Очень плохая няня - Анна Солейн

Явно ведь ничего хорошего, по ее лицу вижу.

Сейчас, чем дольше Джоанна шептала что-то на ухо доктору Фройду, тем выше ползли его кустистые брови.

— Да вы что! — воскликнул он, глядя на меня, и уронил саквояж.

Доктор Фройд мне не нравился. Решительно не нравился!

— За мной! — скомандовала Джоанна тоном полководца и направилась к крыльцу.

Она выглядела удивительно нарядной. Шаль с золотой нитью укутывала плечи, под ней красовалось бордовое платье. Говоря откровенно, Джоанна всегда была нарядной, даже слишком нарядной для Чистых Прудов, но сейчас… ее платье было сшито из тяжелой переливающейся ткани, напоминающей парчу, украшено жемчугом и — боже, это что, декольте⁈ Оно.

Однако.

Пока я со скрипом пыталась сложить два и два, матушка наклонилась к моему уху и благоговейно прошептала:

— Это доктор Фройд? Тот самый?

— Ты о нем что-то знаешь? — удивилась я.

— Разумеется! — с жаром откликнулась мама. — В газетах только о нем и пишут! Он… он гений! Мужчина, а столько писал о матерях… Он понимает женщин, как никто другой. Я вырезала из газет все его статьи! И какой импозантный! Сразу видно — ученый!

«Импозантный» доктор Фройд в этот момент споткнулся о нижнюю ступень лестницы и едва не упал.

Я задумчиво нахмурилась.

— Какой мужчина! — выдохнула матушка с восхищением. — Познакомишь нас? Он ведь пришел в гости к лорду Эмберу?

Действительно…

Он ведь пришел в гости к лорду Эмберу.

Мамочки!

Что же я наделала?

— Как я выгляжу? — прошипела мама мне в ухо. — Помада не растеклась?

Я заверила ее, что она выглядит прекрасно, и снова перевела взгляд на поднимающихся по высокому крыльцу доктора Фройда с подозрительно покрасневшим носом и полную праведной злости Джоанну.

Мне конец.

Впрочем… я изо всех сил пыталась в самом деле испугаться того, как сильно на меня наверняка разозлится лорд Эмбер, но… по правде говоря, он злился на меня так часто, что я уже как-то… привыкла, что ли. А Джоанна… ей я тоже никогда не нравилась, так что тут тоже мне нечего терять.

— Доброе утро, леди Эмбер, — поздоровалась я, сделав книксен. — Доктор Фройд. Прошу прощения, произошло досадное недоразумение.

— Я хочу видеть моего сына, — царственно произнесла Джоанна.

Все хотят!

У нас тут очередь из «однодневок» и грифона. Еще и вы теперь.

— Лорд Эмбер в лаборатории, — ответила я, уперев взгляд в пол.

— Здравствуйте, леди Эмбер, — поспешно поздоровалась матушка. — Доктор Фройд…

Ее голос прозвучал мягко, с придыханием. Никогда от матушки такого не слышала.

Доктор Фройд снова споткнулся, буквально на ровном месте, когда попытался подойти к ней ближе. Однако. Джоанна в ответ на это демонстративно сморщилась, окинув платье моей мамы презрительным взглядом. И все-таки — где Масик? У меня для него работа и, возможно, перекус.

— Благодарю вас, — чопорно произнесла Джоанна и вдруг разулыбалась: — Проходите, пожалуйста, доктор Фройд. Ах, не споткнитесь! Здесь ступенька.

— Какой мужчина, — выдохнула матушка, когда они скрылись в доме и на несколько шагов приблизились к тому, чтобы оторвать лорда Эмбера от работы и разозлить его еще сильнее.

Высокомерный взгляд Джоанны моя матушка с присущей ей легкостью проигнорировала — умение, которым я хотела бы обладать и которое все никак не могла освоить. Тонкости светского общения мне никогда не давались.

Выбросив из головы лишние сейчас мысли, я уставилась в спину доктору Фройду, который еще и прихрамывал, как оказалось.

«Какой мужчина», надо же! Растрепанный, насколько я успела заметить. И довольно неловкий.

Не говоря уже о том, что пришел исключительно не вовремя!

— Сегодня лучший день в моей жизни, — твердо произнесла матушка. — За исключением того дня, когда я родила тебя, моя дорогая. И вышла замуж за твоего отца. Хотя корсет тогда так жал, что даже роды потом показались мне легкими. Я рассказывала тебе о нашей свадьбе с твоим отцом?

Примерно раз двести.

— Пойдем пить чай, мам, — вздохнула я. — Мисси и Лиам по тебе соскучились.

И наедине со Стьюардом я тебя на всякий случай не оставлю: чтобы у него не было соблазна бросить между делом что-то вроде: «А вы знали, что у вашей дочери метка истинности? Да, и она отказалась выйти замуж за лорда Эмбера. Как — вы не знали? Я сейчас все расскажу!»

Боюсь, сердце матушки таких новостей не выдержит.

И… к слову, о Масике!

Нужно ее предупредить.

— Мам, ты только не пугайся… — начала я, заходя в дом.

— Подожди, — схватила она меня за руку, — сначала я должна с тобой поговорить.

Сердце упало куда-то в пятки.

Выражение лица у матушки было самое отчаянное — это-то меня и напугало.

Что у нее такое случилось? Она больна? Нас ограбили?

Что…

— У него родился сын, — трагическим голосом возвестила матушка.

Несколько секунд мне понадобилось, чтобы понять, какой сын и у кого родился.

Матушка смотрела на меня серьезно, пристально, а потом потянулась вперед и сжала мою руку — так она обычно пыталась меня поддержать.

— Его назвали Уильямом. В честь отца.

Ах, она об этом…

У моего несостоявшегося мужа, Уильяма Денча, чтоб с ним приключилось расстройство желудка, родился сын.

Что ж, я давно знала, что его жена — моя кузина, между прочим, — беременна.

Потому в рождении сына у счастливых молодоженов не было ничего удивительного.

Удивительно было то, как мы с Уильямом вообще дошли до помолвки. Впрочем, я лукавлю: это тоже было вполне объяснимо. Уильям Денч, младший сын торговца мукой, прельстился моей громкой фамилией — Фицрой. Древний и влиятельный род, на древе которого мы с матушкой были не самыми значительными и даже лишними ветками после смерти отца. Не говоря уже о том, что я была «пустышкой» с нулевым потенциалом, а значит — не могла родить магически одаренного ребенка. Автоматически из этого следовало, что мои потомки всегда будут вторым сортом.

Возможно, Уильям рассчитывал, что жена Фицрой прибавит ему веса, если он соберется покорять столицу — а он собирался и был уверен, что большие голубые глаза, красивое лицо, умение играть в карты и громкий смех открывают любые двери.

Что касается меня, то я… возможно, я польстилась надеждой, которую сама себе придумала, и желанием стать… чьей-то.