Жгучее маленькое проклятие - Джей Ти Джессинжер

То, как они кричали.

Рано или поздно проклятие забирало каждую из них. Мучительно.

Я оторвался от Петры, тяжело дыша, с кожей, объятой огнём.

Выглядевшая ошеломлённой, она удивлённо моргнула. Мы застыли так на мгновение, пока я боролся с потребностью, всё ещё ревущей в моём теле. Когда она облизнула губы, я едва не сорвался и снова не прижался к её губам.

Вместо этого я заставил себя поступить правильно.

— Это была недостаточно веская причина, — прорычал я, мой голос был хриплым.

На её лице мелькнуло недоумение.

— Что?

Я сделал свой голос холодным как лёд и пристально посмотрел ей в глаза.

— Ты меня слышала. Этот поцелуй был дерьмовым. А теперь убирайся, пока я не вызвал копов.

Она уставилась на меня, словно я свихнулся, а затем рассмеялась мне прямо в лицо, маленькая исчадица ада.

— Ты симпатичный, Солнышко, но ты ужасный лгун, — она покачала головой, всё так же смеясь.

Мне следовало знать, что это не сработает. Эта женщина ничего не делала для меня лёгким.

Я провёл рукой по волосам и отошёл от неё, словно расстояние могло что-то исправить. Словно оно могло исправить меня, что было не более чем пустыми надеждами.

— Слушай, тебе нужно уехать из города. Немедленно. Сегодня же.

Если вздох может быть саркастичным, то её вздох был именно таким.

— Мы ходим по кругу. Ты говоришь мне убираться, я говорю, что не уйду, и так по новой. Давай перейдём к сути и сэкономим друг другу нервы, потому что я никуда не ухожу.

Когда я повернулся, чтобы прищурившись взглянуть на неё, она самодовольно ухмыльнулась.

— Ты меня не знаешь, но я упряма, как пьяная коза на узком мосту.

Я скорчил ей гримасу.

— Это самая дурацкая метафора, которую я когда-либо слышал.

Она поджала губы, обдумывая.

— Тогда как насчёт этого? Я упряма, словно пьяная коза и кирпичная стена родили ребёнка.

— Что это у тебя с пьяными козами? Ты много времени проводишь с алкоголиками из мира сельскохозяйственных животных?

Она снова рассмеялась.

— Ну, если бы ты знал моего босса, ты бы понял.

Я мрачно смотрел на неё, раздражённый тем, как восхитительно она смеётся и как сладкий привкус её губ до сих пор оставался на моих.

Эта маленькая психопатка действительно была очаровательна.

Внезапно раздражённая, она в отчаянии взмахнула руками.

— Дай мне передышку! Это самая странная вещь, которая когда-либо случалась со мной. И это о чём-то говорит, учитывая, что я однажды случайно вступила в секту, потому что у них были очень вкусные тако.

Я на мгновение уставился на неё, не уверенный, что расслышал правильно.

— Что?

Она пренебрежительно махнула рукой.

— Я одержима тако. Мой терапевт говорит, что дело не в тако, а в неразрешённой детской травме, а тако — это просто такой заменитель, суррогат моих настоящих эмоциональных проблем. Что, по-моему, просто глупо, потому что любой, кто пробовал хорошие карнитас6, скажет тебе, что они — полная противоположность травматичному, они, по сути, небеса на тарелке, но у неё все эти дорогие дипломы. Короче говоря, смысл в том…

— Я понял смысл, — громко прервал я, с ужасом обнаружив, что мои губы расплываются в улыбке.

Она заставляла меня улыбаться? Это была блядская катастрофа. Мне нужно было избавиться от неё. Сейчас же.

— Так ты расскажешь мне о проклятии? — живо спросила она, делая шаг ближе. — И когда всё началось? И как оно на тебя влияет? И почему у тебя эта подозрительная повязка на запястье?

В дополнение к её надоедливым вопросам, её аромат сводил меня с ума. Она пахла так божественно, что мне хотелось откусить от неё кусок.

Я тряхнул головой, чтобы прочистить мысли, и прорычал:

— Нет, нет и нет, — когда она просто стояла, сомнительно молча и глядя на меня, словно ожидая, что я вот-вот передумаю, я закричал: — НЕТ!

Она моргнула.

— Я в двух шагах, Солнышко. Нет нужды орать.

— Я считаю, есть, Блокнотик, потому что ты меня не слышишь!

— Я тебя слышу. Просто не слушаю. О, смотри, жуткая кошка-дьявол! Привет, Сатана!

— Её зовут Люцифер, — проговорил я сквозь зубы, наблюдая, как Люс обвивается вокруг лодыжек Петры, устроив настоящую бурю мурлыканья. Когда она встала на задние лапы и потянулась к бедру Петры, требуя внимания, я смотрел в шоке.

Петра подняла Люс на руки и убаюкала, как ребёнка, почёсывая под подбородком.

— Я думала, ты сказал, что эта кошка страдает аллергией на людей.

— Так и есть, — ответил я, совершенно озадаченный. — Она всех ненавидит.

Петра снова усмехнулась.

— Прямо как её папочка. Знаешь, что это, по-моему, означает?

Хмурясь, я пробормотал:

— Не могу дождаться, чтобы услышать.

— Я думаю, это означает, что так было суждено.

— Так?

— Ты. Я. Мохнатый демон у меня на руках. Это судьба, Солнышко. Так что ты должен рассказать мне о проклятии, потому что судьба всегда побеждает, нравится тебе это или нет.

Под повязкой на моём запястье татуировка с её именем начала гореть.

Хуже умной женщины может быть только умная женщина, которая оказывается права.

Я уже собирался снова всё отрицать, но выражение лица Петры остановило меня ледяной хваткой.

Она смотрела куда-то позади меня, в тени мастерской, с выражением, которое можно было описать только как чистый ужас.

Глава 6

Полый человек

ПЕТРА

Воздух в мастерской стал ледяным и густым, давя на меня тысячетонной тяжестью. К тому же, в лёгкие мне вдруг ударила вонь. Она была почти неописуемо отвратительной, словно гниющее мясо и чёрная плесень вступили в связь и произвели на свет потомство.

В тенях в глубине мастерской стоял мужчина. Тьма облегала его, словно вторая кожа. Высокий и неестественно неподвижный, он был в цилиндре и старомодном костюме с высоким воротником и серебряными пуговицами, поблёскивавшими в скупом свете, но не это заставило моё сердце сжаться.

У него — у этого оно — не было лица.

Ни глаз, ни носа, ни рта. Только гниющая серая кожа, натянутая на месте черт.

Либо мне нужно проверить зрение, либо Дакс знал, что я вернусь, и надеялся до смерти напугать меня бутафорским букой, чтобы я навсегда отстала от него.

Если верно последнее, я должна отдать ему должное за старания. Эта вонючая безымянная штуковина была чистейшим топливом для кошмаров.

Я не была уверена, стоит ли развернуться и бежать или поздравить Дакса с креативностью, но в любом случае я не могла пошевелиться. Мои мышцы сковало, а взгляд прилип к пустому