Разрушение кокона - Тан Ци

– Что ты ответила, когда я спросил тебя, почему ты улыбаешься?

Чэн Юй была озадачена. Она подумала, что говорила достаточно громко и он, конечно, должен был услышать ее ответ. Но теперь княжич с холодным выражением лица задал этот вопрос. Неужели… он хотел напомнить ей, что ее слова и действия были неподобающими и она нарушила правила?

При этой мысли ее сердце сжалось, и она растерялась.

Сегодня Чэн Юй нарушила правила, потому что полностью доверилась словам Цин Лин, посчитав, что уже сблизилась с Цзи Минфэном. Но оказалось, что Цин Лин ошиблась. Княжичу она не особо-то и нравилась, они не стали друзьями, и с ним все еще не дозволялось ни шутить, ни веселиться.

Утренний ветерок ворвался в комнату, поколебав пламя свечи. Чэн Юй испытала одновременно сожаление и обиду. Она, заикаясь, произнесла:

– Я… я забыла, что сказала. Возможно, сегодня я сказала что-то, что тебе не понравилось, но я… я часто говорю глупости. Может, ты не будешь принимать это близко к сердцу?

Пламя свечи снова заколебалось. К счастью, на горизонте уже забрезжил рассвет, и комната постепенно наполнялась светом. Однако как это бывает в конце весны, ранним утром туман все еще витал в воздухе, смешиваясь с остатками ночной мглы, отчего создавалось ощущение, будто все в комнате вокруг слегка размылось, точно картина, написанная бледной тушью.

Туманная дымка в свете неяркого утреннего солнца.

В этой дымке единственное, что казалось Чэн Юй четким, была фигура Цзи Минфэна, похожая на нефритовое дерево. Ей показалось, что на ее словах он будто бы слегка напрягся, но не была уверена, потому что, когда снова подняла на него взгляд, юноша выглядел так, как и всегда. И вопрос он задал примерно так же, как задавал вопросы всегда.

Он спросил:

– Ты не хочешь, чтобы я принимал это близко к сердцу?

Этот вопрос показался Чэн Юй знакомым. Это был один из тех приемов, которые она часто наблюдала в ходе своих споров с Чжу Цзинем. Она должна была сказать «нет», а затем Чжу Цзинь отчитал бы ее: «Не хочешь, чтобы я принимал это близко к сердцу? Тогда не зли меня. Научись себя сдерживать. Чтобы больше подобного не повторялось. А теперь иди в комнату для наказаний, подумай над своим поведением».

И на этом все бы закончилось.

Цзи Минфэн, пока она размышляла, снова спросил:

– Ты не хочешь, чтобы я принимал это близко к сердцу, так?

– Так, так, – поспешила она его заверить. – Я просто болтала глупости, я ни в коем случае не хочу, чтобы ты принял их всерьез, братец княжич.

Девушка опустила голову, ожидая, что Цзи Минфэн отчитает ее и на этом все закончится, но он не стал ее ругать, и ничего не закончилось. Княжич долго смотрел на нее, а когда заговорил, его голос звучал немного хрипло:

– Какие слова были глупостями?

Цзи Минфэн поступил не так, как Чжу Цзинь.

Чэн Юй смотрела на него в растерянности.

Юноша шагнул к ней:

– То, что я красивый, что тебе нравится смотреть на меня, что тебе становится радостно при взгляде на меня, – это глупости?

Княжич Цзи не повысил и не понизил голос, он говорил тем же тоном и с той же скоростью, но Чэн Юй почему-то ощутила в его словах скрытый гнев.

Она действительно так сказала, еще и произнесла особенно нежно: «Просто сегодня ты показался мне каким-то особенно близким. Я сижу здесь, смотрю, как ты читаешь при свете лампы, и думаю, что ты правда красив».

Теперь, вспоминая об этом, она понимала, что эти слова звучали слишком легкомысленно.

Девушка выросла среди цветочных духов и привыкла говорить с близкими людьми не подбирая слов. Но Цзи Минфэн строго соблюдал правила и чтил ритуал. Для таких, как он, подобные слова могли показаться оскорбительными и неуместными.

Чэн Юй была в смятении:

– Я не знала, что эти слова так тебя расстроят…

Цзи Минфэн обычно отличался огромным терпением, но теперь, казалось, утратил его напрочь. Нахмурившись, он резко оборвал ее:

– Мой вопрос не так сложен, и ответ на него не требует длинных объяснений. Тебе довольно сказать «да» или «нет»».

Она слегка вздрогнула:

– Я виновата. Наболтала глупостей, которые все до единого противоречат правилам.

Молодой княжич молчал.

Девушка совсем тихо сказала:

– Братец княжич, не сердись на меня, я несла чушь. – Она прикусила губу. – Прости, я больше не буду так делать, не злись на меня.

Чэн Юй не знала, поможет ли извинение исправить ситуацию и удовлетворит ли оно Цзи Минфэна. Ей казалось, что он недоволен, потому что его взгляд леденел все сильнее. Но она сделала все, что могла, и не знала, что сказать еще.

Она стояла перед Цзи Минфэном, опустив голову и ожидая его решения. Но через некоторое время услышала только обрывки фраз:

– Я думал… – Но юноша не закончил предложение. Через мгновение она снова услышала полуфразу, полную гнева: – Ты даже не понимаешь, почему… – Но он снова не закончил.

Эти обрывистые фразы звучали так, будто княжич был крайне разочарован. Но она не понимала, что именно его разочаровало.

В комнате воцарилась тишина. Через некоторое время Цзи Минфэн назвал ее по титулу.

– Княжна Хунъюй, – сказал он, его голос снова выровнялся, но в нем звучало искреннее недоумение. – Ты приложила столько усилий, чтобы сблизиться со мной. Я вижу это. Ты каждый день приходишь ко мне, остаешься рядом. Чего ты хочешь?

– Я… – Чэн Юй подняла глаза на Цзи Минфэна, но, встретив его холодный взгляд, снова опустила голову. – Я не хочу ничего плохого, я просто…

Юноша нетерпеливо прервал ее, потирая переносицу:

– Правду.

– Я хочу быть твоим другом, – тихо сказала она.

– Другом, – повторил Цзи Минфэн.

Он посмотрел в окно и на мгновение замолчал. Шел час Дракона, и за окном в ярком солнечном свете можно было разглядеть озеро, окруженное ивами. Туман слегка скрадывал яркую зелень, создавая живописный пейзаж.

Через некоторое время Цзи Минфэн спросил:

– Каким другом?

В его словах нельзя было уловить ни радости, ни гнева.

Она опустила голову:

– Просто другом, с которым можно повеселиться.

Цзи Минфэн все еще смотрел в окно:

– У тебя много таких друзей?

Княжна по-прежнему смотрела вниз:

– Не очень много. Ну, несколько есть.

– Звучит так, будто я не так уж и нужен. Одним больше, одним меньше – какая разница?

Она тут же подняла голову, чтобы возразить:

– Нет, это не так, братец княжич, ты…

Но он снова перебил ее. Наконец Цзи Минфэн оторвал взгляд