь, его шаги глухо отдавались на потертом паркете. Он обернулся ко мне. В свете, падающем из высоких витражных окон, его лицо казалось серьёзным и невероятно уставшим.

— Входи, — сказал он тихо. — Это единственное место в этом проклятом замке, где нас гарантированно не подслушают. Даже мать уважает неприкосновенность кабинета отца.

Я сделала шаг, потом другой, механически закрывая за собой дверь. Шок от смены декораций был настолько сильным, что весь мой гнев куда-то испарился, сменившись полнейшей растерянностью.

— Зачем... зачем ты привёл меня сюда? — прошептала я, оглядывая гигантские фолианты и свитки. — Чтобы продолжить допрос?

— Нет, — он ответил коротко и подошёл к одному из шкафов. Его пальцы провели по корешкам книг с почти нежным, знакомым движением. — Чтобы сказать тебе... что ты была великолепна. Там, внизу.

Я смотрела на его широкую спину, не веря своим ушам.

— Я едва не провалила всё. Она была в шаге от разоблачения.

— Но не сделала этого. Ты держалась. Ты сражалась. — Он обернулся. В его руках был не фолиант, а небольшая, потертая на углах книга в кожаном переплёте. — Я видел, как она нападала. Я видел, что ты чувствовала. И я не мог ничего сделать. Впервые за долгое время... я был бессилен.

Он сделал паузу, его взгляд утонул в моих глазах, такой же измотанный и искренний, как и мой.

— Я привёл тебя сюда, потому что это единственное место, где я могу быть... не наследником Ровероновичем. Не участником пари. А просто... собой. И, кажется, после сегодняшнего, ты заслужила увидеть нечто большее, чем циничный фасад. Ты заслужила немного правды.

Он протянул мне ту самую книгу. На обложке не было ни названия, ни автора.

— Что это? — спросила я, всё ещё не в силах осознать происходящее.

— Начало ответов, — тихо сказал он. — Начало моего оправдания.

И в тот момент, глядя на него в полумраке древней библиотеки, я поняла, что игра только что изменилась. Исчезла. И началось что-то другое. Нечто более опасное, более реальное и пугающее, чем любое притворство.

Глава 18

Я медленно взяла книгу. Кожаный переплёт был шершавым под пальцами, пахнущим пылью и временем. На обложке не было ни названия, ни автора — только потускневшее тиснение в виде сложного геральдического знака, который я не сразу узнала.

— Почему ты даёшь это мне? — спросила я, всё ещё чувствуя ожог от только что пережитого унижения. Мои нервы были оголены, и этот жест — внезапное доверие в роскошном уединении библиотеки — казался лишь ещё более изощрённым продолжением игры.

Кэлтан не ответил, лишь смотрел на меня с тем странным, нечитаемым выражением, в котором смешались усталость и что-то ещё, похожее на надежду.

Я с неохотой открыла тяжёлую крышку. Страницы пожелтели от времени, текст был набран убористым, старомодным шрифтом. Я пробежала глазами по первой же строке, которая начиналась с громкого заявления:

«И потому первый Лорд Теней, Элиан Роверонович, заключил с самой Смертью договор, положив начало нашей крови и нашей силе, что есть две стороны одной медали — благословение и вечное проклятие...»

Я фыркнула. Сказки. Мифы, которыми богатые аристократические семьи приукрашивали своё прошлое, возводя его к чему-то эпическому и божественному. После утренней пытки с тётей Беллой у меня не было ни сил, ни желания погружаться в эти выдумки.

Я резко захлопнула книгу. Звук громко прокатился под сводами тихой библиотеки.

— Мне неинтересно, — отрезала я, протягивая фолиант обратно. Мои пальцы были твёрдыми, а взгляд прямым и холодным. — Ты что, решил развлечь меня семейными сказками? Чтобы я лучше вжилась в роль? Выучила легенды своего нового «дома»? После всего, что только что произошло?

Я ожидала увидеть на его лице раздражение, гнев или хотя бы разочарование. Вместо этого его губы тронула странная, почти одержимая улыбка. Его глаза вспыхнули тем самым опасным огнём, который я видела в самом начале нашего знакомства.

— Очень интересно, — произнёс он тихо, загадочно, не принимая книгу обратно. Его взгляд пристально изучал моё лицо, словно я только что произнесла нечто невероятное, а не проявила грубое неуважение к его реликвии.

— Что интересно? — в моём голосе прозвучало искреннее недоумение, смешанное с раздражением. — То, что я не хочу участвовать в этом театральном представлении? Или то, что твои предки, по их собственным утверждениям, торговались со Смертью?

— Интересна твоя реакция, Эйра, — он сделал шаг вперёд, сократив дистанцию. Воздух между нами снова сгустился, но на этот