Волшебство - Елена Федоровна Янук
— Ваше благородное отношение к слабым и глупым — похвально, но я не буду расходовать эликсир на людей, он может пригодиться эльфам. Вот вам, к примеру, его явно не хватило. Где получили ранение?
— За морем… — Я судорожно искал выход из положения. Будь он человеком, предложил бы ему кошель с золотом, но эльфа этим можно только оскорбить.
Старик вынул руки из масла и, внимательно оглядывая каждый, медленно обтер пальцы маленьким зеленым полотенцем.
— Тогда ясно. С порками значит…
Я механически кивнул, медленно впадая в отчаянье. Оставалось только связать старого эльфа и выкрасть у него эликсир.
Лекарь, помахивая в воздухе благоухающими руками, вновь приблизился к Олу, чтобы осмотреть.
— Рана не загнила, значит, та трава помогла, — медик проверил края раны. Если очнется, усиленно кормить, возможно, даже выживет… — он покачал головой.
Я уже осмотрел обстановку передвижной палатки, рассчитав, как лучше нейтрализовать старика, так как сюда постоянно кто-то заглядывал. Но тут он меня удивил:
— Ему я эликсир не дам… но вам, герою, мы, эльфы, явно его задолжали… — Я в удивлении посмотрел на доктора. — Я был там, за морем. Эликсира почти не было. Мы многим молодым задолжали жизни… — старик устало покачал головой. Сероватое лицо эльфа как-то неуловимо изменилось, являя глубокую боль.
— До сих пор виню себя, что молодые погибали. Простить не могу… — Лекарь сбился на заморский диалект эльфийского. Он порылся на столе и протянул мне крошечный пузырек:
— Это мой долг. Если вы примите эту помощь, мне будет легче жить. Пусть это всегда будет при вас!
Я с поклоном принял подарок. Моей ране уже ничем не поможет, но это безмозглое создание с разбитой головой еще можно спасти. Лекарь помог поднять раненую и, возвращая ценную ношу мне, велел ей не двигаться, из опасения, что может вновь открыться кровотечение.
Кожаные штаны и рубаха под курткой свободно болтались на тощем теле. Я прижал ее крепче, ускорив шаг, добрался до телеги. Капнув эликсир в рану, поверх вновь приложил траву лекаря. Подобрав опрятную на вид женщину, сунул ей золотой и попросил присмотреть за парнем.
Не выпуская Ол из поля зрения, стараясь не следить чересчур откровенно, я двигался рядом, с горечью посмеиваясь над своими планами о спокойной жизни.
* * *
Утром на горы опустился густой туман. Караван неспешно двигался к Непругу. Впереди брели мужчины, позади женщины и раненые, по краям конная охрана.
Понятия не имею, сколько времени прошло, как я попала в ловушку к эльфам. Женщина, ухаживающая за мной, равнодушно шагала рядом с телегой, не желая ни о чем говорить.
Попыталась приподняться, но веревки, привязывающие меня к телеге, врезались в запястья, причиняя дополнительную боль. Пришлось пока отложить безуспешные попытки освободиться. На самом деле я была в панике, но не собиралась сдаваться так просто. Только передохнуть. На лбу выступил пот от бесплодных усилий вырваться, а руки горели огнем…
Какой-то «умник» связал мне руки до предплечья, как особо опасному преступнику. Голова невозможно болела, меня мутило, силуэты гор плыли в тумане перед глазами, но, не давая себе расслабиться, я пыталась расслабить веревки на руках.
— Лежи смирно, раненый, — строго прикрикнул конный эльф охранник.
— Ага. Как только эльфы уберутся с нашей земли к себе, так сразу и лягу смирно… — буркнула я, замерев под гневным взглядом. Ну не будет же он смотреть на меня вечно?
— Так… лежи спокойно, тогда я сниму с тебя веревки.
Ага, вот и тот самый щедрый на веревки «умник»! Я с отвращением на него взглянула. Он дал вознице команду остановиться, не очень ловко слез с лошади и, хромая, подошел к телеге.
— Куда мы направляемся? — спросила я, холодно разглядывая недруга.
— Куда прикажут. Тебе зачем?
Как чисто по-человечески болтает, даже речевые обороты без эльфийских изысков.
Я втянула в себя воздух — он поднял полы куртки и сдвинул брюки, чтобы осмотреть рану на бедре.
Ага, еще раздень меня на потеху публике! Я готова была рычать от унижения. Чего тебе, охраннику, надо⁈ Я чувствовала себя такой беспомощной и униженной, жгучие слезы навернулись на глаза.
— Пошел вон! — На последнем усилии я поднялась и с силой ударила его головой по переносице. И тут же провалилась в спасительную бессознательность.
* * *
Я тяжело дышал, сжав кулаки, чтобы в полной мере кулаком не ответить этому «проклятию драконов». Нос, налитой болью и тяжестью, не дышал. Я вытер хлынувшую кровь и открыл глаза. Вот оно: телега, женщина и мое проклятье, на этот раз в беспамятстве.
Женщина, оставленная мною для ухода, спокойно сказала:
— Нельзя давать ему спать. Паренек может не проснуться. Я такое уже видела.
Я скривился. О чем это она? Пусть это чудовище спит, готов сам ей отвар достать, лишь бы поменьше лицезреть это строптивое создание!
Женщина потеряно покачала головой, и замолчала, отведя взгляд к «парнишке».
Я приблизился к своему проклятию. И как не заметил раньше? На ее голове была шишка размером с большое яйцо.
— Так вот куда все мозги вытекли… — с раздражением заметил я, ломая голову, как лечить такое эликсиром для открытых ран.
Я склонился над ней, чтобы капнуть бальзам в рот. Никакой реакции. Легко хлопнул по щеке. Ничего. Несколько минут я пытался ее добудиться, прикладывая уже куда больше силы и чувствуя нарастающую панику…
Когда это чудовище очнулось, я был готов ее расцеловать.
— Не спи!
И повернулся к женщине:
— Не давайте ему спать! Используйте любые методы. Если будет метаться, зовите меня.
Она кивнула.
Чувствуя, словно в единоборстве победил тролля, дал команду догонять обоз, а сам взобрался на лошадь. Здорово же драконы кому-то насолили, раз получили такое проклятье. Ведь заметив распухшие и покрасневшие щеки своего чудовища, я почувствовал себя виноватым!
Чуть позже заметил, что шишка видимо после приема эликсира исчезла, «моему проклятию» стало лучше, и я разрешил ей спать.
* * *
Шипя от злости, я вырвала руку, чтобы ударить его изо всех сил, но почему-то обмякла у него на руках, лишившись чувств. Уже не понимая, где это происходит, то ли в тех сумасшедших снах, что преследуют меня, то ли наяву.
Очнулась, когда мы подъезжали к старому туннелю, на несколько дней пути сокращающему путешествие к Непругу. Им пользовались очень редко, опасаясь обвалов. Но сейчас, словно никого это не волновало, не снижая скорости, караван въехал под
