Княжна Екатерина Распутина - Ольга Токарева
— Лейтенант Кассандра Баршева, — прозвучал голос капитана в моих наушниках, резонируя в тишине пустоты. — Ваш скафандр фиксирует данные о заражении иномерной агрессивной жизнью. Вам необходимо немедленно провести очистку.
В ответ лилась тягучая тишина. Я замерла, стараясь найти слова, но они ускользали от меня. Включив режим самоуничтожения всех микробов на скафандре, я понимала: этого явно недостаточно. Глубоко внутри меня зрело осознание, что необходимо преодолеть страх и безмолвие, собрав всю смелость, чтобы рассказать о том, что со мной случилось.
— Капитан Ливарус Эргус, — произнесла я сдержанным голосом, подавив нервное покашливание. — Мне необходимо сообщить вам важные сведения. Планета Антириум обитаема. На ней существует неизвестная форма жизни, напоминающая ленты. Я не знаю, обладают ли они разумом, но их мастерство маскировки поистине поразительно: они, словно хамелеоны, маскируются под флору планеты и как копировщик, незамедлительно воспроизводят всё, что видят. Если бы я не покинула эту планету вовремя, боюсь, вы бы не смогли отличить меня от сотен подобных существ. Но это ещё не всё. Одно из этих созданий, без труда пронзив скафандр, проникло и в моё тело. Я заражена. Пожалуйста, отметьте в реестре данных красным знаком планету Антириум.
— Кисс… Ты ведь понимаешь, что я не могу принять тебя на крейсер и что обязан сделать, — произнес хриплым голосом Ливарус.
— Понимаю, капитан, — тихо ответила я. — Мы с вами прекрасно знаем инструкцию и что необходимо предпринять в таком случае.
— Кисс… Кисс… — сдавленно выдохнул капитан, и его голос дрогнул, будто струна, готовая лопнуть. — Ну как же так… Почему именно ты… — Он замолчал, и тишина повисла между нами, густая, как космическая тьма. Потом, превозмогая себя, он пробормотал: — Впусти в скафандр усыпляющий газ… Ты не почувствуешь боли.
— Не хочу, — мой шёпот был тихим. — Хочу до последнего вздоха чувствовать, что жива.
Всё произошло словно в тягучем кошмаре. Лазерный луч, вырвавшийся из крейсера. Он пронзил пустоту словно ослепительная молния, неумолимая и холодная, ударил в шлюпку, и в следующий миг нас не стало.
Только звёзды видели и Ливарус Эргус, как мы рассыпались на миллионы молекул, исчезая в вечном танце света и тьмы.
Глава 2
Между небом и землей
Я не сразу осознала, что дышу. Память услужливо подкидывала обрывки последних минут моей жизни. Но в ту же секунду сердце в груди затрепетало, словно бабочка, вспорхнувшая на ветру, от внезапной мысли: капитан нашел способ меня спасти. Открыв глаза в порыве радости, я мгновенно поняла, что лучше бы осталась в неведении. В метрах пяти от меня застыл монстр, напоминающий саблезубого тигра, но с одним отличием — весь он был черен и худощав, будто мумия, вырвавшаяся из древнего склепа. Хвост его нервно дергался из стороны в сторону, а на кончике, словно капля яда, сверкало жало.
Никогда мне еще не доводилось видеть в живую настолько страшных существ. Горло сдавил спазм ужаса, я внутренне завизжала, а в голове билась мысль: «Мне не спастись… Не хочу умирать… Не хочу». — Не хочу! — закричала я, закрывая лицо руками, не понимая, что происходит? Я ведь на доли секунды ощутила свою смерть, ужасающая боль, а дальше всепоглощающая тьма. Затем спасательный глоток воздуха и понимание, что я жива. Только какое-то непонятное чувство во всем теле, словно оно не мое.
Я ждала, что сейчас меня разорвут на части, но чудовище почему-то не нападало. Открыв глаза, я убрала руки от лица и замерла в изумлении, глядя на детские ладошки. В первое мгновение мне показалось, что кто-то из детей держит их перед моим лицом. Но тут раздался очередной злобный рык, и пальцы перед глазами непроизвольно дрогнули. Я пошевелила ими и пришла к обескураживающей догадке: это мои руки… И в то же время — не мои. Разберусь с этим позже. Сейчас нужно бежать.
Повернув голову, увидела надвигающегося на меня монстра. «Долго он не нападал», — пронеслось в голове. Я застыла, зачарованно наблюдая, как из моей груди, совершенно неощутимо, словно багряные змеи, вырываются длинные ленты. С молниеносной грацией они бросились вперед и, словно острые лезвия, рассекли монстра. Прямо на моих глазах он развалился надвое, и во все стороны брызнула черная, как смоль, кровь. В нос ударил тошнотворный запах горелого, протухшего мяса. Борясь с подступающей тошнотой, я в испуге огляделась, пытаясь понять, где нахожусь. Незнакомое место. Высокие, покосившиеся деревянные заборы, местами сломанные. В прорехах виднелись дикие кусты и деревья, а дома… Дома были странные, словно сошедшие со старинных гравюр, которые я видела, изучая древнюю историю России.
И тут меня окатывает волной леденящего ужаса, словно из глубин подсознания всплывает тошнотворное осознание: странная субстанция, которую я видела на Антириуме, здесь… тоже здесь. Память, словно безжалостный палач, выхватывает из мрака момент, когда одна из этих мерзких «лент» проникает в мое тело. Эта тварь была во мне, когда капитан отправил мою шлюпку в небытие. Как такое возможно⁈ Все, что со мной случилось, лежит за гранью непостижимого.
Бросив мимолетный взгляд на свое тело, я понимаю с пугающей ясностью: оно не мое. Я умерла… и каким-то непостижимым образом оказалась в теле девочки лет десяти. Вернее, не я, а моя душа, потому что я помню… всё. Помню свою жизнь, родителей, друзей, учебу — помню каждую мелочь, каждую деталь своей прошлой жизни.
Я попыталась проникнуть вглубь сознания девочки, отыскать хоть искру воспоминаний, но наткнулась на звенящую пустоту. Лишь одно теплое чувство, словно слабый огонек, теплилось в груди при мысли о женщине лет шестидесяти. Настасья… так ее звали. Она окружала девочку заботой, кормила, ухаживала, была ей няней. Это всё, что удалось выудить из глубин детской памяти, и от этого открытия меня пробрала дрожь. Значит, теперь я — Екатерина. Где же мои настоящие родители? Почему они оставили ребенка в такой опасности?
Но все вопросы мигом вылетели из головы. Рядом с поверженным чудовищем стояла «лента». Субстанция обрела подобие человеческой формы: выросли ноги и руки, но голова осталась лентой, на которой проступили глаза и рот. В тонких длинных пальцах она держала какой-то камень
