О пепле и стали - Элиза Рейн

— Тогда как ты собираешься высохнуть?

Она подходит к гнезду, туда, где с одной стороны сложила сено в стог повыше, и активно катается в сене. Все четыре ее огромных лапы болтаются в воздухе, пока она извивается на спине.

— Ну, это гораздо более величественно, чем отряхиваться, — говорю я, будучи не в силах сдержать смех.

Ее голова поднимается над сеном.

— Именно.

Высохнув, она подходит ко мне и плюхается рядом. Она ничего не говорит, только кладет голову на сено с мягким вздохом, от которого поднимаются в воздух мелкие травинки возле ее ноздрей. Ее умные глаза остаются приоткрытыми, и она продолжает наблюдать за входом в стойло.

Я продолжаю работать и достаю блокнот. Осторожно сдвигаясь по сену, и оказываюсь всего в паре дюймов от ее равномерно вздымающейся груди. Чувствую ее запах — снег, сосновые иглы и что-то особенное от самой Торви.

Она не двигается и ничего не говорит, но я знаю, что она следит за каждым моим движением.

Я снова сдвигаюсь и прислоняюсь к ее боку, молясь, чтобы она меня не оттолкнула.

Ее дыхание остается глубоким и ровным, и удовлетворение охватывает меня, как теплые объятия. Она прохладная, мягкая и безопасная. Ее мех под моей щекой густой, но на удивление шелковистый, и я слышу, как глубоко под кожей уверенно бьется ее огромное сердце.

Закрываю глаза и шумно, длинно и с удовольствием выдыхаю. И клянусь, она делает то же самое.

За ужином происходят два интересных события. Во-первых, Ульрика и Пенн возвращаются с Оскореллы, невредимые и полные возбуждения, и тут же рассказывают кучу историй. Они не говорят ни слова о полученной награде, зато выкладывают все о том, как встретились с огромной ящерицей, пока над головой летала целая стая Крикунов.

В тот момент, когда Пенн с восторгом рассказывает, как они прятались от чудовищных птиц, в центре Обеденного зала вдруг появляется волк.

Воздух наполняется криками и визгами, и каждый из новобранцев в панике вооружается. Двое присутствующих Стражей Одина, Вальдис и Каин, моментально оказываются рядом, на стропилах проявляются трое хищных птиц, а в углу пылающая медведица Инги, от чего раздается еще больше воплей.

— Стойте! — это кричит Эльдит.

Она смотрит на волка, приоткрыв от удивления рот, и у нее дрожат руки.

Я уже рядом с ней и могу хорошо рассмотреть это существо. Она не очень большая, зато зеленая. Ее тело покрыто узором из листьев, а мех похож на траву.

— Это твоя валь-тивар, — выдыхаю я и слышу, как все вокруг перешептываются, тоже поняв это.

— Она… она… она… — Эльдит в таком шоке, что начинает заикаться, и я обнимаю ее за плечи.

— Она красавица, — говорю ей.

Волчица поворачивает голову, сияющие зеленые глаза останавливаются на Эльдит, и та отшатывается назад.

Я понимаю, что происходит. Волчица только что с ней говорила.

Ошеломление на лице Эльдит сменяется восхищением, от которого она еще шире распахивает глаза, а страх вовсе пропадает. А потом волчица исчезает.

— Ворон Одина, — шепчет Эльдит, и зал взрывается восторженной болтовней.

ГЛАВА 22

МАДДИ

В следующие несколько дней большинство новобранцев видят признаки своих валь-тивар.

Я привыкла проводить вечера с Торви, прислоняясь к ней спиной, пока работаю. Иногда она с любопытством наблюдает за мной, а иногда дремлет, и ее дыхание становится ровным и умиротворяющим. Почти каждый вечер заглядываю к Сарре, но потом, возвращаясь в Крыло Медведя, и засыпаю в стойле. Я начинаю задумываться, не развилась ли у меня неприязнь к спальням после того, как я столько лет была заперта в башне.

Именно в стойле я впервые использую при Торви магию памяти, и она реагирует очень трогательно. Увидев, насколько я уязвима во время перемещения в галерею, она принимается охранять меня со всей серьезностью. Она сдвинулась так, чтобы ее крупное тело легло полукругом рядом со мной, и когда возвращаюсь, ее голова настороженно поднята. Я никогда не чувствовала себя настолько защищенной, и когда говорю ей, что кроме Харальда никто не может войти в Крыло Медведя, так что она может расслабиться. Но слезы обжигают мои глаза.

— Я всегда буду защищать тебя, — говорит она.

Прижимаюсь к ней и позволяю крохотной слезинке скатиться на мех.

— Спасибо, Торви. Я тоже буду присматривать за тобой.

Она радостно пыхтит и кладет голову на сено.

Вечером в понедельник все Стражи Одина вместе входят в обеденный зал, и когда они встают в линию около столов, все разом умолкают.

— Новобранцы! Очевидно, что многие из вас установили связь с валь-тивар, — громко говорит Эрик. — Кто-то уже обрел контроль над ними, кто-то общается время от времени, а кто-то пока видит их лишь на короткое время.

Странно оказаться той, кто впервые не отстает от общего числа, и я чувствую укол жалости.

Дальше говорит Вальдис:

— Мы были совершенно честны, когда говорили вам, что то, как вы взаимодействуете со своими валь-тивар для нас нечто новое. Наши животные силы не могут мысленно с нами общаться, они невидимы для остальных и соединяются с нами, когда передают свою силу. Кажется, все бы были благословлены богами на новый вид отношений с валь-тивар, и мы будем ориентироваться в них по мере развития событий. Но сейчас для тех, кто установил связь с животным пришло время покинуть комнаты в Великом Чертоге и переехать в комнаты своего Крыла.

Громкие радостные разговоры наполняют зал, пока Харальд не поднимает руку.

— Медведи, вы не сможете переехать, пока вам не откроет Крыло Медведя, — он со значением смотрит на Ингу и еще кого-то, и к сожалению, я не успеваю заметить, на кого именно. — Те, кто еще не подходил ко мне, ждите Мадивию в храме после ужина, и они с Торви покажут вам, где искать Крыло.

Все взгляды оборачиваются на меня, и я едва сдерживаюсь, чтобы не покраснеть.

Вальдис продолжает:

— Волки, идите за мной, я покажу вам вход в спальни вашего Крыла.

Встают только Эльдит и Роуг, фейри Двора Золота. Когда они покидают зал, начинает говорить Эрик:

— Змеи, вы можете пройти с Оргидом. Он знает, куда идти, — резким тоном он добавляет: — Сейчас же!

— Я же говорил, что Оргид уже переехал в Крыло Змеи, — шипит Мартом, сидящий через несколько мест от меня.

Оргид встает с кислым лицом. Лучшая подруга Гарды, Тора и какой-то фейри Двора Льда встают, как и Пенн и Торен из Двора Земли.