Жгучее маленькое проклятие - Джей Ти Джессинжер

переполнена вопросами, чтобы сосредоточиться на речи. Едва мы переступили порог моей комнаты, я заперла дверь за нами, прислонившись к ней спиной, и окинула комнату подозрительным взглядом, обдумывая все возможные способы забаррикадироваться изнутри… или не впустить это.

— От Полого человека не спрятаться, — напряжённо произнёс Дакс, расхаживая по комнате, словно загнанный зверь. — И убежать тоже нельзя. К тому же, он не преследует. Он просто ждёт, зная, что это неизбежно.

Мою смерть, имел он в виду.

Я начала сильно жалеть, что осталась в Новом Орлеане.

— Если мы не можем бежать и не можем прятаться, зачем ты тогда вытащил меня из мастерской?

Он бросил на меня мрачный взгляд, словно уже жалея о содеянном.

— Слушай, просто посиди секунду, хорошо? Я не могу думать, когда ты носишься вот так, — я махнула рукой в его направлении, его голый торс, выпуклые мускулы и обжигающая мужественность совершенно отвлекали.

Остановившись, чтобы как следует нахмуриться на меня из-под насупленных бровей, он неохотно плюхнулся в пёстрое заштопанное кресло у окна. Я уставилась на его босые ноги, вспомнив, что разбудила беднягу, когда вломилась в его лавку.

Если он и страдал от недосыпа, то не подавал вида. Он был настолько на взводе, что казалось, будто готов вскочить с кресла при малейшем шорохе и начать крушить всё голыми руками.

Он неотрывно следил за мной, пока я начала расхаживать взад-вперёд перед ним.

— Ладно. Расскажи мне о происхождении твоего семейного проклятия.

— Мой предок, Маттиас Руссо, был тату мастером в девятнадцатом веке. Он также был вором душ.

Вором душ? Я бросила на Дакса недоверчивый взгляд, который он проигнорировал.

— Он заключил сделку с могущественной каплатой, тёмной жрицей вуду, чтобы познать запретную магию. Используя эти навыки, он создал печати, которые могли красть силу и таланты других, вписывая их души в собственную кожу. Но он стал жадным, предав каплату, украв её душу и заключив в татуировку. С последним вздохом каплата прокляла кровную линию Маттиаса нести тяжесть его украденных грехов.

Я остановилась и уставилась на Дакса. Он наконец моргнул, сделал вдох и отвёл взгляд. Когда он заговорил снова, его голос стал очень тихим:

— С тех пор каждый мужской потомок Маттиаса рождается с татуировками — такими же, какие были на его коже, — как с клеймом их проклятия. И каждая женщина, которая полюбила мужчину из нашей кровной линии, была взята в качестве платы.

В ужасе я уставилась на чёрные отметины, покрывавшие почти каждый сантиметр плеч, рук, груди и торса Дакса.

Татуировки, которые были не просто чернилами… а душами.

Я сделала единственное разумное, что можно было сделать в такой момент. Направилась прямиком к мини-бару в старинном серванте, вытащила все маленькие бутылочки водки, нашла стакан и начала откручивать крышечки.

— Это твой обычный способ реагировать на плохие новости? — сухо поинтересовался Дакс, наблюдая, как я наливаю.

— Нет, обычно тут в игру вступают тако, но сейчас я импровизирую. Хочешь водки?

— Нет. Но я возьму виски, если он есть.

«Если он есть». Я чуть не рассмеялась. Первое, что я делаю перед бронированием номера где угодно, — это узнаю о содержимом мини-бара.

У меня и так хватает недостатков, чтобы считать это одним из них.

Я налила Даксу виски, протянула ему, затем уставилась на него, пока он не потребовал:

— Что?

— О, ничего. Я просто подумала о том, как ты физически утащил меня от опасности, хотя и утверждаешь, что от этого твоего безымянного сборщика проклятий никто не может сбежать. Это было почти как… ты беспокоился обо мне.

Холод его взгляда мог соперничать с полярными льдами.

— Это был инстинкт.

— Хм. Значит, эта неприязнь взаимна?

— Очень. И не делай такое лицо, я говорю правду.

Мы сделали глоток и продолжили агрессивно пялиться друг на друга.

Наконец он прорычал:

— Заткнись.

Я невинно моргнула.

— Я ни слова не сказала!

— Твоё выражение лица говорит за тебя всё.

— Тогда не смотри, — парировала я, делая ещё один глоток водки.

Он что-то пробормотал себе под нос и провёл рукой по лицу. Казалось, он вот-вот швырнёт стакан через всю комнату. Вместо этого он одним длинным глотком осушил виски и поставил пустой стакан на столик рядом с креслом.

— Ладно, — сказала я, плюхаясь на край кровати и отставляя свой стакан. — Ты сказал, что Полого человека нельзя остановить, но если всё это началось с проклятия, то логика подсказывает…

— Логика? — он фыркнул. — Ты видела, как безымянный кошмар указал на тебя, словно ты следующая в очереди у прилавка мясника. Но, конечно, давай привлечём сюда логику.

Я проигнорировала его. Мужчины становятся такими эмоциональными, когда не могут всё контролировать.

— Логика подсказывает, что если проклятие было создано, то его можно и снять.

— И как ты предлагаешь это сделать? Разыскать каплату, умершую два века назад, и попросить отмену?

Я встала и снова начала расхаживать.

— Нет, но должен же быть кто-то, кто знает, как работают подобные проклятия. Должна быть какая-то лазейка. Способ обратить его вспять. Может, даже другая каплата, согласная его снять.

— С вуду не шутят, Петра. Не стоит, если только ты не готова заплатить высокую цену, — лицо Дакса потемнело.

Я повернулась и бросила на него насмешливый взгляд.

— Я что, галлюцинировала, когда ты сказал, что я отмечена для смерти? Мне особо терять нечего, не так ли?

Его взгляд был тёмным. Непостижимым. Он задумчиво смотрел на меня мгновение, затем отвёл глаза, уставившись в ночь за окном. Комната погрузилась в тяжёлое молчание, нарушаемое лишь тихим гулом древней отопительной системы отеля.

— Есть кое-кто, кто может знать больше.

— Кто?

Его губы сжались в ту самую тонкую линию, что становилась всё знакомее. После паузы он произнёс:

— Селеста Леклер.

— Хорошо. И где мы найдём эту мадам Эклер?

— Леклер. И найти её — это и есть проблема. У неё нет постоянного адреса.

— Что это значит? — я нахмурилась.

— Она вне системы, — он замешкался, затем нехотя добавил: — И она меня ненавидит.

— Звучит так, будто она очень умный человек.

Моя приторно-сладкая улыбка заставила его выглядеть так, будто его голова вот-вот взорвётся.

Он резко вскочил на ноги и направился к мини-бару, оттеснив меня локтем.

— Слушай, Селеста — медиум. И не из тех, что предсказывают будущее по хрустальному шару в Квартале7 за двадцать баксов. Она настоящая. Люди говорят, что она одной ногой в этом мире, а другой — в следующем.

— Идеально! Именно такой человек нам и нужен!

Он открутил крышку ещё одной маленькой бутылочки Jack Daniel’s и одним глотком осушил её.

— Ага. Вот только