Скальпель против волшебства - Мария Волконская
– Мне наняли учителя, – продолжал лорд. – Жестокого и грубого мага, который должен был подготовить меня к поступлению в Академию. Я знал, что отец отдал ему единственное распоряжение – раскачать мою силу до максимума. И мой учитель старательно исполнял приказание. Селестия стала единственным человеком, который по-настоящему заботился обо мне, – мужчина, не мигая, вглядывался в сгустившуюся темноту за окном и собственное прошлое. – Она обрабатывала мои обожженные пальцы, прикладывала холод к разбитым коленям и втайне поила восстанавливающими эликсирами, чтобы на завтра я мог хотя бы унять дрожь в руках.
– Вот почему вы так привязан к Селестии, – понимающе кивнула девушка. – Меня всегда удивляло, как легко она находит на вас управу.
– Да уж, – фыркнул он. – Нелегко спорить с женщиной, которая тебя вырастила.
Маг продолжал. Рита подумала, что теперь этот поток уже не остановить. Возможно, на самом деле, он хотел высказаться.
– Лорд Бэлкинг Старший к тому времени превратился в отшельника, не выходил в свет, не принимал гостей. Однажды я увидел его на лестнице и не узнал – передо мной стоял старик. Я достиг определенных успехов в чарах. Мог расколоть валун взмахом руки, вскипятить озеро, сжечь дотла вековой дуб. Но так и не смог вернуть зрение моему старенькому пони. Когда мне исполнилось четырнадцать, мой отец умер, я стал полноправным лордом Бэлкингом, хозяином поместья. Я выгнал учителя, но в шестнадцать решил исполнить волю отца и поступил в Академию. Дальше вы знаете.
Рита думала о том, как на самом деле похожи их истории. Только вот ее никто не мучил, чтобы воспитать силу воли и старательность. Она помнила его просьбу исключить жалость. Этот человек явно не привык выглядеть слабым, а девушка была слишком благодарна за откровенность, чтобы сыпать бездушными, плоскими словами сочувствия.
– Расскажите мне о перчатке, – попросила она. Что-то в этой вещице не давало ей покоя, к тому же чувствовалось, что лучше всего просто сменить тему. Наверняка эта внезапная откровенность смутила их обоих.
– Перчатке? – очнулся от раздумий Бэлкинг. – Это просто артефакт, я же говорил вам. Довольно древний, на самом деле. Его создал Карден, исключительный чародел. В то время магические династии бесконечно поднимали восстания против короны, оспаривая право простого смертного на трон. Перчатка использовалась для устранения конкурентов. Надень ее на руку обычному человеку, и тому останется только подобраться поближе к жертве. Даже если убийцу схватят, что с него взять? Колдовал-то не он, а выйти на истинного преступника невозможно. Очень полезная штуковина, но в основном я использую ее, развлекая Греттуса.
– Развлекая? – переспросила Рита. Лорд в ответ неопределенно пожал плечами. – Как дела с заклинанием по отправке меня в мой мир?
– Работаю над этим, – откашлялся маг. – Это – деликатная магия, не стоит спешить. Я так и не поблагодарил вас за Наруэль, – тихо сказал Бэлкинг, меняя тему. – Высокопарные слова только опошлят ваш подвиг, а потому я лишь скажу вам спасибо.
– Я просто делала свою работу, – настала очередь Риты пожимать плечами. Этот непривычно теплый, участливый взгляд лорда смущал ее, да и колено мог бы отодвинуть подальше. – Кстати, ваше Святейшество, отчего мы едем каретой, если вы вполне могли бы перенести нас туда-обратно?
Лорд заморгал, Маргарита подумала, что у него начался нервный тик:
– Я просто хотел вас… доставить вас целой и невредимой. Багаж был слишком тяжелый и громоздкий, – он, нахмурившись, уставился в окно. – Да и лошади надежнее.
Карету тряхнуло – они пересекли мост. За окном показались первые огоньки города. Сердце в груди подпрыгнуло, Маргарита прильнула к стеклу, глядя на приближающиеся очертания городской стены. Деревянные домики цеплялись друг за друга резными карнизами, согревая небо печным дымом.
Греймур ждал их. Тихий, живой. Она ощутила, как в груди что-то расслабилось. Вернуться сюда было неожиданно приятно, но вместе с тем пришло и другое чувство. Снова пациенты, списки, зелья. Недосып. Задачи снова начали выстраиваться в очередь.
Доктор вздохнула и выпрямилась. Покой – это роскошь, а ее ждала работа.
Рита опустила взгляд на свои руки. Кожа была стерта, как вываренный хлопок, с шершавыми пятнами, сухая, чуть красноватая на сгибах. Все заживет, отстроится, хоть и не сразу.
Впрочем, как и она сама.
***
Чипс не встретил ее.
Маргарита звала, свистела и кричала. Обежала весь участок, проверила дом и поленницу.
Она открыла дверь дома и не смогла войти. Села на ступеньки и зарыдала.
«Он решил, что я бросила его. Обманула. Я никогда больше не увижу его. Как я могла его оставить? Даже не успела попрощаться…»
Рите казалось, что все идет совершенно не так, как должно. Нестерпимо хотелось домой. В настоящий дом в привычном мире. Она словно погрузилась головой в аквариум, все замедлилось, стало ненастоящим. Сколько не моргай, резкости не прибавится.
Хотелось выть.
Рита что-то услышала и резко вскинула голову. Неужели она и правду завыла?
Из леса, продираясь через кусты можжевельника, к ней несся Чипс. В темноте светились зеленым глаза-фары, девушка слышала его громкое дыхание и удары хвоста по земле.
Каралиск визжал, тявкал и скулил так сильно, что в конце начал хрипеть. Он упал перед ней на спину, подставляя мокрый после прогулки живот. Грыз ей пальцы и тут же зализывал места укусов. Рита хохотала и плакала, выдергивая из густой шерсти репейник и жухлые листья.
Теперь знахарский домик снова стал теплым, родным. Маргарита касалась книг, вдыхала запахи трав и меда, кем-то заботливо оставленного на столе. С удовольствием вытянулась на кровати, боясь пошевелиться под тяжестью лисьего тела, придавившего ноги тяжелым теплым грузом.
Она давно уже не спала так крепко, как в эту ночь.
***
Осень на Западные Пределы наползала мягко, но решительно. Как хозяйка, решившая, что теперь все будет по ее правилам.
Быстрее стало темнеть на
