Пророчество огня - Алена Ромашкова

— Итак, Норман заставляет ее убить короля, но она или отказывается, или даже соглашается, но не делает. В любом случае становится для Палача опасной, так как знает о его планах, поэтому убийства двух аристократов он использует, чтобы обвинить графиню и казнить. Мариссу терзает страх перед этим человеком и неразделенная любовь к Александру, поэтому она решается бежать. И так как легких путей она не ищет, то бежать решает в другой мир. Тут, вроде, все понятно, — выдохнула леди Лидс. Она вновь села на кушетку, чему я была несказанно рада, так как моя голова устала вертеться, следя за ее метаниями.

К этому всему я добавила только одно:

— Поправка. Оказывается, Норман действительно верил и верит, что это Марисса случайно отравила Дэшона и его леди.

Камилла передернула плечами в жесте, который говорил, что ей нет дела до того, во что там верит Палач. Она налила себе еще шампанского, а затем продолжила:

— Марисса приходила ко мне в первый день после убийства и сказала, что договорилась с очень древней ведьмой по имени Линда, та нашла ее двойника в ином мире и согласилась ее перенести. Все, больше я не видела подругу. Потом я услышала о ее пленении — казнь назначили практически сразу же. Ну а затем всех потрясла новость, что графиня не сгорела, а исчезла.

— Зельда сказала мне, что Линда фактически пожертвовала жизнью, чтобы поменять нас местами.

— Вот! Ты понимаешь? Ради того, чтобы тебя сюда притащить, умер человек!

— Я понимаю, что тут у всех какие-то свои интересы, а я страдаю, — обиженно надула губы я.

В этот момент в дверь постучали. Посмотрев на часы, я осознала, что уже наступило раннее утро.

— Леди Лидс! Графиня Раш у вас? — раздался голос Александра.

— Ничего себе, сама монархическая морда приперлась за тобой, — захихикала Камилла, пока я, испугавшись, пыталась придумать, в какой угол забиться. Икнув, моя собутыльница многозначительно заметила:

— Демонова ирония: настоящую Мариссу он не любил, а за тобой еще таскаться будет.

— Это все из-за магии, — ответила я, тыча себя в висок.

В дверь опять настойчиво постучали.

— Прости, но не открыть королю я не могу, — вздохнула моя новоиспеченная подруга и пошла к двери.

— Ваше величество! Какая честь! — проворковала она, делая реверанс.

Александр, не удостоив ее даже взглядом, прошествовал мимо нее в комнату.

Все эти аристократы с их странным поведением нарушали все, что я успела в моем мире прочитать в книгах или увидеть в кинематографе о дворцовом этикете. Король сам бегает по комнатам… Обычная аристократка хамит герцогам… Герцог ни во что не ставит короля… Дальнейшие события еще больше расходились с моими представлениями о величии монархов. Александр подошел ко мне и со словами: «Да вы напились, душа моя», подхватил меня на руки и понес вон из комнаты. Я настолько обалдела, что только рот раскрыла, с ужасом посмотрев на Камиллу. Та проводила нас насмешливым взглядом, одними губами произнеся: «Завтра расскажешь!».

— Ваше величество, отпустите меня!

— Зачем? Разве тебе сложно находиться в объятиях человека, которого ты любишь и ради кого пошла на костер? — самодовольно произнес Александр.

Так вот как он видит всю историю!

— Я не хотела на костер, я хотела жить. Отпустите! — я дернулась, король пошатнулся и упал на одно колено, выпустив меня из рук. Я откатилась от него и попыталась встать на ноги, но запуталась в многочисленных юбках. Оглядевшись, поняла, что мы уже практически у моей комнаты. Александр подошел, взял за руку и резко дернул, поставив меня на ноги.

— Ты играешь со мной? К чему все эти протесты, когда мы оба знаем, что ты меня хочешь? Желаешь меня помучить? — король прижал меня к стене возле двери в мои покои и прикоснулся губами к моему лбу. Оставив на нем практически отеческий поцелуй, он переместился ниже, целуя лицо и шею.

— Ваше величество! Я не играю с вами! Отпустите, я не хочу! — четко произнесла я, но мужчина так увлекся, что не слышал. Или слышал, но не верил.

— Не надо так со мной, я так хочу тебя. Только ты умеешь делать меня счастливым, — словно в бреду шептал он.

Я стояла и, пока губы Александра слюнявили меня во всех местах, куда могли дотянуться, прикидывала, какую опцию сейчас выбрать — отвращение или боль. Меня очень мутило, пить нормально я никогда не умела, поэтому приближался вариант, при котором меня вот-вот стошнит на его величество. Второй вариант — бей и беги. Осознала, что еще несколько секунд, и выбирать не придется. Поэтому, попробовав последний раз вырваться, я изо всех сил толкнула Александра, но это оказалось сравнимо с попыткой сдвинуть стену. Что ж, выбора не было. Колено попало точно в пах, а я, не отслеживая реакцию согнувшегося пополам монарха, ринулась к подходящей для этого сантехнике извергать выпитое.

Через несколько минут кто-то постучал в дверь ванной комнаты.

— Мари! — тихо сказал Александр.

Я умылась кое-как, вытерла лицо и вышла, строго глядя на него.

— Мари, прости, — воскликнул монарх, схватив меня за руки.

— Я прошу вас уйти. Я устала, — почти умоляя, простонала я.

— Хорошо, я уйду. Но завтра, точнее, уже сегодня, мы поговорим. Мне кажется, я все еще люблю тебя. Мы можем быть хорошей парой, — бормотал монарх, пока я провожала его к выходу и открывала дверь. Уже выйдя в коридор, он вдруг резко повернулся, обхватил мое лицо руками и поцеловал в губы. Затем развернулся и поспешил прочь.

Я устало вздохнула и окинула взглядом коридор, прежде чем вернуться в комнату. Оказалось, что эта сумасшедшая ночь все еще не спешит закончиться. В трех метрах от мой комнаты стоял Лекс, который совершенно точно стал свидетелем сцены, произошедшей секунду назад. А если добавить утреннее время, мою размазанную по лицу косметику и в целом расхристанный вид, могло показаться, что его величество хорошо провел время в моих покоях. Выражение лица Лонгфорда не позволяло понять, какие эмоции он сейчас испытывает, однако я сама себе пообещала, что оправдываться не буду.

Лонгфорд отмер, подошел ко мне, легонько толкнув внутрь комнаты. Затем закрыл за своей спиной дверь. Некоторое время он молча разглядывал меня, потом окинул взглядом помещение и вновь вернулся к моему лицу. Я развернулась и, почему-то хромая, пошла к кровати, пытаясь стащить с