Война Трёх ведьм - Рита Корвиц
— Откуда здесь столько солдат? — спрашивает она обращаясь к Бэйле. — Их всех привезли из-за предстоящей коронации?
— А из-за чего ещё? — хмыкает Бэйла. — Это тебе не абы какой праздник. Говорят собрали самых лучших со всей Вителии, Акрата и Ихт-Карая.
Что-то в груди проскакивает настолько быстро, что Диона не успевает даже осознать. Она проходится взглядом по толпе сияющих на солнце лат.
— Самых лучших, говоришь? — шепчет Диона.
— Да, а что? Знакомого увидела? Познакомишь?
— Нет, никого я не видела. Ты вроде хотела зайти к Эду? Пойдём быстрее, иначе не успеем.
Бэйла радостно подпрыгивает, кивая, и ускоряет шаг. Диона следует за ней, стараясь не обращать внимание на неприятное чувство обжигающее между лопаток.
* * *
Банкетный зал слепит своим великолепием. Диона стоит в стороне, одетая в более дорогую и красивую униформу чем обычно. Сегодня её поставили за место одной из служанок, что должна была подавать блюда на празднике. Диона не спрашивала, почему её внезапно поставили на место той девушки и лишь послушно кивала, слушая наставления молчать и не мешаться под ногами. Ведьма была рада возможности заработать лишнюю фэсу.
— Я надеюсь все всё запомнили, — строгим голосом произнесла тогда мадам Нильсен. — Повторять для особенных я не буду. Любая оплошность — ваша вина. На этот раз не обойдётесь отрезанными пальцами. Повезёт если голова останется при себе.
Одетые с иголочки, с идеально ровными спинами, служанки одновременно кивнули. Уголок губ главной горничной довольно дёрнулся. Она мотнула головой и в этот самый момент двери зала отворились. Гости заходили парами. Богато одетые, шеи женщин украшали массивные колье, а пальцы мужчин множество перстней. С надменными выражениями лиц они проходили в центр зала, усаживаясь за столы, ломящиеся от еды.
Диону тошнило от высокомерия, что источали из себя эти знатные вельможи. Они смотрели на простых слуг с презрением, а когда видели кандалы на чужих запястьях плевались и брезгливо отсаживались подальше.
Вино льётся ручьём, музыка играет не переставая, гости начинают хмелеть. Диона наполняет вновь опустевший бокал. Глаза с хмельным блеском изучающие проходятся по фигуре девушки. Аристократ хрюкает, словно довольная свинья, и с похабной улыбкой вгрызается в куриную ногу. Стараясь не скривить лицо от отвращения, Диона натягивает вежливую улыбку и отходит в сторону. Внезапно стихает музыка. Раздаётся голос церемониймейстера:
— Приветствуйте Его и Её Величество, короля и королеву Вителии, Кэлварда и Тэофану Грайт.
Дубовые двери с трудом расходятся в стороны. Кэлвард идёт уверенной походкой. На плечах его массивная, тяжёлая даже на вид мантия. Голову венчает, украшенная драгоценными камнями, корона. Рядом идущая Теофана слепит блестящей золотой вышивкой на платье цвета изумруда. Её живот слегка выпирает, подпоясанный сверху золотым поясом. Светлые волосы убраны под золотистую сеточку.
Король и королева проходят через весь зал, садятся на свои места. Кэлвард взмахивает рукой.
— Почему не играет музыка? Сегодня нужно веселится! Налейте всем ещё вина и позовите шута!
Зал снова заполняется гомоном голосов, смехом и шумными поздравлениями. Возникший будто из неоткуда шут, длинный и тощий настолько, что кости выпирают из-под костюма, прыгает по залу как молодая лань, шутит на самой грани, вызывая улыбку на лицах аристократов. Из-под трёхрогово разноцветного шаперона, что звонко бренчит колокольчиками на концах, топорщились рыжие острые прядки.
— Ну-ну, господа, зачем же вы так торопитесь. Неужто вас дома не кормят, проглатываете еду так, что скоро икать начнёте. Вот же веселье, на коронации короля не барды будут играть, а лягушки квакать!
Проходя мимо одного из столов, Диона хмыкает. Она уверена, что если бы не алкоголь в крови, знать давно бы разорвала пёстро разодетого клоуна на кусочки за его дерзкие слова.
Еда сменяется одна другой. Алкоголь не перестаёт литься. Кто-то засыпает прямо на столе, несмотря на шум вокруг. Музыка меняется. Начинаются танцы. Кэлвард выводит Теофану в центр зала. Они двигаются быстро, плавно и слаженно. Словно вырезанные из сияющего камня искусным мастером фигурки, что выходят под мерный звон, они кружатся в танце. Вокруг них собираются пары.
Диона стоит у стены, в тени колонны, наблюдая за происходящим и примечая не закончилась ли у кого еда или выпивка. Ей скучно и сильно хочется спать. Диона зевает, пару раз хлопает сонно глазами и замечает около соседней колонны одну из своих коллег. Непримечательная на вид девушка, нервно оглядывается по сторонам и до крови жуёт губу, теребя в пальцах подол платья. Под кандалами на её запястьях стёртая в кровь кожа, зажившая ужасными рубцами. Диона смотрит на неё некоторое время, затем пожимает плечами и отворачивается. Её не волнуют дела других.
Танцы продолжаются ещё какое-то время, пока за окном солнце окрашивает облака нежно-розовым. Затем музыка и разговоры сходят на нет, когда король поднимает над головой бокал и начинает произносить речь. Речь получается длинной и не особо интересной. Кэлвард восхваляет своих деда и отца, благодарит всех собравшихся, говорит о будущем величии Вителии. Диона несколько раз зевает, сонно моргая. В голове только мысли о завтрашнем выходном, ужине и койке в пристройке для слуг.
Речь короля заканчивается, гости разражаются аплодисментами.
— И в такой знаменательный день, — продолжает Кэлвард, — я хотел бы сделать подарок самому важному человеку в своей жизни.
Король поворачивается к Теофане. Та улыбается, глаза её блестят детским любопытством. Она держит руку на животе и мягко поглаживает его ладонью.
— Заводите! — отдаёт приказ Кэлвард.
Стража отворяет тяжёлые двери. Гости замирают в ожидании. Королева в нетерпении поддаётся вперёд, вызывая тёплую ухмылку у короля. Из широкого проёма выходит слуга, что держит в руке длинную цепь, следом за ним показывается сначала закруглённый клюв, потом небольшая голова, покрытая, переливающимися синим и зелёным, перьями. Глаза окружают белые пятна перечёркнутые синей полосой. На макушке, словно веер, расположилась корона из перьев.
Птица шла уверенно, спокойно и грациозно, несмотря на кожаный ошейник на шее, лишь изредка поджимала лапы от холода напольных плит. За ярко-синей шеей из дверного проёма показывается мощное тело, покрытое множеством сине-белых и зелёных перьевых чешуек. А затем птица пушит хвост, заставляя прокатится по залу волну восхищённого вздоха.
Огромный веер разноцветных перьев, закрывает собой почти весь дверной проём. Искрящиеся зелёным золотом, будто пальмовые листья, каждый из которых украшает зелёный круг с синим пятном посередине. Птица трясёт головой, собирает и снова пушит хвост. По залу снова
