Эпоха королей - Нира Страусс
Если это так важно для создания идеальной маскировки, почему же герцогиня мне не рассказала? Правда ли это что-то настолько серьёзное, что может поставить под угрозу весь план?
Мы прошли к укрытию под дубом, росшим у замка. Под его кроной стояла старая скамейка. Мы сели, воспользовавшись тем, что деревянная поверхность осталась сухой. Взгляд Плумерии устремился ввысь к замку, мокрые камни которого теперь казались чёрными.
— О том, что я собираюсь рассказать, знают совсем немногие за пределами Двора. Король очень беспокоился о том, чтобы правда не вышла наружу, будь то из-за стыда или гордости. Дворянам запрещено говорить об этом, но я всё вижу по лицу тёти, когда она возвращается из Гримфеара или Эйре, словно её покусали какие-то злые ведьмы. — Плумерия внезапно смяла платье пальцами в перчатках. Это было наибольшее проявление эмоций, которое я наблюдала у неё, с тех пор как мы познакомились. — Пятнадцать лет назад объявили, что королева Дектера и несколько дворян умерли от страшной эпидемии. Вся столица была закрыта на карантин, пока опасность не миновала.
Мне тогда было очень мало лет, но я слышала эту историю. Говорили, что из-за внезапной смерти королевы король погрузился в скорбь, затянувшуюся на многие месяцы. Потом он отказался жениться снова, ссылаясь на то, что у него уже есть два здоровых сына, достойные наследники. Многие считали это актом любви мужчины, который не смог забыть свою жену.
Я сомневалась, что Нессии вообще знакомо это чувство.
— Никакой эпидемии не было, — подтвердила Плумерия. — Король долго подозревал свою супругу. Ему никогда не была важна супружеская верность, но преданность — да. До него дошли слухи, что Дектера симпатизировала сидхам, что она тайно помогала повстанцам, и он начал искать доказательства измены. И нашёл. Не только её, но и нескольких дворян из её ближайшего окружения. Включая моих родителей.
Я была в шоке. Услышав голос, которым она произнесла последние слова, я внимательно посмотрела на неё. В её глазах не было слёз, было что-то гораздо хуже — глубокая и тёмная пустота, та, которая появляется не за одну ночь, а после многих лет боли, одиночества и злости. Если это случилось пятнадцать лет назад, Плумерии было всего лишь пять. Совсем маленькая девочка. И я хорошо знала, что такие травмы делают с маленькими детьми.
— Незадолго до того, как всё стало известно, тётушку предупредили о расследованиях короля. Зная, что нам не удастся замести следы или сбежать, не поставив под удар других, мама попросила мою тётю обвинить их. Таким образом, тётя осталась верной подданной в глазах короля, и мы с ней смогли спастись.
Я зажмурилась.
— Ох, Плумерия…
— Тётя сначала отказывалась, но затем смогла взглянуть на ситуацию глазами мамы и увидеть, что наше дело всегда важнее всего остального. Нам не было смысла героически умирать, ведь тогда герцогство Аннвин перешло бы в другие руки, и это поставило бы под угрозу штаб Братства.
Я наклонилась вперёд, опустив лицо на руки. Неужели герцогине пришлось обвинить свою собственную сестру перед королём? Внезапно я вспомнила, как тьма показала мне её, стоящую на коленях перед троном, полную гнева, но вынужденную скрывать это.
«Ты поступила правильно, Игнас. Ты показала себя благоразумной и верной».
«Есть вещи важнее бесполезной мести».
— Король похвалил её, сказав, что надо спиливать гнилые ветви, чтобы спасти дерево, — продолжила Плумерия. — Затем он собрал всех обвинённых и их семьи и устроил показательное наказание. Мои родители… — Она судорожно вдохнула, её руки задрожали. — Они… Они были…
Я не раздумывая обняла её. Да, она была слишком худой. Да, она всегда пахла цветами и всем, что вызывало ассоциации с хрупкостью. Но если когда-либо я думала, что Плумерия Сутарлан была слабой личностью, я очень ошибалась. Всего лишь в пять лет она перенесла больше боли, чем большинство людей за всю свою жизнь.
— Король заставил тебя присутствовать при этом?
Её волосы коснулись моего подбородка, когда она кивнула.
— Все родственники предателей были там. Это было… было… — Она запуталась в своих собственных словах, не в силах выразить их. Затем отстранилась и встретилась со мной взглядом. — Я не могу вернуться ко Двору. Едва выхожу. из дома, как чувствую, что мне не хватает воздуха. Я уже два года откладываю свой дебют, и несколько месяцев назад пришло письмо с печатью дворца, официальное приглашение на Теу-Биад. Тётя всё искала выход, как вдруг Мэддокс, Сейдж и Гвен привели тебя. — Её пальцы коснулись моих, и я порадовалась, что на ней были перчатки. Не уверена, смогла бы я вынести её страдания в тот момент. — Спасибо. Я знаю, что ты делаешь это ради своей сестры. И я каждую ночь молюсь, чтобы тебе удалось её вернуть. Но хочу, чтобы ты знала, что, заняв моё место, ты спасла мне жизнь. Потому что я бы умерла при Дворе, я это знаю. Я бы не выдержала. Одна только мысль об этом…
Я чувствовала, как её дрожь передавалась от её рук к моим. Как я и подозревала, у герцогини было больше одной причины, чтобы заменить свою племянницу. Это и есть настоящая причина. Я появилась в нужный момент и с правильными мотивами.
Было бы нагло с моей стороны обижаться на то, что у неё есть скрытые интересы и что она просто использует меня. Она делает это, чтобы защитить единственного оставшегося родного человека, и я это понимала и уважала.
Ты первая скрыла правду.
Я крепче сжала руки Плумерии, вспоминая тот дом в деревне, который мне показала Гвен и который казался пустым. Он и был пустым, во всех смыслах.
— Если кто-нибудь при Дворе осмелится сказать хоть слово о твоей семье, обещаю, он за это заплатит.
— О нет, не стоит подвергать себя опасности.
— Не переживай, дорогая, я знаю, как, не привлекая к себе внимание, сделать так, чтобы кто-то пожалел о том, что решил встать с кровати этим утром.
Она раскрыла глаза в изумлении.
— Сейчас ты как никогда напоминаешь мою тётю.
Глава 27
Драконы видят только один цвет, когда они только-только встретили свою пару: цвет своего партнёра.
Из запрещённой книги «О народе драконов»
— Пожалуйста, —
