Проклятье берсерка или Чужая невеста - Александра Неярова

Кровь символизировала союз людей и богов. Жертвенную кровь собрали в чашу и положили на алтарь, макнули в неё еловыми веточками и нанесли на маленькие фигурки богов, а также на лбы жениха и невесты. Еще вёльва неожиданно взяла в свои руки ладони Лии и полоснула по ним костяным кинжалом, окропляя кровью алтарь. Для Лии происходящее оказалось настолько дико и неприемлемо, что сбивалось дыхание, а по спине под платьем катились капли холодного пота. Как она отчаянно желала очутиться как можно дальше от этого проклятого места!

Касия на неё периодически поглядывала, Лии казалось, что вёльва хочет что-то сказать, но как только она перехватывала взгляд, та опускала колдовские глаза, словно ничего и не было. По её сигналу Якоб выудил из пояса свой меч и поднял вертикально остриём вверх. Стук топоров стих, и поляну поглотила тишина.

– Ты должна коснуться меча предков будущего мужа в знак веры в своего сына. – Лия взялась за лезвие рукой, вёльва продолжила: – А теперь передай ему свой меч. Меч переносит мужу силу, с помощью которой отец защищал женщину.

Один из варваров, которого Лия увидела впервые, преподнёс ей меч размером меньше, чем у конунга. Меч отца невесты. Как ей рассказали замужние женщины в бане, этот родовой меч символизирует передачу отцовской защиты мужу.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Фарс! Кровного отца много лет назад убили берсерки, а приёмный даже не догадывается, где сейчас его дочь… и жива ли.

Но тем не менее Лия выполнила, что от неё требовалось. Сыграть роль нужно до конца, пока конунг публично не признает, что она уже носит во чреве его долгожданного наследника. А уж во время брачной ночи Лия поквитается с ним с полна!

– А теперь кольца! – Касия улыбаясь взяла с преподнесённого блюдца кольца и надела их на острие мечей. Настало очередь принести клятвы.

– Якоб, великий конунг Нирландии, клянёшься ли ты перед Богами, что хочешь взять эту женщину в жёны?

– Клянусь! И боги мне свидетели, – толпа варваров одобрительно загудела, но вёльва подняла вверх ладонь, и стало тихо.

– Ну а ты, Лия, последняя из рода кёльдов, клянёшься ли перед богами, что хочешь взять этого мужчину в мужья?

…мужья.

Стук сердца затмил остальные звуки. Словно кто-то ударил обухом по голове. Перед глазами запляспла круговерть, Лии хотелось от всей души заорать, что она не согласна и её выдают насильно! Но… она должна наскрести в себе последние горсточки силы и произнести страшные слова.

– Нет! Не согласна!

По толпе варваров пробежал оторопелый ропот и возмущённые шепотки. Лия пошатнулась, она всё-таки сказала это вслух? Её подхватил стальной клешней конунг. Она подняла на мужчину растерянный взгляд, но викинг смотрел вовсе не на неё, а в ряды гостей и воинов. Хмурился. Лия тоже повернула голову в ту сторону.

– Она не может назвать Якоба мужем.

Зычный голос принадлежал мужчине в чёрном плаще, скрывающим лицо. Викинги расступались перед ним, будто он являлся легендарным драккаром, плывущим по реке против ветра. Лия прижала ладонь к губам. Он явился сюда и решил сорвать церемонию совсем безоружный?! Только вот его голос был смутно знаком. В нём звучала бешеная сила и едва сдерживаемая ярость. И главное, все молчали, никто из стражи конунга не вмешивался, ожидая дальнейшего развития событий.

– Это почему же ещё, смелый незнакомец? – выступила вперёд Касия, постукивая своим неизменным посохом. Шкура с перьями эффектно волочилась за её спиной, создавая иллюзию крыльев, заставляя варваров склонять в уважении головы. – Назовешь нам вескую причину?

– Назову, вёльва. Лия – чужая невеста! Моя!

Говоривший остановился в трёх шагах от постамента и скинул капюшон. Присутствующие ахнули и заголосили наперебой, а Лия не могла поверить своим глазам. Они обманывают, выдавая желаемое за действительное.

Однако перед ней стоял Сверр.

– Ярл Чёрный Волк, жив!

– Жив! Жив! – подхватили варвары.

Лию больше не держали ноги, осела бы на доски, но Якоб со злым рыком привлек к себе, и она ощутила прикосновение холодного металла к своей шее. Замерла в испуге, во все глаза смотря на берсерка.

– Выжил всё-таки, червь, – сплюнул Якоб в траву перед сапогами «ожившего мертвеца».

– Ты плохо старался, бр-ратец.

***

Мрак, обретя кровь и плоть, бился о каменные своды открытой пещеры с невиданной яростью, но, натыкаясь на свет от языков пламени горящего костра, шипел недовольно и отступал.

Казалось, что вся округа укрыта покрывалом магического заклятья, поглотившего все звуки, кроме этого пламени в центре. Воздух согревался все больше, и становилось невыносимо жарко. Липкий пот градом покрывал тело, грудная клетка с трудом поднималась, дыхание изо рта вырывалось со свистом и хрипами, а сердце в груди колотилось, как умалишённое.

Сверр в который раз поднял тяжёлые веки, но не увидел ничего в чернильной темноте, кроме привычного огня посередине. Сколько он вот так лежит, просыпаясь и снова проваливаясь в беспамятство? И главное, где находится? На потусторонний мир совсем не похоже.

Это не Вальгалла…

– Верно. Ты всё ещё в мире живых, воин.

Этот голос берсерк уже слышал. Голос женщины, она не давала уйти, когда тело и разум накрывала агония лихорадки от яда. Неустанно твёрдо нашептывала, что на этой земле у него остались неоконченные дела, и что его кто-то ждёт.

– Неужели ты забыл о своей паре? – с укором.

Паре? В голове звенела пустота. Ни одной связной мысли не сформировывалось. Ничего это слово не цепляло.

– Хи-хи… – мелодичный смех девушки, как перелив горных ручьёв, пронёсся вихрем, заставив Сверра подобраться и завертеть головой в поисках его источника.

Это было воспоминание.

– Фу! Вальдер, перестань меня облизывать, ты же не какой-нибудь пёс дворовый, а грозный хищник, вот и веди себя соответственно! – девушка смеялась, отпихивая от себя мохнатую морду разыгравшегося нарка. Картинка ширилась, заполняя все пространство, и Сверр очутился стоящим на лесной поляне в качестве наблюдателя. А вот и он сам выходит из зарослей хвойников с пойманной добычей, которая послужит ужином. Девушка замирает от шороха его шагов и оборачивается, улыбка пропадает с красивого лица, сменяясь настороженностью.

…Лия.

Его смелая и дерзкая охотница. Как он мог забыть её?! Воспоминания одно за другим замелькали перед взором, расставляя всё по местам. Яко-об! Брат, пустил в спину отравленную стрелу и забрал у него Лию!

– Вспомнил наконец. – Голос женщины дрожал от плохо сдерживаемой ярости. – А